– Тася, ты чего так расхорошилась? – ахнулаМарго. – Уж не влюбилась ли?

– Нет, что вы… Просто я сегодня колечко нашла, всеговорят – на счастье.

Аля пребывала в некотором недоумении. После восхитительногоужина со Львом Александровичем она чувствовала себя совершенно счастливой, хотяон тогда у нее не остался. Она не очень огорчилась, ибо так была переполненачувствами, что даже хотела остаться одна, чтобы еще раз пережить этот вечер уженаедине с собой. Вспомнить все его слова, взгляды и жесты. Кажется, он ивправду меня любит, ну, может, это слишком, но влюблен здорово… И он такойочаровательный, умный, веселый, нежный… И хорошо, что ничего не было, а то онже все-таки не молоденький, вдруг проблемы какие-нибудь, пусть он привыкнет ко мне,сама я ничего форсировать не буду. Мне и так хорошо… блаженно думала она, глядяна себя в зеркало и не узнавая прежнюю Алю. Красивая модная стрижка,мелированные русые волосы, сверкающие глаза. Все правильно, решила она, если быон оказался еще роскошным любовником, я бы начала умирать от страха – слишкомхорошо все складывается, так не бывает. У Таськи вот талант обнаружился… И мнетеперь за нее не так страшно, в доме Марго она не пропадет, дурному ненаучится…

Но на другой день она все-таки ждала его звонка, а он непозвонил. Ну, замотался, наверное, он же занятой человек, мало ли… Или этоопять маневр, чтобы держать меня в тонусе? На третий день, накануне отъездаМарго, Татьяна ее спросила:

– Аль, что с тобой? Я говорю, а ты не слышишь…

– Ох, прости, Танечка, я задумалась о своем…

– Влюбилась, не дай бог?

– Почему не дай бог?

– Точно, влюбилась. Ох, не вовремя, Аля. Тебе думать оработе надо.

Марго Аля все же побаивалась, а к Тане прониклась доверием.Та была куда мягче и больше располагала к откровенности.

– Танечка, прости, я возьму себя в руки, просто онтретий день уже не звонит…

– Подумаешь, третий день… А ты его давно знаешь?

– Нет, недавно.

– У вас с ним что-то было?

– Нет пока…

– Тогда чего куксишься? Позвонит…

– Думаешь?

– А чего тут думать, есть только два варианта: позвонитили не позвонит. В каждом из вариантов можно найти положительные стороны. Ну,насчет первого варианта, ты сама лучше меня все знаешь, а если не позвонит… Ну,значит, он не твой кадр. Смотри проще на это все. Вот что, идем-ка обедать. Ячувствую, ты нуждаешься в дружеских советах.

Они отправились в соседнее кафе, где обычно обедалисотрудники агентства. Однако сегодня никого из своих там не было.

– Рассказывай! – потребовала Таня, когда они селиза столик. – Я так понимаю, Марго в наперсницы не годится?

– Да нет, Марго замечательная… только я немного еебоюсь, особенно в этом вопросе…

– Странно, вообще-то Марго не любит лезть в чужие дела.

Аля замялась.

– Да я все понимаю… но…

– Постой-ка, подруга, кто этот твой хахаль?

– Да так… один…

– Уж не Левочка ли?

Аля залилась краской.

– С ума сошла? Тебе что в голову ударило?

– Таня, пойми, он же…

– Он же что? – очень жестко спросила Татьяна.

– Он – самый лучший, и мы с ним… Понимаешь, он мнепозвонил ночью и сказал, что любит меня и что уверен… в моей любви… Между намичто-то такое возникло, какая-то искра… Я боялась, даже бегала от него, телефонпоменяла, а он… Он все равно меня нашел, Танечка, милая, если бы ты слышала,что он мне говорил…

– Ой, дура, какая же ты дура…

– Я знаю, мне Марго говорила, предупреждала, но другиелюди не могут понять… Я знаю, у него куча баб, у него жена мегера, но… Знаешь,один мой знакомый… он тоже был страшный бабник, ни одной юбки не пропускал, ивдруг встретил женщину, влюбился без памяти, и как отрезало. Он стал верным,любил только ее, ревновал ко всему на свете… прожил с ней много лет, пока неумер…

– И ты полагаешь, что станешь для Левочки такойженщиной? – усмехнулась Татьяна.

– А почему нет? – вскинулась вдруг Аля. –Допустим, я не мисс Универсум, но и он тоже не Джордж Клуни. И он старше меняна двадцать лет, и между нами что-то возникло буквально с первого взгляда…

– Да, случай безнадежный… Только потом не говори, что ятебя не предупреждала…

– Танечка, знаешь… А можно я буду с тобой делиться, а?Мне так это важно!

– Делись, ради бога. Что там у вас было?

Аля, сбиваясь и краснея, рассказала об ужине в итальянскомресторане.

– И он не трахнул тебя?

– Нет.

– И под юбку не лез?

– Нет.

– И за сиськи не хватал?

– Нет.

– Да, это странно, на него не похоже, неужто и впрямьвлюбился?

– А ты хорошо его знаешь?

– Даже очень хорошо, – усмехнулась Татьяна.

Алю обожгло догадкой.

– У тебя с ним что-то было?

– Было и быстро сплыло. Не мой типаж. Да он вообще,по-моему, окучивает всех, кто попадается на пути. Но если под юбку не лез, этосерьезно. Дерзай, подруга, может, еще уведешь его… Если его не приниматьвсерьез, он вообще-то душка.

– Ты его не любила?

– Да нет, я так, от скуки… И беременна я не от него, небоись.

– Значит, по-твоему… у меня есть надежда?

– Ой, мама дорогая, как же ты втюрилась… Ладно, можешьделиться со мной, вдруг когда-никогда помогу советом. И Марго ни словечка нескажу. В конце концов, это не ее дело. Только ты о работе не забывай, а то уйдув декрет…

– Танечка, спасибо тебе за все, мне настолько легчестало…

– Ну и славненько!

Марго привезла на дачу одну из коробок с дневниками отца,отнесла в комнату Нуцико и задвинула под кровать.

– Нуца, ты попробуй, будет неприятно, брось. Не считайэто своей обязанностью.

– Хорошо, я надеюсь, мне это поможет пережитьприсутствие этой ужасной Пунди.

– Тебе так неприятно? Зачем же ты согласилась?

– Ну вот еще, я переживу, а девочке необходимо. У нее ивправду талант, голос и, наверное, лучше Пундика никто ее к артистическойкарьере не подготовит. Так что я потерплю, – улыбнулась Нуцико.