— Ты кто? — спросило видение.

— Я? Лесса. А ты?

— Тот кто тебя погубит.

— Реасса!

Это сказала не я, а Сианка. Исчезла дорога, луна и незнакомец в черном. Я будто ухнула вниз, открыла глаза, потерла виски.

— Что случилось? — спросила у подруги.

— Ты вдруг побелела вся. — Сиану трясло от страха. — И глаза закрыла. Я тебя позвала, а ты не ответила. Вот я и прервала гадание. Лесса, прости меня, глупую!

Ты как знала, что не стоит тебе гадать!

— Ой, да брось ты! — Я поднялась со стула. — Ничего страшного не произошло. Ты знаешь, Сиана, а ведь я видела!

— Что?

Ответить так и не успела. В двери постучали — громко, будто выломать хотели.

— Кто там? — Я подошла ближе.

— Откроите, прошу! ин умирает!

Я сняла засов и распахнула двери. Сначала увидела на земле мужчину, рубашку которого заливала кровь. Затем — парнишку, который его сюда притащил. Младший брат? На слугу не похож, одет дорого.

— Мы на охоте были, — сбивчиво объяснял парнишка, — а тут вот…

Понятно, от него ничего не добьешься.

— Брат? — спросила я.

— Брат.

— Неси его в дом, только быстро. И не кричи. Наш городок маленький, все друг за другом следят. Почему вы вообще решили, что я помочь могу?

— Так брат сказал. Он еще в сознании был. — Парнишка с помощью Сианки тащили раненого в дом, а я расстелила на полу чистую простынь и достала заговоренные порошки. Ничего, потерпи, братишка. У меня пару раз и в худшем состоянии на ноги вставали.

Разрезала на раненом рубашку, проверила магией рану. Ничего опасного, царапина, только крови много. Смешала ингредиенты, осторожно нанесла на пораженное место и зашептала слова заклинания. Рана уменьшалась на глазах. Прекратила течь кровь, а на месте разорванной кожи остался лишь неровный рубец. Пару дней — и будет, как новенький.

— Кто это его так? — Подняла голову — и отшатнулась. Младший парнишка смотрел на меня так, словно увидел ядовитую змею.

— Значит, слухи не врут, госпожа Алессия, — недобро ухмыльнулся он. — А предъявите-ка разрешение на оказание магических услуг.

— Вы что? — Я попятилась к стене. — Сами же попросили спасти вашему брату жизнь!

— Во-первых, по законам Виардани вы должны были мне отказать. Во-вторых, он мне не брат, а так, преступник, которого надо дотащить на допрос живым, а я его немного покалечил.

И мне под нос ткнули запястье с проступившей магической татуировкой — знак тайной службы канцелярии. Потом были слезы и крики Сианы, магические путы, быстрый суд — этот парнишка, который был едва ли старше меня, имел на него право. И, наконец, позорный столб, у которого я и стояла, стараясь гордо держать голову и не отморозить ноги. Магия моя, увы. была не боевого типа, что означало — куковать мне тут положенные трое суток, если не…

К «если не» прибегать не хотелось. Это был крайний случай, когда все другие уже доказали свою бесполезность. Но зубы выстукивали барабанную дробь, вокруг темнело. Охрана откровенно зевала — в Виардани так боялись канцелярии во главе с канцлером, что даже если бы кто-то и испытывал ко мне сочувствие, помочь бы не решился. А сама я, с моим уровнем и типом магии, освободиться от них не смогу. Не смогла бы, если бы не один маленький секрет.

К вечеру позорный столб стал неплохим развлечением для горожан — учитывая, что среди приговоренных была не только я, но и довольно симпатичный парень. Тот самый, которого я подлатала и за которого теперь платила перед законом. Он, правда, повесил голову на грудь — ему бы полежать, а не здесь торчать. Видно, допрос ничего не дал, раз уж добыча моего ночного гостя щеголяет табличкой. Интересно, что на ней написано? Жаль, не видно.

Вокруг столба набралось человек десять зевак. Некоторые плевали в нашу сторону — стоит признать, парню доставалось больше. В него даже швырнули пару камней, но он лишь тихо застонал, даже не открывая глаз. На мою же долю выпали огрызки, шелуха от семечек и парочка похотливых взглядов — хорошо, хоть при охране лапать не решились. Зато к ночи зеваки разошлись. Остался только скучающий, полусонный стражник, я и незнакомый заключенный, которого, как и себя, было жаль. Меня после казни ждал год исправительных работ. А что ожидало его?

Когда стало совсем тихо, я поняла — пора!

— Эй, — окрикнула стражника. — Любезный, можно вас на два слова.

Подойди же ближе, болван!

— Не положено.

— Пожалуйста, я так хочу пить.

Не подойдешь, многое потеряешь.

— Не положено.

— Ах, я бедная, несчастная-я-я! — От моего воя даже второй заключенный поднял голову. — У-у-у.

— Не ори!

Стражник шагнул ко мне, замахнулся, чтобы ударить по лицу — и наши взгляды встретились. Мужчина замер, глядя на меня пустым, осоловелым взглядом.

— Что, нравлюсь? — спросила я, затрепетав ресницами.

— Ага. — Он потер бороду.

— Тогда давай пообщаемся ближе, — манила его, как цветок — мотылька.

— Ну, это…

— Отвяжи меня. Найдем какую-нибудь приятную харчевню, поужинаем вместе. А будешь хорошим мальчиком — может, и не только поужинаем.

— Ага! — Обрадовался лишенный разума стражник.

Увы, это был мой главный и совершенно бесполезный талант — умение нравиться, обольщать, привлекать к себе. Вот только какой из него толк? Первый раз в жизни, наверное, пригодился — эту магию я не использовала практически никогда.

Веревки на руках и ногах исчезли, я потерла озябшие руки.

— Поделись плащиком, — попросила у невольного помощника. С обувью, конечно, ничего не сделаешь — придется бежать босиком. Но хоть что-то! Накинула плащ на плечи, не разрывая зрительного контакта.

— Госпожа… — Прохрипели сбоку.

— Да? — ответила, не поворачивая головы.

— Помогите, прошу.

— За что ты здесь?

Можно было бы прочитать на табличке, но тогда придется выпустить из ловушки свою добычу, а этого я делать не собиралась.

— Я… Я убил служащего тайной канцелярии. После позорного столба меня ждут пытки и смерть. Прошу, госпожа!

Да, парню придется несладко. Служащие тайной службы были людьми, и иногда и не людьми, неприкасаемыми. Их боялись так же, как их главу, поэтому обходили стороной. Убийство одного из верных псов канцлера каралось не просто смертью, а долгой и мучительно смертью.

— Слушай, — сказала стражнику, — а давай этого с собой возьмем?

— Зачем он нам? — Не понял тот.

— Ну как это? Вот мы уйдем, а он возьмет, и нас выдаст. И ничего у нас с тобой не получится! Давай нож, я веревки сама разрежу.