Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Инструкция
Все люди, с момента рождения и до последнего вздоха, приходили в мир и покидали его, едва успев обосноваться, с книгой в руках.
Как только ребенок становился способен читать, он со всем усердием брался за книгу. Когда глаза с возрастом слабели, и человек уже не мог различать маленькие буквы, его родственникам приходилось зачитывать страницы вслух.
Ранним утром каждый житель больших и малых городов, деревень и сёл, открывал свежую страницу. Ссоры, свадьбы, рождения и даже смерть — любое действие определялось ровными машинописными строчками, гармонично переплетенными с нитями судьбы. При этом строго воспрещалось перелистывать книгу больше чем на несколько дней вперед. Таких безумцев было немного, да и, войдя во вкус, они быстро себя выдавали.
А если книга по каким-то причинам оказывалась утерянной, ее в любой момент можно было восстановить в архивном ведомстве.
Вилли, как и прочие дети, прошедшие курс чтения, с глубоким трепетом раскрыл пахнущий типографской краской том. Он давно ждал этого дня. Осилив первую строку, он принялся за вторую и сам не заметил, как дошел до конца страницы.
Забрезжил рассвет. Вилли уже знал, что ему предстоит знакомство с классом — первая встреча с множеством имен, занесенных в книгу. Одни имена означали дружбу, а другие, напротив, — непримиримую вражду и соперничество. Так начиналась его жизнь, полная удивительных историй, где день — страница, а месяц — целая глава.
Проснувшись, Вилли потянулся к книге. Пошарив рукой по тумбочке, он в ужасе распахнул глаза.
— Опять? — спросил служитель архива.
— Опять, — сказал Вилли.
— Безобразие! — заметил служащий. Открыв лежавшую на столе тетрадь, он отыскал нужную запись. — Это последнее бесплатное восстановление. Если вы вновь потеряете книгу, и у вас не будет возможности оплатить ее, на вас будет наложен штраф в размере годового жалования.
Но не прошло и недели, а книга пропала.
Вилли встал с кровати со слабой надеждой, что найдет ее на кухне, в ванной или в прихожей. Он поискал книгу в дверных проемах, на полках в шкафу и в чулане. Он даже выглянул на лестничную клетку. Закрыв входную дверь, Вилли тяжело вздохнул. У него не было ни книги, ни денег.
Решение нашлось быстро. Он соберет требуемую сумму для выпуска нового экземпляра и избежит штрафа. А чтобы никто ничего не заподозрил, Вилли будет придерживаться своего обычного распорядка. Неужели он не справится с тем, чтобы спланировать день? Ему достаточно повторять те же действия, что и всегда, не привлекая к себе внимания.
Однако все оказалось не так просто, как он думал. Так солнечный луч, преломляясь в стакане с водой, меняет свое направление.
Проблемы начались с первого дня.
Проснувшись на полчаса раньше обычного, Вилли открыл пустой блокнот и сделал новую запись.
Перебирая в уме промелькнувшие тысячи вторников, Вилли выбирал подходящие. Следуя друг за другом, они становились примером классического вторника, достойного того, чтобы стать новым днем. Продумывая маршрут от работы и до дома, беседы с коллегами и распорядок дня, Вилли чувствовал себя творцом своей жизни. А чем больше новый блокнот будет походить на оригинал, тем лучше ему будет удаваться не привлекать к себе внимание. Нужно всего лишь ткать день из обыденных минут, скользящих по пространству-времени.
Придя на работу, Вилли заварил кофе, опустил монетки в автомат и вытащил шоколадный батончик. Казалось, что текст воскресал под его пальцами, и это не могло не радовать Вилли, чувствовавшего в себе невероятную силу. Его пьянил аромат утреннего кофе и подтаявшего шоколада.
— Где заявление? — раздался голос начальника за спиной.
— Заявление?
— Да, заявление, которое сегодня должно лежать на моем столе.
Затем он открыл книгу, которую держал в руках, и, перечитав нужный абзац, кивнул:
— Все верно.
— Совсем из головы вылетело. У меня неполадки с принтером, я могу распечатать его у вас?
Вилли вошел в роскошно обставленный кабинет, в центре которого стоял деревянный стол. Мягкие кожаные кресла приятно соприкасались с телом. Начальник быстрым движением засунул стопку белоснежной бумаги в принтер, клацнул несколько раз мышкой и распечатал лист. Затем передал его Вилли и посмотрел на настенные часы, сверяясь с внутренним временем.
От листа пахло чернилами. Несколько букв смазались. Вилли поднял взгляд на начальника, взял гелевую ручку и поставил подпись в правом нижнем углу.
Вещи он заберет завтра.
Покидая офис, Вилли не испытывал ни огорчения, ни досады.
Он медленно брел по улице, цепляясь взглядом за каждую тень.
Вилли думал о том, что теперь ему сложнее будет планировать свой день, и каждая прожитая неделя будет чревата еще большим риском. Он вспоминал, как при свете настольной лампы выводил буква за буквой строчки, расплескавшиеся у него перед ногами.
От размышлений его отвлек оклик, раздавшийся с другой стороны улицы. Вилли обернулся на звук и узнал молодую девушку. Это была его подруга.
Сейчас у него не было никакого желания ее видеть.
— Разве мы не должны были встретиться в кафе через дорогу? Или ты забыл?
— Забыл? — переспросил Вилли.
Не дождавшись ответа, девушка ушла. Глядя ей вслед, Вилли не нашел, что ответить. Он только смотрел, как она медленно удаляется и исчезает в толпе.
Вспыхнул красный сигнал светофора.
Вернувшись домой, Вилли посмотрел на чистые листы. Много чистых листов, требующих заполнения. Он не знал, чем их заполнить — ни сегодня, ни завтра, ни всю оставшуюся неделю, казавшуюся бесконечной.
Вглядевшись слишком близко, ошибочно отыскав знакомое, как он думал по похожим деталям частного, Вилли заблуждался в целом. Он сложил на бумаге будущий день из осколков дней прошлых, но не смог соединить их в красочный витраж, отчего осколки рассыпались, обнажив скелет настоящего.
Неопределенность разрешилась спустя несколько дней. В дверь позвонили.
Курьер со всей возможной мягкостью в движениях и голосе вручил уведомление из министерства и удалился.
Снова, как неделю назад, и месяц, и много лет до этого, Вилли оказался в пыльном сером кабинете, забивавшим легкие. Прочистив горло, министр достал из ящика стола большую стопку бумаг и вытащил из нее один листок.
— Допроса не будет. Министерству все известно. В этом году вы теряли свою книгу четыре раза, причем два раза — за последние несколько месяцев. На этой неделе вас дважды уличили в нарушениях. В первом случае вы саботировали увольнение, а во втором — будущую помолвку.
Министр отложил документ в сторону. Подождал, пока сказанное им возымеет необходимый эффект, а затем
