— Видишь, о чем я говорю? Эта тварь накачалась под завязку… он не соображал, что делает. — Бенц сплюнул в окно. — Если бы навстречу шел грузовик, я бы врезался.

— Разве полиция не патрулирует эту дорогу?

— А что с того? Это свободная страна, разве не так? Прогулки не запрещены, а? — Бенц состроил гримасу. — Им нужно только дождаться, пока копы проедут, — и они снова при деле.

Гарри пожал плечами. Предвкушение удовольствия от путешествия несколько потускнело.

— Парадиз-Сити — это около ста миль от Майами, так?

— Да, около того. Это будет примерно двести миль от Оранжвилла. Поезжай окружными путями. У меня есть карта — можешь ее взять.

Спустя час Бенц — почти все время говоривший о правительстве, спорте, своей жене и последнем запуске на Луну (а что, считал он, это тоже способ тратить деньги) — замедлил ход и свернул с шоссе на небольшую дорогу.

— Вот где-то там, — сказал он. — Пойдешь прямо вперед. — Он указал на узкую грунтовую дорогу, отходящую от основной, которая петляла через лес. Он остановился. — Придется пройти лишнее, но можешь попросить кого-нибудь подвезти. Фермеры здесь ездят, но смотри в оба. В этих местах по-настоящему спокойного пятачка нет. — Он вынул из бардачка карту. — Ничего райончик, правда, немного заболоченный и змеи здесь водятся. — Он усмехнулся. — Не воображай, что они тебя не побеспокоят после всего, что с тобой было. — Он снова потянулся к бардачку и достал деревянную дубинку. — Возьми вот это. У меня есть еще одна. Очень удобная штука… никогда не знаешь точно, вдруг понадобится.

Гарри отрицательно покачал головой.

— Возьми, — настаивал Бенц. — Ты не знаешь, как она может тебе пригодиться. — Он насильно вложил дубинку в руки Гарри. — Ну, давай… солнце и веселье!

Они пожали друг другу руки.

— Спасибо, что подвезли, — сказал Гарри. — Я поищу вас на обратном пути. Не думаю, что пробуду там больше пары месяцев. — Он спрыгнул на землю. Неловко засунул дубинку в рюкзак и нацепил его на плечи.

— Давай, — сказал Бенц с ухмылкой. — Я здесь по понедельникам и четвергам в это время года. Спроси любого в Оранжвилле, где Сэм Бенц. Тебе расскажут, где меня искать. Буду рад тебя обратно подвезти. Может, еще поговорим о твоей войне… меня это вроде задело.

Гарри улыбнулся:

— Меня тоже. Ну, пока, до встречи, и еще раз спасибо.

Когда грузовик тронулся, он помахал, а потом направился по грунтовой дороге размашистой, чуть покачивающейся походкой.

Пыльная петляющая дорога была пустынна. Гарри прошел пять жарких миль, не увидев ни единого человека, ни одной машины. Подойдя к тенистому эвкалиптовому лесу, он сошел с дороги, сел, прислонившись к дереву, и закурил. Он изучал карту, которую дал ему Бенц. Дорога через десять миль разветвлялась: левая вела обратно на шоссе, правая — к городу под названием Малый Оранжвилл. За этим городком дорога проходила через лес к другому городу — Йеллоу-Экрз. Он решил заночевать там.

Гарри снова отправился в путь. После трех лет серьезных армейских боев он был в первоклассной форме, полон энергии. Он предвкушал хорошую прогулку.

Около часа дня он присел в тени дерева на обочине, съел яйцо, сандвич с помидорами и выпил тепловатой кока-колы. Уже закуривая и поднимаясь, он вдруг услышал приближающийся шум мотора. Из-за поворота выехала полицейская машина.

В автомобиле сидели два массивных копа, и водитель, увидев Гарри, затормозил. Двери распахнулись, мужчины вышли. Первый был ростом больше шести футов, с красным мясистым лицом и маленькими настороженными глазками. Он встал лицом к Гарри. Второй, шофер, молодой, но с таким же мясистым красным лицом и тяжелым взглядом, отступил назад, держа руку на кобуре.

— Кто ты и что здесь делаешь? — пролаял старший коп. На рукаве копа Гарри увидел нашивки сержанта.

— Так, гуляю, — смиренно ответил он.

— М-да? — Цепкие глаза сержанта оглядели Гарри: его короткую рубашку цвета хаки, солдатские брюки с идеальной складкой, новые, но пыльные от ходьбы ботинки. Он немного расслабился. — Имя?

— Гарри Митчелл.

— Откуда?

— Из Нью-Йорка.

— Документы есть?

Гарри расстегнул карман рубашки и достал документ о демобилизации, водительские права и паспорт.

Сержант изучил документ о демобилизации, прищурился.

— Только что оттуда? Парашютист, значит? — Он вдруг дружелюбно усмехнулся. — Ручаюсь, вы там повеселились, сержант.

— Можете называть это так, — тихо сказал Гарри. — Я думаю иначе.

— Куда направляетесь?

— В Парадиз-Сити.

— Неблизкий путь. Вы идете, потому что вынуждены передвигаться таким способом или просто нравится ходить пешком?

Выражение добродушия постепенно сползало с лица Гарри. Ему начинали надоедать эти вопросы.

— Вам есть до этого дело, сержант? — спросил он, глядя прямо в холодные глаза копа.

— Да, есть. Любого, кто направляется на юг без денег, мы арестовываем. У вас есть деньги?

— Да, у меня есть деньги, двести десять долларов, — отрезал Гарри, — и мне нравится ходить пешком.

Сержант кивнул:

— В Парадиз-Сити ждет работа?

— Нет, но я подыщу ее. Не думаю, что задержусь там дольше чем на два месяца: есть работа в Нью-Йорке.

Сержант кивнул.

— Можете не верить, — спокойно заметил он, — но здешний район так же опасен, как ваши рисовые поля во Вьетнаме.

Гарри сделал нетерпеливое движение, как человек, скрывающий раздражение только из вежливости.

— Вы так думаете? Ну, тогда вы не видели моих рисовых полей, как вы их называете, в то время как я вижу ваши дороги на протяжении последних двух дней. По-моему, по поводу этого района все несколько преувеличивают.

Сержант вздохнул и пожал плечами:

— Пару часов назад пятеро юнцов, среди них одна девушка, остановились на ферме милях в пяти отсюда. Они украли трех цыплят и транзистор. На ферме было четверо взрослых мужчин. Они видели, как эти ребята брали цыплят, видели, как те прошли в дом и взяли радио. Ни один из этих четверых взрослых мужчин ничего не сделал. Они позволили ребятам забрать все это и, когда те ушли, позвали нас. Я сказал, что они поступили правильно. Если я когда-нибудь встречу этих ребят, я собираюсь говорить с ними, держа в руках оружие. Думаю, с вьетнамцами тоже можно говорить исключительно с оружием в руках. Нет, не сказал бы, что все преувеличивают… такого бы я не сказал.

Голубые глаза Гарри внезапно загорелись яростью.

— Что за черт, что произошло в этой стране, пока меня не было? — возмутился он, обращаясь преимущественно к самому себе. — С чего это взрослые люди так боятся грязных хлюпиков?