Что все мы? Лишь блуждающие тени,

Подвластные любому мгновенью

Волшебного светильника в руках

Великого Властителя движенья.

Омар Хайям

Вряд ли будешь млеть от удовольствия, когда в твоемприсутствии идут жаркие дебаты на тему оставить тебя в живых или же лучшенезамедлительно умертвить. Так что Сварог пока и не млел. Пока Сварог простослушал, давя в себе любые эмоции и напряженно внимая прениям по вопросу «казнитьнельзя помиловать».

Обсуждение проходило в здании Купол Совета, центральномздании Ствола. Ствол же, как не трудно догадаться, являлся центром Древа, и кнему примыкали Ветви, Листья, Сучки и, должно быть, прочие Корешки… Ну а еслисерьезно, если перейти с растительной белиберды на нормальный язык, то вся этадревесная чехарда представляла собой не что иное, как острова. Спору нет,острова не простые – то есть не вздымающиеся с океанского дна, а искусственные,людьми придуманные, людьми же и выращенные. Именно выращенные, а не насыпанные,сколоченные или собранные. Причем эти ботанические сады не нуждались в опоре ввиде морского дна, глубина под сучковатым килем нисколько не волновала иххозяев, острова плавали как хотели, проходя над любыми глубинами и подчиняясьлишь прихоти своих рулевых… Простолюдины, сталкиваясь с подобными диковинами,обычно восклицают: «Велики чудеса твои, господи!» – и если не бухаются наколени в суеверном ужасе, то уж всяко озаряют себя крестным (или же каким-тоиным, согласно вере) знамением. Хотя чудес – что в случае с главным островомпод названием Древо, что со всеми прочими Блуждающими Островами – необнаружишь, как ни копай. Одна наука, господа, скучная голая наука и ничегоболее.

Из плетеного кресла (как раз таки и сотворенного той самойнаукой) Сварог прислушивался к спорам, уже расколовшим на непримиримые фракцииместный орган управления. Орган, именующий себя Советом, спорил до хрипоты наинтереснейшую тему: убивать Сварога или не убивать.

– Этот экземпляр вредоносен! – махнул ладошкой всторону предмета обсуждения новый оратор. – Предлагаю почтенному Советуаллегорию. Представьте себе, что некий человек под деревом развел костер.Человек может уснуть, человек может уйти, оставив тлеющие угли, а может исознательно бросить костер непотушенным. Костер разгорится, пламя перекинетсяна дерево и убьет его, не правда ли?

Оратор поправил накидку, широким, плавным жестом обвелаудиторию.

– Так стоит ли ждать, что выйдет из этих затей с огнем? Нелучше ли уничтожить человека сразу, не дожидаясь, пока он начнет разводитькостер?

Спорили таким образом мастера парламентарии уже давно. Ировно столько прошло времени с тех пор, как Сварогу надоело выслушивать ихвдохновенные речи. Но что поделать, ежели человекам, называющим себя интеллигентами,необходимо дать наговориться (если, конечно, имеешь желание решить с нимипо-хорошему). Пусть они захлебнутся собственным красноречием, выдохнутся –только после этого с ними, утомленными и довольными собой, можно иметь дело. Ау Сварога время было. Сегодня Сварог уже никуда не спешил.

Нынешний день, богатый на события, вступил в полосу, какговорили тоурантские моряки, предпоследних склянок. В это время суток, в поруугасания дня, в замках Атара вовсю готовились бы к вечерней трапезе. Зажигали бысвечи в огромных мрачных залах с длинными столами и развешанными по стенамдоспехами, княжны и баронетты переодевались бы в вечерние платья,прихорашивались бы перед старинными зеркалами, заключенными в толстые рамы спотрескавшейся позолотой, конюхи скребли и терли бы лошадок, засыпали бы в яслиовес, чтоб коникам хватило на ночь, толстобокие кухарки расталкивали бы ночныхстражей, вырывая их из объятий дневного сна, чтоб те успели не спешаумыться-одеться-отужинать, обстоятельно выкурить трубку на пару с начальникомстражи возле запирающихся на ночь городских ворот и, взяв колотушку, заступитьна дежурство до утра. А в заросших тиной и ряской прудах отражалось бы в этотчас бордовое полыхание заката…

Увы, если мы говорим об Атаре, то без частицы «бы» необойтись. Материка Атар больше не существовало, превратились в руины иопустились на океанское дно атарские замки, хижины и города со всемипасторальными прелестями феодального быта. Князья, кухарки и ночные сторожасейчас плывут к Граматару – но, опять же, не все, а лишь те из них, комуповезло. (Это означает, что у их государства имелся морской флот, снаряженный кпереходу через океан, им лично удалось попасть на корабль, флот не расстрелялигидернийские броненосцы, флот не угодил в шторм, вызванный погружениемконтинента под воду, флот не угодил в шторма, тайфуны и ураганы иного, невсегда природного, происхождения, и так далее, и так далее…) И если везение ихне оставит, то доплывут. Но еще не скоро, и не поколение переселенцев, а лишьих дети и внуки смогут вернуться к разбитому стихиями образу жизни. И, кстати,еще неизвестно, каким местом фортуна повернется к их детям и внукам, непоменяются ли конюхи с князьями местами… А ведь так обычно и происходит вовремена великих перемен – будь то смена правителей, строя, историческихориентиров или земли обетованной… Видел сегодня Сварог эту пресловутуюобетованную и может засвидетельствовать, что та существует взаправду, чтоГраматар всплыл, как ему и предписывается местным планетарным режимом, ивыглядит очень даже ничего для подводного в недалеком прошлом континента…

Правда, на легендарный материк нога Сварога так и неступила. Бывший шторм-капитан броненосца «Серебряный удар» рассматривалГраматар издали, с расстояния кабелота в два – то бишь с трех километров.Отсюда континент выглядел, как и пристало нормальному континенту: белая полосапены над розовой полосой прибрежных рифов, серая полоса скалистого берега, накоторый накатываются одна за другой океанские волны, зеленая полоса береговойрастительности с черными вставками скал…

Сварог проникся доводами мастера Ксави касательно того, чтопроход всего жилища над рифами и высадка – дело не простое, требующеевыверенных, аккуратных и, главное, неспешных маневров. Поэтому во всех смыслахпроще, удобней и уж точно быстрее будет создать простейшую плоскодонку,снабдить ее веслами, и через какой-то час, а то и раньше люди сойдут на берегсвоей новой родины. Ко всему прочему (добавил мастер островитянин сильный поубедительности аргумент) люди получат в дар целую лодку, что всяко не помешаетих будущей жизни у океана. На том и сошлись.

Сварог во второй раз увидел, как работает прирученнаяботаника. Или, выражаясь более наукообразно, на что способнобиоконструирование. Потрясала скорость, с которой от жилища (все-таки Сварогпредпочитал именовать его Блуждающим Островом) отрастают побеги, похожие навиноградные лозы, с какой стремительностью они ветвятся, утолщаются исплетаются в заданную форму. Не меньше поражало, с какой безукоризненнойточностью исполняют растения мысленный приказ хозяина-человека. Приказалисоздать плоскодонку, и нате – на глазах из ничего выросла заказанная лодка приплоском дне и при десятке весел по каждому борту. И ведь никакой магии,никаких тебе волшебных бобов, водяная смерть и Наваковы потроха впридачу, – чистая, блин, наука…