Происходящее Славе нравится всё меньше и меньше. Слишком уж… просто.

Они без проблем спускаются по короткому узкому коридору, довольно быстро находят выключатель. Висящие на скрученных проводах голые лампочки, мигнув пару раз, тускло освещают старые, кое-где покосившиеся двери, идущие по потолку проржавевшие трубы и обветшавшие кабели.

«Слишком просто» — соглашается Слава, облекая в мысли неприятное, царапающее ощущение внутри.

Из всего ряда дверей выделяется лишь одна, почти посередине подвала: даже на вид крепкая и совсем новая.

Поймав взгляд полицейского, Слава кивает в её сторону. Он ждёт, что тот воспользуется рацией и вызовет подкрепление. Слава точно знает, что лезть вдвоём опасно. Однако, ни его самого, ни его мнение воспринимать всерьёз, похоже, не собираются. Полицейский даже не тянется к рации, но к цели всё-таки приближается и знакомым жестом указывает пистолетом на дверь.

«Раз, два, — отсчитывает про себя Слава, сжимая пальцы на простой ручке. О том, что дверь может быть заперта, он даже не думает. — Три».

Слава рывком тянет дверь на себя и та распахивается, будто их там ждали.

Хриплый рык вызывает внутри дрожь и щепоть страха. Инстинкты предупреждают об опасности. Слава видит, как мешкает офицер. Всего секунда, но она оказываются решающей.

Выстрела не слышно, но офицера ведёт в сторону. Спасает лишь бронежилет. Два ответных выстрела звучат куда как громче, а следом всё мешается в кучу. Оживает рация, хлопает дверь где-то сверху, рык превращается в скулёж.

К новым выстрелам присоединяется уже и Слава. Только противника укладывает офицер. Именно после его выстрела раздаётся вскрик и мат.

Все звуки превращаются в фоновый шум, стоит только Славе, вслед за офицером, перешагнуть порог. Словно в стоп-кадре взгляд выхватывает вбитый в дальнюю стену крюк, тянущуюся от него к тонким запястьям цепь, хрупкую женскую фигуру в местами порванном, ничуть не скрывающем большой живот, некогда светлом сарафане.

Убедившись, что противник обезврежен, Слава делает шаг к женщине и та, сверкнув глазами, рычит.

— Я не причиню тебе вреда, — обещает Слава, поднимая раскрытую ладонь.

Он прячет пистолет за пояс джинсов, прежде чем сделать ещё шаг.

Цепь звякает, натягиваясь, и Слава понимает, ноги они ей тоже связали. Так чтобы ни шага, ни единой возможности побороться за свою жизнь.

— Ты знаешь, что я не вру, — продолжает он, спокойно встречаясь с женщиной взглядом. Некогда светло-карие радужки сейчас словно полыхают рыжим огнём.

— Что это за хрень?..

Вопрос вынуждает Славу обернуться. Офицер. Застыл соляным столбом, опустив пистолет.

— Делайте свою работу и не мешайте мне делать свою. И найдите чёртовы ключи!

Слава сейчас и сам готов рычать. Всё не на его стороне, абсолютно…

Он замирает, чувствуя, как сердце пропускает удар. Иссиня-чёрная паутинка разбегается по коже, выбирается из-под ткани сарафана на груди, наливается силой. Смерть подбирается всё ближе и ближе.

Слава, не церемонясь, оттягивает ткань на груди, убеждаясь, что там лишь паутинка и нет ни намёка на рану.

— Где? — выдыхает он, снова заглядывая в глаза. На этот раз радужка светло-каряя, вполне человеческая, и нет ни намёка на яркий рыжий всполох. — Куда?..

Рану он находит сам, не дожидаясь ответа: длинная полоса на боку покрытая коркой запёкшейся крови.

Сзади слышатся голоса, похоже, кто-то из группы пришёл. Слава даже не оборачивается. Получив ключ, он полностью сосредотачивается на жертве.

— Всё будет хорошо, — врёт Слава, принимаясь избавлять её от цепей. — Обязательно будет.

— Врёте, — хрипит та и Слава на мгновение прикрывает глаза.

Врёт и они оба это знают. Хорошо уже ничего не будет. Не для неё.

— Защити мою девочку, — просит она, цепляясь за его плечи, когда теряет опору.

— Скорая приехала, — сообщает тот самый офицер. — Помощь нужна?

— Сам справлюсь.

Слава морщится, понимая, что скорая тут не поможет, ничто не поможет сейчас оборотню выжить, слишком далеко всё зашло, слишком…

Он подхватывает её на руки, прикидывая, как будет подниматься по узкому коридорчику, но понимая, что обязан справиться.

— Защити мою девочку, — словно в лихорадке повторяет она. — Пожалуйста…

Глава 1

5 лет спустя.

— Ну вот, ты опять это делаешь! — с недовольным вздохом замечает Рита.

— Что?

Слава непонимающе хмурится, отвлекаясь от экрана монитора и поднимая взгляд. Отчёт о Лаюне, который на самом деле оказался крупной бродячей псиной, никак не хочет писаться. Даже стены родного кабинета не помогают.

— Вот это!

Рита обличительно тыкает пальцем в сторону его стола. Понятней Славе не становится, поэтому он продолжает непонимающе смотреть на сидящую напротив напарницу.

— Последние минут пятнадцать ты дёргаешь ногой, а это жутко отвлекает, — ворчит Рита, поправляя забранные на затылке «крабом» тёмно-русые волосы. — У меня тут и так очередная женщина возомнившая себя то ли Джинни Уизли, то ли Уиллоу.

— И что?

— Ногой дёргать прекрати!

— Это я понял, с ведьмой что?

— Пытаюсь понять, действительно ли в этой дуре есть сила или во всём виноваты купленные в интернете порошки. Меня к ней не пускают. Улики железные, парня отравила она, а я не адвокат.

— Чего вы тут?

Вася просачивается в кабинет подобно воде. Они даже не слышали, чтобы дверь открывалась. Просто вот он стоит на пороге, смотрит с весёлым любопытством и кутается в свой безразмерный карамельный кардиган, хотя в небольшом кабинете с единственным окном не холодно.

— Ведьмы, Василий, ведьмы, — ворчит Рита, мазнув взглядом по белым, коротким и как всегда торчащим в беспорядке волосам. — Почему меня поставили на эти дела?..

Все они прекрасно знают, что это не вопрос, но Вася всё равно отвечает, как и каждый раз, когда поднимается эта тема:

— Потому что ты девушка, а все женщины немного ведьмы? У тебя ещё и имя подходящее, Маргарита!

— Да ну тебя!

В Васю летит ластик, но он, легко увернувшись от снаряда, возвращается за свой стол у окна.

— Если так