Никто пока не проронил ни слова. Тогда Домгаар продолжала:

– После всего того, что про вас рассказали клаустонцы, дажеесли половина из рассказанного – выдумки, я прошу вас помочь…

– Э… – сказал Олес, – правильно ли я понимаю, что высобираетесь нанять нас на работу?

– Предложить вам работу, – поправила егокоролева. – Работу, достойную вас. Стать, если можно так выразиться, моимиправыми руками. – Она помолчала, потом сказала с тоской: – Нас сожрут, ячувствую это. Если сюда прибудет гидернийский флот, нам не устоять. Да и состальными государствами нам не справиться. Я была хранительницей королевскихархивов на Атаре, я знаю, что тот, кто чувствует себя сильным, обязательностанет пожирать того, кого он чувствует слабым. Это закон людей. А я чувствуюсебя слабой. Да и среди фагорцев есть недовольные, особенно среди царедворцевМихлеста… Князь, я отчаянно нуждаюсь в специалистах. Бывшие лакеи, садовники,фрейлины, повара, шталмейстеры, смотрители купален, хранители гардеробов, дажеглашатаи – этого добра Михлест набрал с собой под завязку, а вот настоящихвоинов, настоящих солдат, их очень мало. Поэтому вы мне нужны. Вот и все.

Пэвер недоуменно переглянулся со Сварогом. Сварог кашлянул исказал:

– Ваше величество… Простите великодушно, но это предложениестоль необычно и внезапно…

– Я не неволю, – быстро перебила Домгаар. –Сколько времени вы хотите на размышление?

– Видите ли, у нас есть задача, которую мы должны выполнить…

– Вы островитян имеете в виду? Они не найдут вас. Они женикогда не высаживаются на берег.

– Дело не в том, ваше величество. Мы дали слово.

– Вам обещана награда? – подал голос Руркан.

– Опять же – дело не в том… Да, обещана.

– Большая?

– Да. Но я не приму ее. У меня, знаете ли, другие планы.

– Это значит – нет? – прищурилась Домгаар.

– Ваше величество… – сказал Сварог.

– А если я попытаюсь убедить вас остаться?

Помолчали. Потом Сварог аккуратно спросил:

– Это угроза?

– Нет, – сказала королева. И добавила: – Пока.

– Господа, – примирительно сказал Руркан, – такиевопросы быстро не решаются. Сестричка, давай спокойно поужинаем, а утром будемразговаривать…

Он щелкнул пальцами, появился безмолвный лакей, налил винаиз новой бутылки. Руркан взял у него бутылку, поводил горлышком у носа,понюхал.

– Эту бутылку я нашел в винном погребе флагманскогокорабля, – объявил он. – Узнаете?

– «Белая гора», – медленно произнес Рошаль с непонятнойинтонацией. – Единственное приличное вино, которое делалось в Гаэдаро.

– Правильно! – обрадовался главнокомандующий. – Носейчас это – символ. Символ дружбы между правительством нового Фагора ипосланниками Гаэдаро. Я хочу поднять тост…

– Ваше величество, – повернулся Рошаль кДомгаар, – прошу прощения, не приказать ли открыть окна? Очень душно…

– Почему бы и нет, – невесело улыбнулась та и сделалазнак слуге. Вечерний воздух ворвался в зал, принялся колыхать тяжелые гардины.

– Благодарю. Так что вы говорили, мастер главнокомандующий?Я перебил вас столь невежливо…

– Пустяки, – махнул рукой Руркан. – Я предлагаювыпить за дружбу и доверие между нами, а о сотрудничестве поговорим завтра, насвежую голову.

Сварог следил за Рошалем со все возрастающим беспокойством.Таким вежливым и витиеватым, насколько граф сумел узнать мастера охранителя, онстановился исключительно на допросах и при прочих беседах с врагом… Сварогбыстро проверил вино на предмет яда – и яда там, разумеется, не обнаружил.

– Что ж, великолепный тост, – продолжал Гор Рошальблагодушно, наблюдая за Домгаар, которая подносила бокал к губам. – Судовольствием выпью… Но только, – вдруг сказал он таким голосом, что всевздрогнули, – я бы не советовал пить вам, ваше величество.

– Что такое… – привстал Руркан.

Королева недоуменно посмотрела на охранителя:

– Мастер Рошаль…

Рошаль бесцеремонно взял бокал из ее рук и посмотрел вино насвет.

– Да что вы себе, в конце концов…

– Ваше величество, – перебил охранитель, – вамизвестна одна славная травка под названием тлифор? Пользуется бешенойпопулярностью среди отравителей и адептов Темной магии… Если у вас естьспециалист по ядам, я бы настоятельно попросил вызвать его сюда немедля – пустьпроверит, нет ли в бутылке следов этого симпатичного растения. А потомвспомните, откуда здесь взялась эта бутылка…

Губы Домгаар сжались в тонкую линию.

– Ну вот что… – разъяренно начала она после короткой паузы,но Рошаль вдруг треснул ладонью по столу, гаркнул:

– Да вы на лицо его посмотрите!

И вытянул обвиняющий палец в сторону главнокомандующегоРуркана.

Последующее слились в одно сплошное действие. Сварог неуспевал следить за происходящим – тело его реагировало само, без вмешательствамедлительного разума.

Кажется, с грохотом полетел на пол опрокинутый стул, иРуркан вскочил, вытягивая из-за пазухи нечто, подозрительно напоминающеемушкет. Лицо его было искажено такой ненавистью, такой злобой, что почтипотеряло всякое сходство с ликом благородного дворянина. Кажется, Рошаль сунулдва пальца в рот и пронзительно, совсем по-мальчишески, свистнул… Кажется, там,снаружи, кто-то завопил как резаный, донеслись лязг металла о металл, крики ишум борьбы… Поклясться, что все происходило именно в такой последовательности,Сварог не мог. Сознание включилось, когда он на автопилоте уже перелетал черезстол, к Руркану – потому что видел, что ствол мушкета (да, это был именно мушкет)направлен Домгаар точно в лицо. Руркан отшатнулся, повернул оружие в сторонуСварога и спустил курок.

Грохнуло. Зал заволокло кислым пороховым дымом. Пуля,встреченная магией ларов, изменила траекторию, отклонилась и вдребезгирасколотила хрустальную напольную вазу в углу. Но Сварог уже был на Руркане,проклиная дурацкое правило садиться за стол безоружными. Места и времени дляграмотной атаки не было, Сварог повалил главнокомандующего на пол, попыталсяпридавить массой тела – но тот с неожиданным проворством вывернулся,выскользнул, откатился чуть в сторону. Перед лицом Сварога неуловимо быстромелькнула подошва сапога со шпорой – и каблук впечатался Сварогу в грудь.Дыхание перехватило и в глазах помутилось. Ах ты ж гад, у кого ж ты насобачилсятак драться… Руркан уже поднялся на колени. Швырнул в голову Сварогуразряженный мушкет, Сварог отбил его рукой, сгруппировался для броска… А потомв зале стало как-то сразу очень много народу – вооруженные охранники набилиськак сельди в бочку, что-то орали, выкрикивали какие-то команды, звенели шпагами– в общем, заслонили от него кузена и верного соратника королевы.