Я поднял голову. Ощупал лоб, вдруг потяжелевший под навалившимся весом. Рога. Крылья за спиной стали тяжелее, я повёл ими, расправив кожистую плоть, Бездновой силе было мало подчинить мою вторую ипостась, она изменила мой облик, превратив в настоящее чудовище… Яростный крик вырвался из глотки вместе с Тьмой и Духом — двумя моими Стихиями, кружившими вокруг в неконтролируемом вихре. Я настолько обезумел от гнева, что не сразу заметил, как стало темно.

Привычная жара отступила, опустошив моё сердце. Удивительно, но оно ныло. Свербело в широкой груди, качая кровь прерывистыми неровными толчками. Жёлтый песок стал серым, охристые скалы окрасились синим и чёрным. Подул прохладный ветер. А в небе засияло чёрное солнце.

«Иди ко мне…» — призыв ударил по Источнику, обращаясь к самым потаённым уголкам моей души. И голос… Её голос был волшебной музыкой. Тихий, но твёрдый, со сладостной горчинкой и даже запахом цветов. Так мне показалось.

И демон — ипостась, давно завладевшая моим телом, вдруг взвыл. Встрепенулся, почуяв желанную добычу. Даже если бы я попытался его остановить, у меня всё равно ничего бы не вышло. Родовая магия взбесилась, и он ступил в тень, превращая мир в прозрачное медленное желе. Новое тело было сильным и быстрым, даже стремительнее обычной демонической формы. Оно неслось по тёмной земле, не разбирая дороги. Скользило из тени в тень. Мимо пролетали дюны, скудная растительность в виде сухих трескучих колючек и чахлых, лишённых листьев деревьев.

Потом пейзаж сменился, и длинные прыжки-переходы теперь устремились ещё восточнее. Я потерял счёт времени. Секунды сливались в бесконечные минуты, но демон всё гнал меня дальше и дальше, расходуя и без того скудные ресурсы организма.

Мне впервые довелось увидеть затмение.

«Теперь у меня достаточно сил», — сказала драконица, без зазрения совести вторгшаяся в сознание.

«Боюсь спросить, для чего?» — отреагировала я, натягивая рубашку на место. Благо Ширкасс не имел привычки рвать одежду на своей женщине, в отличии от демонов, частенько проделывающих такое.

«Для Зова, конечно же. Он будет нашим…» — загадочно закончила Химера под урчание Пепла.

Ширкасс взял меня за руку и потянул к лагерю, где наш маленький отряд уже вовсю хозяйничал, организовывая завтрак. Алесса озорно мне подмигнула, эльф кивнул дракону, добавляя что-то в кашу, а Сагар…

Демон посмотрел на меня взглядом полным такой обиды, что я мигом вспомнила, насколько у этого народа острые слух и обоняние. Я, должно быть, вся пропахла драконом, да и кричала, не особо сдерживаясь. Это было невозможно. Щёки залила пунцовая краска, но я решила игнорировать несносного любвеобильного демона. Хотя, постойте.

— Старайтесь не смотреть наверх, можно обжечь глаза, — сказал эльф как бы между прочим, и остальные негласно приняли к сведению его слова, старательно глядя под ноги.

Извиняющимся жестом отстранилась от Ширкасса и проследовала к Соне, на котором висел мой вмещающий всё рюкзак. Там закладкой в учебники по магическим расам лежало оно. Письмо Роксаны. Я осторожно взяла пальцами листок, когда-то сложенный несколько раз, развернула.

Подошла к Сагару, сидевшему на высоком поваленном бревне.

— Не приближайся, подстилка дракона, — зло выплюнул мужчина, скривив лицо.

— Прикуси язык, Сагар. Она — моя жена, — рядом мгновенно возник Ширкасс, приобняв меня за плечи.

— Иначе что, ящер? Заглотишь меня целиком? Валяй! Я давно разочаровался в этой жизни… — сказал брюнет. Потом нахмурился, заметив бумагу у меня в руках. Повёл носом. Вскочил и единым слитным движением вырвал у меня из рук многострадальный листок. Прижал к лицу, обнюхивая диким зверем каждый миллиметр письма. Зажёг огненный пульсар и стал вчитываться в ровные строчки старой записки.

Все напряженно замерли, наблюдая затишье перед бурей. И она грянула.

— Камилла, что это?! Откуда… — демон схватил меня за плечи и стал потряхивать, несмотря на то, что Ширкасс стоял рядом. Дракона такое отношение покоробило, поэтому он выступил вперёд, спрятав меня за спину, откуда я, слегка побаиваясь, выглядывала.

— Нашла вместе с платьем прабабки, — честно ответила, наблюдая всю гамму метаморфоз, происходящих с демоном.

Сначала он неверяще уставился на меня, потом снова заглянул в письмо, пробегая фиалковыми глазами по строчкам, опять понюхал бумагу. После на лице сурового сердцееда появилось выражение такой затаённой грусти и тоски, что захотелось подойти и обнять. Мужчина осел на бревно будто лишившись всех сил. Обхватил голову руками и застыл в этой позе.

— Господин Сагар… — опасливо тронула его Алесса.

— Ты не поймёшь, танцующая в тенях… Твоё сердце сделано изо льда, — бросил отчаянно брат Азаила в ответ.

— Ошибаетесь, — заметила уже я, — вы — умный демон, но не видите очевидных вещей.

— Не смей говорить так со мной, девчонка! — он снова вскочил, — я знал, что что-то не так… Но повёлся, как неопытный юнец, впервые ощутивший вторую ипостась. На что? Я спрашивал себя всю дорогу… На знакомый запах! На тебе её одежда, и она хранит драгоценные частички аромата моей любимой женщины. Единственной…

— Успокойся, Сагар, — тихо произнёс дракон, однако к нему все прислушались, — пусть мы с тобой близко никогда не общались, но я скажу кое-что. Твоя женщина жива. И любит тебя, как очевидно из письма. Прости, я мельком пробежался по нему, пока Ками его несла. А ещё. Твоя женщина — драконица. И ты был последним идиотом, раз требовал от неё верности только к одному мужчине. У них в природе заложено иначе. Её первый партнёр был человеком, но не истинной парой. Даже сам факт того, что она смогла родить потомство от простого человека — большая редкость. Возьми себя в руки и подумай, каким образом хочешь вернуть любимую…

Демон выслушал этот монолог и крепко задумался.

— Давайте поедим? — разрядил обстановку Иннуриэль, как обычно хладнокровный и спокойный в любой ситуации. Тряхнул медовыми волосами, собранными в эльфийские косички, и кивнул в сторону мисок с дымящейся кашей и на общую тарелку с сухофруктами.

— Ненавижу эльфийскую еду, — прошипел он и всё же принялся заглатывать варево с усиленным рвением. Мне припомнились слова магессы Ниэль про демонический аппетит.

Пока все работали ложками, Сагар, видимо, напряжённо размышлял о словах Ширкасса. И под конец трапезы выдал, обращаясь к моему мужу:

— Погорячился. Приношу свои извинения. И раз уж так сложилось, что наша компания в курсе подробностей моей личной жизни, хочу пояснить одну вещь: я всегда думал, что Роксана сбежала от нелюбви, — он прочистил горло, отложил тарелку, сменил позу, немного расслабившись, — а что ещё я мог предположить? Кто из женщин уйдёт от любимого мужчины после того, как стала полностью его?..

Продолжающие есть Алесса с Иннуриэлем вдруг закашлялись. Ширкасс бросил на меня выразительный взгляд.