а магэсс, наоборррот, — мало. Их ррродители дома держать предпочитают. Девственность их беррррегут. Кхе-кхе. Как будто они там ее лишиться пррри желании не смогут. Кхе-кхе.

— Думаешь, полугодие в обществе магов пойдет нашим девочкам на пользу? — женщина задумчиво переплела пальцы.

Главная ведьма уже давно занимала свой пост и знала, что не стоит грубо вмешиваться в выбор молодых ведьмочек — себе дороже выйдет. Давить на ведьму в таком серьезном вопросе чревато непредвиденными разрушениями не только своих планов, но и стен академии. Но вот так подтолкнуть к знакомству… почему нет? Может, что-то и выйдет из этой затеи. Нужно помочь девочкам, иначе продолжать учиться на курсе им будет очень сложно. Третий курс — время познания своих возможностей, которые они будут оттачивать потом еще два года.

Внезапно женщине вспомнилось сморщенное в пренебрежении лицо бывшего ректора магической академии Амалии Шаболданской.

«Вы потакаете разврату в стенах учебного заведения! Ни одна ваша выпускница не стоит внимания приличного человека!»

Дура! Да что бы она понимала в ведьмовстве! Мы — познающие мир и себя, как его неотъемлемой частицы. И лучше уж пройти инициацию с мужчиной, чем через познание смертью, когда путь к силе открывает кинжал в сердце.

У самой Шаболданской было целых шесть только официальных мужей, про любовников лучше вообще промолчать, а лезла осуждать ее девочек! С каким же удовольствием она наслала на нее порчу. Ммм…Целый год к этой грымзе не мог прикоснуться ни один мужчина — та сразу начинала квакать и плеваться тараканами. Детская выходка. Это проклятие как-то ведьмочки-первокурсницы придумали, но оно такое стойкое, что снять его мог только тот, кто наложил. В обычной жизни не мешает, а официально обратиться с жалобой… Если тебе уже прилично лет, мужья давно в гробу переворачиваются от того, что их женушка веселится с молодыми магистрами, а ты сама ректор одной из престижнейших академий, официально обращаться с такими проблемами и в чем-то обвинять, мягко говоря, неудобно. Терпела она долго, тайно обращалась к другим ведьмам, но-таки пришла к Миневре на поклон и извинилась за свои слова. Ведьма проклятие сняла, но любви друг к другу им это не прибавило. И если бы ее недавно не заменили на ректорском посту, Минерва не стала бы даже думать об обмене учениками.

Интересно, кого взяли на ее место? Нужно будет переговорить с новым ректором, прежде чем отдавать ему своих девочек. И если он ей понравится… то, возможно, стоит попробовать этот обмен. Да и ведьмочкам здесь, в академии, веселее будет. Такая возможность опробовать свои чары на молодых магах! Может, они ведьмаков в чувство немного приведут, а то взяли моду петухами ходить. Ведьмы — не курицы, перья в итоге пообщиплют, но здоровая конкуренция еще никому не вредила.

А если у магов в их академии из-за ее девочек возникнут проблемы — сами себе тупоголовые дятлы. Нечего было ввязываться в авантюру министерства. И пусть только попробует кто их обидеть!

Решив так, Минерва взяла ручку, чистый лист бумаги и, немного помедлив, начала писать письмо…

Глава 2. По дороге в академию

Экипаж выехал за ворота дома, и я вздохнула с облегчением. Я любила свой дом и родителей, но во время этих каникул они так настойчиво хотели меня с кем-нибудь обручить и по-быстрому выдать замуж, что я устала отбиваться от женихов и бесконечных разговоров о том, что приличной леди быть ведьмой зазорно. Было обидно.

И я прекрасно понимала, почему они с каждым разом действуют все настойчивей — переживают, что общественность узнает, что я учусь в Академии ведьмовства и ведьмачества, и тогда нормальную партию мне уже не найти. Видите ли, слухи об этом заведении и ведьмах ходят слишком неоднозначные.

И что мне до этого? Я ведьма! И горжусь этим. Сейчас ведьмы даже в Совете королевства официально заседают. И до этого за каждым видным политиком всегда можно было найти лукавую ведьминскую улыбку. А разве можно представить без ведьмы хоть один процветающий город или село? Вот то-то же! Это только в высшем свете продолжают считать нас людьми второго сорта. Но, по-моему, в этом высшем свете без этого никак. Им обязательно нужно разделить людей на сорта и себе присвоить высший.

Ну и пусть. Я выучусь. Стану независимой ведьмой, и плевать я хотела на родовитых женихов. Выйду замуж только по любви! Я решила так еще в детстве, а ведьмы — существа упрямые и свои решения меняют редко.

Конечно, во все эти рассуждения вкрадывается такое понятие как инициация. Наша куратор говорила об этом с каждой из ведьмочек отдельно, но… У меня и так сил достаточно. Главное ведь — приобрести умения. А станет сил больше, так их просто будет хватать на большее количество манипуляций. больше манипуляций.

Рассуждая так, я смотрела на тетушку Сесиль — полненькую веселую блондинку средних лет, которую отправили со мной, чтобы соблюсти приличия. Женщина она очень общительная и закрывает рот только в присутствии моего отца, который как-то пообещал отправиться ее в монастырь, если она произнесет при нем хоть одно слово.

Вот и сейчас она болтала и обмахивалась надушенным платочком, пока я, отрешившись от всего, думала о своем.

— Ох и душно же в этом экипаже. А ты как, деточка? Хорошо себя чувствуешь? Грустно, наверное, снова покидать отчий дом? И ведь почти нашли жениха. Густав был страсть как хорош! Брови вразлет, глаза пронзительные. Ох, и силен оказался по мужской части. Ни одной служанки не пропустил… — И спохватившись. — Ох! Да кому ж я о таком говорю?! Свят-свят! Но ты, деточка, все равно на ведьму учишься. Вас там еще и не о таком просветят. Свят-свят! И зачем только твой отец в свое время согласился тебя отдать в эту академию? Никак чары на него ваша главная навела. Свят-свят! — Тетушка встретила мой фирменный прищуренный взгляд и быстро съехали с ведьминской темы. — Так, о чем это я? А! Не понимаю, почему ты его отвергла. А Вернон? Ну такой красавчик! Щечки — яблочки, сразу видно, что здоровый молодой человек и хорошо питается. А Дуглас? Вот где порода! Такой представительный молодой человек, а какой перспективный! Род у него хоть и не очень богат, но знатен, а сам мальчик на мага учится. Чем он тебе не угодил?

— Заносчивый засранец, — пробубнила я под нос, но забыла о феноменальном слухе тетушки, который обычно просыпался в самый неподходящий момент.

— Матильда! — взвилась она. — Что за слова ты употребляешь?! Ты же