– Раньше была «холодная война», – напомнилВейдеманис, – а потом – хаос девяностых, когда рухнула система социализма.Сейчас время олигархов, которые за первые десять лет нового века сумели сделатьсебе колоссальные состояния, особенно в России и в странах СНГ. Ты же не можешьзаниматься расследованием бытовых убийств среди вьетнамских перекупщиков,таджикских гастарбайтеров или молдавских прачек. Я не говорю, что они люди,недостойные твоего внимания, но там преступления совсем другого масштаба, недля такого специалиста, как ты. Или обычные бытовые преступления. Жена убиламужа колотушкой для мяса, а он зарезал ее кухонным ножом. Скучно, неинтересно.Совсем другое дело – иметь дело с мерзавцем, который крадет миллиарды,презирает людей и планирует убийство близких с равнодушием отъявленного циника.

– Ты меня убедил. Теперь буду заниматься толькоолигархами, – усмехнулся Дронго, – хотя все равно не поеду наСардинию. Мне еще нужно понять, чего хочет наш общий знакомый АльбертЧистовский.

– Может, он позвонит и сам тебе все расскажет? Тогда ирешишь. Только сразу не отказывайся. И передай привет Джил.

– Передам. И учти, что ее я точно не возьму с собой на этувиллу. Какое претенциозное название из фильма Феллини. Я еще подумаю, преждечем приму приглашение Чистовского.

– Сначала подумай, а потом отказывайся. Все знают, что тыодин из самых известных экспертов в мире по расследованию тяжких преступлений.Если собрать все твои дела, то можно издать многотомную эпопею с невероятнымиприключениями и самыми изощренными преступлениями, которые когда-либо могпридумать человеческий разум. Как только ты куда-нибудь попадаешь, преступлениясловно притягиваются к тебе. А если человек приглашает тебя намеренно, значит,он хочет о чем-то попросить тебя или предложить тебе какое-нибудь новоерасследование.

– Прекрасный спич. Я сейчас подумал, что ты можешь начатьписать книги, как доктор Ватсон о своем друге Шерлоке Холмсе. Никогда непробовал?

– Не пробовал. Но если будешь настаивать – обязательнопопробую. «Приключения эксперта Дронго и его верного друга Эдгара Вейдеманиса».Все хорошо, но имена какие-то непонятные. Твоя кличка немного смущает. Взял бысебе Дранко или Драго. Хорошее имя. А то Дронго, название птицы. И у меня неочень благозвучное имя. Эдгар Вейдеманис. Язык сломаешь, пока выговоришь. Другоедело – капитан Гастингс, доктор Ватсон, Арчи Гудвин. Еще как звучит. Нужносрочно менять имена, чтобы про нас начали писать книги.

– Уже поздно, – заметил Дронго, – ничего невыйдет. С такими неудобопроизносимыми именами мы и останемся в памяти людей.Если, конечно, останемся, в чем лично я очень сильно сомневаюсь. Если ты ненапишешь книги о наших «подвигах». Только напиши их лет через двадцать послемоей смерти.

– Типун тебе на язык. Ничего не буду писать. И вообще, еслихочешь, пошли Чистовского и его виллу куда-нибудь подальше. Лети к Джил инаслаждайся семейным отдыхом. Ты его заслужил. Дети уже большие. Нужно большевремени проводить с ними. Когда вернешься, мы встретимся и поговорим.

– Посмотрим, – недовольно проворчал Дронго и положилтрубку.

Прослушав все записи на своем автоответчике, он убедился,что господин Чистовский звонил ему четыре раза, каждый раз предлагаяперезвонить. И, не дождавшись ответа, прислал приглашение, оставив номер своеготелефона. Теперь, разумеется, следовало позвонить. Четыре безответных звонка –слишком много, даже для такого известного эксперта, как Дронго. Он набрал номерЧистовского. И сразу же услышал его голос.

– Добрый вечер. Я даже не знаю, как вас называть. ГосподинДронго просто смешно, возможно, лучше по имени и отчеству. Или по фамилии?

– Меня обычно называют Дронго. Я получил ваше приглашение.Должен сказать, что я удивлен таким вниманием с вашей стороны.

– Вы лучший эксперт в мире, – восторженно заявилЧистовский, – так о вас говорят все мои друзья. Они убеждают меня, что выпоследний из оставшихся в живых великих сыщиков.

– Еще немного, и я превращусь в вымирающего мамонта, –пошутил Дронго. – Неужели именно поэтому вы хотите меня видеть?

– Безусловно. У меня на вилле соберутся очень интересныелюди. Я даже пригласил великого футболиста Артура Бэкмана с его супругойГлорией, и они приняли приглашение. Будет еще этот известный проповедник Дэ КимЕн. Говорят, что он новый Посвященный нашего времени. Представляете, какаякомпания? И, конечно, я хотел бы видеть вас с вашей очаровательной супругой,графиней Вальдано.

– Откуда вы ее знаете? – нахмурился Дронго.

– Я знаком с ее отцом, – бодро сообщилЧистовский, – можете себе представить мое изумление, когда я увидел в егокабинете вашу фотографию вместе с его дочерью. Мне казалось, что вы так надежнопрячете свою семейную жизнь, что о вашей супруге никто и никогда не узнает.

– Теперь попрошу его убирать фотографию, когда у негопоявляются гости из стран СНГ, – в сердцах проворчал Дронго. –Значит, вы собираете своеобразный цирк у себя на вилле и хотите, чтобы я былодним из «экспонатов» вашей коллекции?

– Что вы говорите, – испугался Чистовский, – разветакое возможно? Вы будете одним из самых почетных гостей. Там будет не так уж имного людей. Человек десять-пятнадцать, самых близких. Возможно, даже прилетитодин из министров нового итальянского правительства. Но этого заранее я обещатьне могу. Просто всем будет интересно пообщаться с таким замечательнымчеловеком, как вы. А я буду гордиться, что у меня на вилле побывал эксперт стакой репутацией.

– Ясно. Вы отмечаете какое-нибудь событие?

– Мое сорокапятилетие, – сообщил Чистовский, – но,пожалуйста, никаких подарков не нужно. Ваш приезд будет для меня большойчестью, господин Дронго. Никак не могу привыкнуть обращаться к вам с этойстранной кличкой. Извините меня.

– Я могу узнать, кто еще будет?

– Только очень близкие друзья. Моя супруга Гражина. Инесколько наших близких друзей. Про семью Бэкман я вам уже говорил. Возможно,приедет из Лондона мистер Стивен Харт со своей обворожительной супругой. Вынаверняка слышали про мистера Харта?

– Слышал. Он, кажется, известный игрок в гольф, аристократ иплейбой.

– Несмотря на то что ему уже пятьдесят пять, –рассмеялся Чистовский, – хотя его супруге только тридцать пять. Это егочетвертая жена. Она была топ-моделью у самого Сен-Лорана еще десять лет назад,когда он был жив. Аманда Джаннуцци. Самая красивая женщина Европы, как ееназывали во всех газетах. Я думаю, что вам должно быть интересно.

– Пестрая публика, – сдержанно согласилсяДронго. – А из ваших друзей никого не будет? Я имею в виду ваших прежнихдрузей, с некоторыми из которых я имел честь познакомиться.

– Понимаю, – рассмеялся Чистовский, – вы, конечно,спрашиваете про Деменштейна и Френкеля. После того как вы едва не посадилиЛеонида Иосифовича Френкеля в тюрьму, он на вас очень обижен. Ведь только спомощью лучших адвокатов Москвы ему удалось добиться условного приговора[1].