litbaza книги онлайнНаучная фантастикаСвиток проклятых - Виталий Сертаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 80
Перейти на страницу:

Стратиг гонял вестовых, пригоршнями раздавал приказы, но мысленно оставался с той, что навсегда отобрала его смех и половину зрения. В день, когда отец покидал бастион, произошло то, что вначале приписали колдовству моей будущей матери. Лабиринт стен внезапно явил непослушание, и едва не задавил в гранитных жерновах кортеж властелина. На самом деле, лабиринт задавил наемных убийц, посланцев знати.

Но месть снова пришлось отложить.

Просвистела ледяной крошкой зима, наступил месяц Голода. Гонец из цитадели сменил трех коней, прежде чем перед ним засияли походные штандарты Таврии. К весне полки тяжелых катафрактов продвинулись далеко на север, но окончательно извести степняков не сумели. Стратиг Закайя допрашивал пленных вождей, когда ему подали серый платок с отпечатком детской ладони. Он возрадовался и скормил несговорчивых хунну гарпиям. Но радость дуки была недолгой, ибо следом за добрым гонцом из облака пыли явился худой.

Прознав о том, что родился наследник, хироманты поднялись в дворцовую библиотеку. Они поставили зеркало перед папирусами, и стали читать тайную вязь Мертвой империи задом наперед. Дука Закайя позабыл, как год назад, на форуме Быка отхлестал супругу короткой речью, каждое слово которой сочилось ядом. Яд пропитал полузабытый язык ромеев и вернулся новым смыслом, который никто из ученых не посмел озвучить.

Всего пара строк. Мой отец прочитал перевернутые строки, кинул послание в огонь и вышел из шатра, чтобы никто из турмархов, командиров железных полков, не видел его глаз. Андрус вспомнил то, что забыл в пещере весталок. У вечности всегда выпадают лучшие кости.

Вот они, строки.

«Если же не настигнет смерть Мануила Закайя, сына Андруса, до его совершеннолетия, то суждено ему вскрыть Свиток проклятых»

Я – Мануил Закайя, и вот главная причина, по которой меня хотят убить.

Глава 2. Вестник

Игла больно пульсировала в руке.

Женечка равнодушно разглядывала пузырьки в капельнице. Иногда она отворачивалась к темному окну. Там искрили морозные узоры и переливались блестящие шары на елочке. Пахучую красивую елочку принесли аспиранты, смотреть на нее совсем не хотелось. Во время утренних процедур Женечке стало почти все равно. Она знала, что после капельниц силы вернутся, но жизнь станет еще короче. А папа… лучше бы он вообще не звонил! При нем так трудно не плакать…

Где-то сипло дышала Галка. Еще в палате обитали Лиза и Дианка, но тех укатили смотреть телевизор.

И тут все началось.

… – Вам туда нельзя!! – взвизгнула медсестра.

Но рослая, смуглая блондинка ударила ее пальцем в горло, вторглась в палату и захлопнула за собой дверь. Потом она придвинула к двери кровать Галки вместе с хрипящей Галкой и ее капельницей. Потом одним плечом толкнула к Галкиной кровати шкаф. И подошла к Женечке, на ходу расстегивая мокрый кожаный плащ.

Женечка равнодушно следила за скуластой бандиткой. В дверь уже стучали.

– Евгения Бергсон? Праправнучка Евгении-Леопольдины Бергсон, Тайной Вожатой храма… – с непонятной почтительностью произнесла женщина в парике, и бережно водрузила на тумбочку толстый рюкзак. Слова она выговаривала слишком тщательно, акцент был явно не английский. – Извольте подняться, нам пора. Послезавтра суббота, а вы не прошли по Краю слов. Меня зовите Ольгой, я – ваш Вестник.

В дверь барабанили. Женщина нервно дергала себя за волосы, слишком белые, слишком блестящие для настоящих, смотрела ожидающе, жадно. Чем-то неуловимо она напоминала кошку. Наверное, после фразы про какой-то там ритуал и про вестника, Женя должна была как-то отреагировать.

– Вы меня пугаете, – прошептала девушка. – Пожалуйста, подвиньте Галю на место, она плачет. Здесь палата раковых, интенсивная терапия, мы все умрем. Вы меня спутали…

– Я? Спутала? – нахмурила черные брови Ольга. – Великолепно замечено! Прошу прощения, я могла бы спутать новобранца, но не Вожатого малого круга. Вставайте, сударыня, печать вскрыта, нас уже ищут!

Женька в ужасе помотала головой.

– Я никакая не Бергсон…

Гостья вздохнула.

– Что ж, проверим еще раз по компасу.

Из-под плаща она извлекла высокий деревянный ящичек, чем-то похожий на тубу, в которой носят чертежи. В ящичке оказался тонкий звенящий прибор. Между бронзовых колец быстро раскачивались маятники с зеркальцами на концах. Женечке показалось, что среди маятничков шевелилось что-то живое. А еще… у нее вдруг возникло ощущение, что эту странную штуку она уже где-то видела, но не держала в руках. Может, в книге, или в кино?

– Вестник, мне трудно дышать, – вдруг произнес кто-то скрипучим детским голоском. – Ты держишь меня на сквозняке.

Скрипучий голос добавил несколько фраз на непонятном языке. Женечка скосила глаза. Голосок доносился из рюкзака!

Женщина скинула на спинку кровати плащ, осталась в широких кожаных брюках и мужском бесформенном свитере. Свитер явно связали вручную, грубо и криво; Женька непроизвольно отметила, что бабушка никогда бы не натворила спицами таких ошибок. Ольга встала на четвереньки, и бережно поставила на пол прибор, который назвала компасом. Маятники с зеркальцами закачались чаще, а на полу вокруг основания прибора образовалась дрожащая желтая линия. Как выяснилось позже, получилась не окружность, а семиугольник. Семиугольник стал расползаться по полу, слегка вздрагивая, как живой, и расползался, пока в него не попали тумбочка, кровать, Женечка и гостья. Компас непрерывно позвякивал, постанывал, похрустывал. Зеркальца шустро поворачивались, по вытертому линолеуму метались блики.

– Вы рождены под крик белой совы, и ваш отец пролил на вас кровь с вином? Ваша мать ушла из жизни, когда вы открыли глаза? Где ваши вещи? – деловито уточнила Ольга, словно речь шла о паспортных данных. Она откинула одеяло, бесцеремонно вывернула содержимое тумбочки. Явно что-то искала.

– Я не… – Женечка заткнулась.

Она родилась шестнадцать лет назад. В Стрельне, в удивительном, скрипучем бабушкином доме, а за кроватью роженицы, в клетке жил белый совенок. Так рассказывал позже папа. Мама кормила совенка с рук сырым мясом, он при этом смешно ухал. Когда фельдшерица стала кричать, и мама стала умирать, папа держал в руках стакан с вином. Он так сжал кулак, что стекло треснуло, и кровь брызнула на всех.

– Откуда вы знаете? – прошептала Женя.

– Ваша мать ушла, но не вы тому виной, это я тоже знаю. Те, кто шли по следу, надеялись погасить обе свечи.

После таких слов пациентка разом вспотела.

– Но моя мама умерла в родах…

– Разве ваша мать не оставила вам перо к вашим чернилам?

– Перо? К каким еще чернилам?

– Сударыня, молю вас, не притворяйтесь! – Ольга цепко схватила за руку, ее акцент усилился. – Вы ведь знаете, вы должны вспомнить, о чем я говорю!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?