С первыми лучами солнца тень постепенно превратилась в мускулистого мужчину, с широкими плечами – впрочем, слегка суховатого: полное впечатление, что ему недавно пришлось здорово поголодать и до сих пор сытно не поесть. Спутанная шапка густых тёмно-серых волос давно не чёсана. Он оказался босоногим, что не мешало ему двигаться быстро и легко. Одет был в холщовые штаны и длинную рубаху. Материал пошёл на одежду грубый, сероватый, а обляпанный из-за росы тёмными пятнами, порой скрывал мужчину среди деревьев и кустов – особенно когда солнце полностью осветило лес и заставило играть его в ослепительно-жёлтые и тёмно-зелёные пятнашки…

На бегу мужчина то и дело подёргивал носом, ловя отовсюду запахи, которые мгновенно прочитывал, щурил сероватые глаза на кусты, а затем неутомимо шёл дальше. Один раз он остановился, озадаченно сдвинув брови и часто втягивая подозрительные запахи. Затем его лицо расслабилось – и он вкруговую чуть ли не побежал к опушке древнего леса, бесшумно ставя ноги в траве и среди каменистых участков почвы.

Прежде чем выйти к небольшим валунам на небольшой лужайке, мужчина постоял, скрытый ветвями орехового куста, внимательно вслушиваясь в лесные звуки. Спокойный перестук дятла, беззаботные и безмятежные песенки дроздов, соек и других лесных птах убедили его, что впереди всё спокойно. Придерживая женщину на своём плече, мужчина насторожённо подошёл к старому, когда-то давно разрушенному капищу и уложил женщину на уже согретый солнцем песок. Рядом поставил её корзину. Попятился, а потом развернулся и бросился в лес. «Ароматы», унюханные от одежды неизвестной, ему не нравились: они были какими-то… неестественными, больше подходящими для тех колдунов, что занимались алхимией. От них хотелось немедленно избавиться, промчавшись по росистым травам и кустам, а затем искупавшись в тихой лесной заводи…

Он чуть не упал, споткнувшись: на его пути из-за дерева резко выступила тощая фигурка и тут же спряталась назад. Придя в себя от неожиданности, мужчина негромко и недовольно рыкнул. Худощавая женщина снова выглянула из-за кряжистого дерева.

- Почему ты не ждёшь меня дома? – грозным шёпотом спросил он.

- Я следила за тобой! – шёпотом рявкнула в ответ женщина. – Ждала, что ты придёшь с добычей, чтобы накормить волчат! А ты таскаешься по человечкам!

- Следи в следующий раз с самого начала… - раздражённо отозвался тот. – Эту женщину я нашёл у Красного обрыва – лежащей на мертвячьих травах. Оставь я её там – скоро сдохла бы. И даже не столько из-за трав, сколько из-за холода.

- Я думала – она из деревни, - пробормотала женщина, рысцой примеряясь к крупному шагу своего мужчины. Сопнула носом – и радостно оскалилась, высмотрев на поясном ремне благоверного заячью тушку. Мужчина снисходительно скосился на женщину и беззвучно ухмыльнулся.

- Не из деревни, - соизволил ответить жене. – На ней странная одежда. Я думаю – старая ведьма её вызвала из иных краёв... Стой.

- Что? – удивилась волчица.

- Надо посидеть здесь в засаде, - проворчал оборотень, усаживаясь за кустом бересклета. – Я хочу посмотреть, каким путём эта иноземка пройдёт во владения старой ведьмы. Говорят, в окрестностях замка водится много оленей. Если мы будем знать не закрытый магией ход в старые парки, нам не придётся голодать…

- Тихо… - теперь уже прошипела волчица. – Слышишь?..

Оборотень высоко задрал подбородок, стараясь уловить звук, который первой услышала его более чуткая жена… Оба не замечали, что из ближайшего куста за ними следят три пары блестящих от любопытства глаз.

А поскольку все смотрели в одну сторону, а не на лежащую на старом капище иноземку, то не увидели, как возле неё внезапно появилась… глиняная фигурка? Кукла? Впрочем, для куклы она оказалась слишком живой. Фигурка, росточком в ладонь, изображала толстую женщину с едва намеченным одеянием, вроде небрежно наброшенной на неё тоги. Она просеменила к голове Карины, нюхнула её волосы. Задумалась. Затем внезапно прислушалась, слегка склонив голову на толстой шее, и злобно глянула в темнеющую чащу. А потом воздела руки к небу и, наконец, энергично потрясла кулачишками над головой, словно грозя самому небу, и побежала вдоль вытянутой по земле женской руке.

… На вид – высокий подросток, если бы не одежда и длинные волосы. Девушка в мужском одеянии, правда, подчёркнуто женственном, потому как оно любовно облегало все соблазнительные изгибы, спешилась с белой лошади, опираясь на руки подскочивших доверенных пажей. Только их двоих и взяла с собой. О том, куда младшая принцесса Лилера едет «на прогулку», никто во дворце знать не должен. Знают, что в старый парк, а вот куда втихомолку из него – останутся в неведении. Впрочем, и эти двое хоть и узнают старое здание – по более ранним поездкам сюда, но о цели своей повелительницы, о том, зачем ей снова надо в старый, почти разрушенный от старости замок, давным-давно отданный её прадедом старой ведьме, точно не проведают. Она знала, о чём думают пажи, эти легкомысленные мальчишки. Они думают, что она в очередной раз приехала к старухе за гаданием. Пусть думают. Им полезно. Особенно не о том.

- Ждите меня здесь, - сурово приказала Лилера пажам.

Те поспешно закивали, зачарованно глядя на прекрасную зеленоглазую девушку с распущенными волосами, рыжим золотом вьющимися по плечам и спине.

Взяла она с собой именно этих мальчишек (несмотря на свои семнадцать, она чувствовала себя гораздо старше), присланных недавно ко двору. Местность они знали плохо, так что сбежать, если даже напугаются, не сумеют. И страх перед старым замком заставит их дожидаться своей обожаемой повелительницы столько времени, сколько ей понадобится. Она оглянулась на пажей, которые стояли близко друг к другу, оглядываясь и ёжась из-за жути в незнакомом месте… И толкнула высокую дверь, шаткую и скрипучую. Уже не оборачивалась. Только усмехнулась, когда подумала, какое впечатление резкий, неприятный скрип произвёл на пажей.

А ещё Лилера взяла их, потому что, хоть и считала себя сильной, но пока открыть магическую границу во владения старухи-ведьмы могла, кроме себя, лишь им, юным… Хоть и хотелось приехать сюда в сопровождении более (она лукаво улыбнулась своим мыслям) солидных стражей. Ничего. Сегодняшнее утро всё исправит.

Перешагнула порог и вошла в холл. Замерла, вслушиваясь в старое здание.

Тихо. Только поскрипывают деревянные двери где-то высоко – на втором или на третьем этаже. Глаз машинально отметил ссыпающийся песок со ступеней главной лестницы. Ручеёк… Ещё пара месяцев – и лестница превратится в совершенную