Парень начал смутно подозревать: что-то шло не поплану! – и хотел обернуться, но не успел. Рыжие фонари заслонила летящаятень, сверкнуло и разверзлось нечто вроде зубчатого медвежьего капкана. Напочитателя Сатаны обрушилась стремительная тяжесть, вполне сравнимая с егособственной, и он полетел кувырком, а на руке, ударившей Риту и оттого более недостойной существовать, чуть пониже плеча сомкнулся тот самый «капкан», и…

Любитель аэрозольного боди-арта[1] не успелосознать боли. Человек – всё-таки не бойцовый кобель с его толстой шкурой ипривычкой мужественно выносить покусы собратьев. Люди, особенно те, что любятувлечённо причинять боль другим, сами почему-то с трудом её принимают…Хрустнула кость, и организм попросту отключился, сломленный физиологическимужасом.

Чейз брезгливо выплюнул обмякшее тело и обернулся ковторому, ибо тот, который держал Риту и грозил ей ножом, был тоже опасен. Тутнадо сказать, что всё вышеописанное заняло ничтожные доли секунды: сатанист неуспел не то что повредить Рите или оставить её и кинуться удирать – дажепеременить позу.

Чейз не счёл нужным прыгать. Когда у человека в руке нож,лучше действовать низом. Распахнутые челюсти глубоко охватили правое коленопротивника…

…И сжались с той самой силой, которая у больших собакдоходит до тонны…

Теперь понятно, читатель, ради чего мы чуть выше предпринялистоль длинное лирическое отступление о собачьих зубах?

…Рита, полуоглушённая ударом в лицо, внезапно лишилась опорыи неловко осела наземь, вернее, прямо на инертное тело своего второго мучителя.По щеке ободряюще прошёлся мокрый, тёплый, очень знакомый язык – и почти сразув лицо сыпанула взрытая когтями земля. Это Чейз отправился вынимать душу изтретьего.

Хозяин мастифа имел некоторый опыт в обращении с крупнойсильной собакой. Он не стал удирать, понимая, что это всё равно бесполезно. Сосвоим гвинейцем он привык решать все проблемы, действуя сапогами. Он и с Чейзомпопробовал поступить так же. И с перепугу даже выдал удар, которому позавидовалбы иной каратист.

Только лучше бы он этого не делал… Чейз легко увернулся отмелькнувшей ноги, оказавшись за спиной супостата. В собачий ум не заглянешь, нонекоторые предположения напрашиваются сами собой. «И чего ради я буду кусатьэту глупую ногу? Сам мужик, знаю, как радикально с тобой разобраться…»

И страшная пасть разверзлась в третий раз, чтобыокончательно и бесповоротно сграбастать… всю как есть промежность владельцамастифа, открытую злополучным ударом. Сзади и снизу вверх.

Вот когда раздались вопли грешника на сковородке. Третийсатанист орал поистине «за себя и за того парня», вернее, за всех троих сразу…Оно и понятно.

Его истошные крики подействовали на Риту, словно порцияхолодной воды. Как ни гудело от удара у неё в голове, сработал инстинктвыживания, свойственный всякой нормальной женщине. «Ну-ка, хватит на травкеваляться! Живо вскакивай и действуй, да побыстрее!»

И Рита вскочила и даже попыталась бежать, но равновесия неудержала и снова упала на четвереньки. Опять поднялась и заковыляла навстречувернувшемуся Чейзу. Схватила его за ошейник и стала пристёгивать поводок(который, оказывается, всё это время так и не выпускала из рук). Руки тряслись,карабин никак не попадал в стальное кольцо, но мысли работали на удивлениечётко. У Риты уцелел на поясе сотовый телефон; если по уму, следовало бывызвать милицию и «Скорую помощь». В нормальном человеческом государстве стражипорядка вынесли бы ей торжественную благодарность, а Чейзу презентовали большойбатон колбасы…

Но то – в нормальном человеческом государстве, где органыправосудия защищают мирных граждан от всяческих лиходеев. А не наоборот, какслишком часто бывает у нас.

Ах, любезный читатель!.. Вы, конечно, тоже помните дивнуюисторию о жительнице Москвы, которая, отбиваясь от насильника, пырнула его вногу ножом и умудрилась попасть в артерию. Отчего тот и помер. Так ведь былсуд! И вынес обвинительный приговор! Кстати, уже после принятия нового закона осамообороне. Хорошо хоть, некоторым чудом срок назначили условный, а то ведьпрокурор восьми лет колонии для женщины требовал, – видимо, за то, чтопосмела спастись.[2] Ну и денежный штраф в пользу семьи«убиенного» назначили весьма даже неслабый…

И тем самым доходчиво объяснили всем россиянкам: напороласьна сексуально озабоченного проходимца – смотри не вздумай сопротивляться. Попервому требованию ложись под него да ещё озаботься, чтобы ублюдку былокомфортно. Не то тебя же по судам потом затаскает, компенсации будет требоватьза ущерб.

А уж если у тебя есть собака… В одну квартиру влезли воры ив прихожей стали избивать хозяйку, вышедшую на шум. Тут распахнулась дверькомнаты – и появился большой и весьма рассерженный пёс. Которым один жулик былзагрызен на месте, а второй отправлен в больницу. И тоже был суд! Как, мол, этоона посмела в собственном доме собственной собаке позволить от двоихразбойников себя защищать?.. И не надо ли эту собаку, загрызшую – ах, ах, ЧЕЛОВЕКА!!! –признать социально опасной и быстренько расстрелять?..

…Конечно, столь пространными категориями Рита в те минуты немыслила. Наше очередное лирическое отступление всего лишь призвано пояснитьзакономерность её рассуждений. А именно, Рита очень явственно вообразила Чейзапод дулом милицейского пистолета. И, соответственно, себя на скамье подсудимых.Ведь по закону подлости у кого-нибудь из троих молодых подонков папаобязательно окажется влиятельным бизнесменом. Или депутатом. Или бандитом, –один хрен! Небось тут же выяснится, что троих мальчиков, выгуливавшихбезобидного щеночка, ни за что ни про что затравили жутким псом-людоедом…

И Рита намотала на руку поводок и со всех ног помчаласьдомой, понукая недоумевающего кобеля. Он-то полностью сознавал свою правоту иникак не мог взять в толк, отчего так встревожена хозяйка, отчего онавсхлипывает и совсем не радуется победе.

Мысль о том, что, один раз сумев выследить и подкараулитьеё, сатанисты легко сделают это снова, Рита додумывала уже на бегу…

Есть голливудский фильм о глобальном похолодании и о том,как внезапная метель завалила снегом пальмы Лос-Анджелеса. И в этом фильме естьтакая сцена. С огромным трудом пробившись сквозь бурю, мимо замёрзших вместе сводителями машин, герои… вваливаются в дом, пребывающий на полномсамообеспечении. Там по-прежнему тихо, уютно, тепло, работает телевизор.Обитатели дома почти не обращают внимания на вселенский катаклизм, происходящийснаружи. Они смотрят на обледенелых, помороженных персонажей, точно на пришельцевиз космоса…

Примерно таким «марсианином» почувствовала себя Рита, когдаотперла ключом знакомую дверь и – грязная, зарёванная, растерзанная – ввалиласьв свою комнату в коммуналке… чтобы обнаружить там картину абсолютного уюта идомашнего мира. Пахло бабушкиными фирменными пирожками, а за накрытым для чаястолом, кроме самой Ангелины Матвеевны, сидел полностью неожиданный и оченьпоздний – дело-то было хорошо за полночь! – гость.