И вот сейчас знакомая песенка каким-то странным образом вызвала к жизни неведомые раньше сомнения.

Ты-то хоть просчитал варианты, Мартин Бэрк?

Если в этой игре он оказался пешкой, то кто-то же был королем? А та, что сегодня крадучись шастала по лесу, уж не королева ли она? Вопрос на вопросе, а ответов-то пока нет.

Мартин знал, что настоящие королевы обычно не живут в маленьких городках, не гоняют сломя голову по проселочным дорогам и в субботу вечером не пьют дешевое пиво. Нет, у настоящих сиятельных особ есть свой шик, а стоит признаться, что такой шик на него лично действует безотказно. Женщины, которые ведут себя так, словно имеют свою цель в жизни, — не чета обесцвеченным блондинкам, заполнявшим местные бары. Как говорил когда-то отец, есть женщины, с которыми спят, и женщины, на которых женятся. Стоит перепутать, и будешь расплачиваться всю оставшуюся жизнь. За свои тридцать девять лет Мартин повидал достаточно таких, с которыми спят. Он уже устал быть чем-то вроде талона на бесплатный обед и бесплатный проезд на такси до дома.

Достигнув окраины городка, он увидел вылинявший от дождей транспарант: «Добро пожаловать в Бушбрук, любители жареного окуня!» Сколько же сейчас времени, вроде бы ехал быстро? Бэрк опустил глаза на запястье, надо же — потерял часы. Должно быть, они соскользнули с руки, когда гнался за таинственной незнакомкой. Господь свидетель, он забрался бы на любую гору ради женщины, способной двигаться в темноте как кошка.

— Сегодня она опять пришла в красных ковбойских ботинках, — сказал Тони Бык. — Хотел бы я, чтобы эти ботинки когда-нибудь остались у меня под кроватью.

— Для этого у тебя есть один-единственный способ — выкрасить свои собственные! — фыркнул Билли.

Увидев свободный табурет, Мартин подсел к стойке, набрал пригоршню соленых орешков и оглядел бар, носящий название «Предместье». Заведение было расположено на последней улице Бушбрука, так что гадать о происхождении его названия не приходилось. Скудно меблированный, с голыми стенами, бар мало чем отличался от обыкновенного сарая. Дощатые полы, высокие табуреты и телевизор с большим экраном — неказисто, зато здесь гарантирована теплая компания.

— Скажи мне, Эдди, — лукаво спросил Тони Бык, — а что бы ты сделал, если бы обнаружил эти красные ботинки под своей кроватью?

Эдди Маккейб задумчиво покачал головой.

— Я бы их побыстрее спрятал. Мама не позволяет мне подниматься наверх в обуви.

— Похоже, мама не позволяет тебе не только это! — захохотал Билли Робертс.

— Отстаньте от Эдди! — сердито оборвал его смех Мартин. — Кто сегодня его разыгрывает?

— Тони Бык! — заржал Билли. — Он заметил, что Шейла крутила тут задницей и была в тех красных ботинках, которые ты ей купил. Он в шутку спросил, не собирается ли Эдди познакомить ее с мамой… Разве мы имели в виду что-нибудь плохое? — ухмыльнулся он. — Ты же знаешь Эдди, он шуток не понимает…

Мартин, Эдди, Тони Бык и Билли были старыми приятелями. Они сами про себя говорили, что дружба, которая связывает их, сродни стальному канату. Все они как были, так и остались простыми деревенскими парнями. Лишь один Мартин имел опыт жизни в большом городе. И каждый раз, пропустив пару кружек пива, друзья непременно интересовались, какого черта тот вернулся к сельской жизни?

— Мартин, ты не хотел бы, чтобы ее красные ботинки еще разок постояли под твоей кроватью? Хотя бы ради воспоминаний? — подначил Билли.

Мартин, перед тем как ответить, нарочно сделал паузу, не торопясь удовлетворить любопытство приятелей.

— Мои шуры-муры с Шейлой закончились задолго до того, как я уехал в город, — сообщил наконец он, чем вызвал раздосадованные восклицания присутствующих.

— Эдди действительно выступал сегодня по городскому радио или кто-то другой переживал за здоровье его буренок? — спросил Мартин.

Дело в том, что еще в пору их детских лет отец Эдди Маккейба был владельцем одного из самых больших ранчо в округе. Теперь Эдди работал у своего старшего брата и проводил большую часть времени с животными. Не слишком искусный в обращении с техникой, Эдди хорошо понимал скотину. Никто не спрашивал, откуда это взялось, все и так было ясно.

— Дело плохо, — загрустил Эдди. — Мой брат Джо говорит, что закупочные цены слишком низкие. Смысла нет продавать себе в убыток. Это значит, что две сотни голов придется оставлять на зимовку.

Все уставились в свои кружки, избегая смотреть на огорченное лицо Эдди. Если он тревожится — значит, на то есть причина. Зимовка коров и телят на подножном корму и при недостатке воды означала, что далеко не все из них доживут до весны. От одной мысли об этом каждому станет не по себе.

Мартин похлопал Эдди по спине.

— Не беспокойся, старик, твой брат позаботится, чтобы у скота было вдоволь еды и питья, — сказал он, стараясь приободрить друга.

— Еще по кружечке? — спросила легкомысленно одетая барменша. — А то подождать придется.

Тони Бык полез в карман, вынул смятую купюру, шлепнул ею о стойку бара и незамысловато пошутил:

— Пег, а слабо поднести старому другу бесплатно?

Та не осталась в долгу и единым духом выпалила:

— Кому угодно — хоть старому другу, хоть чужаку, хоть его собаке, но только не таким парням, которые записывают телефон девушки, а потом выбрасывают его при виде следующей юбки!

— Ну что ж, тогда самое время сыграть в бильярд, — вздохнул Тони Бык, слез с табуретки и отправился в заднюю комнату.

Положив на стойку свой объемистый бюст, Пегги поманила к себе Мартина:

— Не подкинешь меня до дому на своем горячем «мустанге»?

— К сожалению, радость моя, сегодня вечером я на джипе. — Мартин взял свое пиво и удалился от греха подальше.

Билли немедленно отправился вслед за друзьями. Мартин дождался, когда они все снова оказались вместе, и решил поделиться своими сегодняшними волнениями.

— Слушайте, ребята, незадолго до заката мне показалось, что кто-то бродил по долине Маккейба.

Билли взглянул на него и заявил, не скрывая иронии:

— Ты застукал кого-то в темноте на своей стройплощадке и хочешь сказать, что не схватил палку и не пустился в погоню? Бэрк, старина, расскажи это тому, кто не знает тебя с пеленок!

— Но ведь Марти говорит, что ему показалось… То есть он не уверен, — вступился Эдди.

Мартин обернулся и одарил улыбкой единственного человека на земле, который называет его так же, как когда-то звал отец. Затем облокотился на стоявший в углу музыкальный автомат и постарался привести в порядок свои мысли. Он думал уже не о том, чтобы увидеть лицо незнакомки. Главное — выяснить, кто она такая и какого черта спускалась в долину.

— Слушайте, ребята, от этого стадиона, чтоб ему пусто было, начинает попахивать дохлятиной. — Тони Бык отставил кий и присоединился к группе.