Ни одному из своих соратников Олег пока не говорил, но его имперские амбиции Тарком, Глатором и Саароном не ограничивались. Ну, спрашивается, какая империя без выхода к морям-океанам? Да никакая. Смеяться все будут. И зачем он тогда свой флот — пусть пока и из одного корабля, зато первого в этом мире пушечного — строит?

В его планах, после предстоящей военной кампании, стояло движение на юг, к Диснийскому океану. Бирман, Герония, Аргон и Отан — его следующие цели.

Особых трудностей с королевством Бирман не предвидел — у него было, что предложить королеве, а вот с Толером, королём Геронии, предстояло хорошенько поработать. Редкостный козёл. Но его ахиллесову пяту Олег знал, поэтому и в отношении него испытывал сдержанный оптимизм.

Про Отан и Аргон Олег пока конкретных действий не прорабатывал. Подобно героине Унесённых ветром, он решил, что «подумает об этом завтра».

В отношении этих двух откровенно слабых королевств, всё время находящихся в поисках очередного сильного покровителя, способного обеспечить их суверенитет, могли возникнуть определённые проблемы. Точнее проблема. И, как говорил Лазарь Каганович, один из сталинских наркомов, что у каждой аварии есть фамилия, имя и отчество, так и Олег знал имя своей проблемы с этими недотёпистыми королевствами — Божественная Агния. Но придётся и ей подвинуться. И никуда не денется.

Олег поймал себя на фривольной мысли, что двигаться Агнии, освобождая ему место, придётся вовсе не в постели. А жаль. Говорят, очень привлекательная особа эта Божественная императрица, ведущая свой род от одного из Семи богов.

Хотя, умения льстецов приукрашивать могли и из дурнушки сделать эталон красоты. Ещё в родном мире он видел массу портретов известных и воспетых неотразимых, якобы, красавиц. Так, на его взгляд, ничего-то в них и не было особенного.

А в этом мире, даже и приукрашенную картинку-парсуну не увидишь — с изобразительным искусством на Тарпеции было ещё хуже, чем с музыкальным. И Олег тут помочь ничем не мог — рисовать он вообще не умел. Если только чертить. Но это совсем другое.

Даже у Остапа Бендера изображение фигуры Сеятеля, сеющего облигации государственного займа, получилась намного лучше, чем если бы её изобразил Олег.

— Я в твоём таланте убеждать и не сомневаюсь, — Торм перестал барабанить пальцами по мягкому подлокотнику дивана, — А с остальными встречаться тоже не будешь? Кара хотела бы с тобой повидаться. У неё есть вопросы и предложения относительно школы телеграфистов. Всех грамотных в округе, говорит, исчерпала. Предлагает принимать и неграмотных. Учить их только читать — ничего более — и затем азбуке Сфорца. Большего им и не требуется. Ненамного дольше придётся учить, зато количество выпускников вырастет.

— С Карой обязательно встречусь, — Олег, допив чай, поднялся из-за стола, — Только на обратном пути. И с тобой ещё переговорим. Гонцов, говоришь, послал.

— Да, — кивнул генерал Торм, — Через половину декады полки начнут выдвижение. Бригады я пока притормозил. Они…

— У них будет отдельная задача, — подтвердил ранее отданное им распоряжение Олег, — И, наверное, придётся их ещё усилить полком Кабрины Тувал.

— А почему не кавалерией?

Кабрина Тувал, бывшая наёмница, с самого начала деятельности Олега на территории тогда ещё южных баронств, пришла к нему на службу и стала одним из самых успешных командиров пехотных полков.

— Кавалерии им своей хватит, — от предложения Торма Олег отмахнулся, — И в полку есть кавалерийская рота с кавалерийскими взводами батальонов, и в бригадах теперь у нас по три кавалерийские роты. Разве что батальон егерей с ними направить? Я подумаю.

В сопровождении своих ниндзей Олег прямо из штаба армии отправился в Промзону.

Теперь, в этом разросшимся до размеров больше самого Пскова раза в полтора пригороде, трудно было узнать то скромное поселение при двух мануфактурах — ткацкой и прядильной, с которой здесь всё начиналось.

— Надо было не Промзоной называть, а Детройтом каким-нибудь, — вслух подумал Олег, направляя коня к Псте, где крутились десятки колёс водяных приводов.

— А чем это название вам не нравится? — спросил лейтенант Лис.

— Мелковато оно уже для такого-то мегаполиса, — усмехнулся Олег.

О своём приезде именно сюда и именно сейчас он никому не сообщал, но молва летела впереди него, что тот семафорный телеграф. И весь пригород уже бурлил.

Комендантская служба явно позаботилась о том, чтобы никакой оборванец не осквернил собою взор регента. Хотя Олег прекрасно был осведомлён о том, что Промзона имеет все типичные болячки рабочих окраин.

Возле одной из первых запруд Псты, рядом с которой вдоль берега высилось двухэтажное здание промышленной палаты, построенное по проекту Олега ещё четыре года назад, скопилось достаточно большое количество народа. В основном тут были хозяева и руководители производств, старшие мастера и оптовые закупщики Гури.

Не нужно было быть особенно прозорливым, чтобы догадаться, что если регент решит посетить Промзону, то первым делом он явится сюда.

— Господин, как же мы рады вас видеть!

Бимелатус, и в самом деле, чуть не плакал от переполнявших его чувств, и Олегу даже казалось, что эти эмоции искренни, как и у стоявшего с ним рядом его брата Бомариуса.

Оба этих торговца, а теперь ещё, к тому же, и отельеры, и промышленники, были одними из первых торговых компаньонов Олега ещё с тех времён, когда он был бароном Фермом.

Он тогда окрестил их бим-бомами, всё время путаясь, кто из них кто. Впрочем, называл он их так только в очень узком кругу своих друзей — зачем обижать достойных людей?

Бим-бомы давно уже сами не водили свои караваны — на это у них был целый штат приказчиков, а свою энергию направили на строительство двух гостиниц — одну построили в Пскове и одну здесь, в Промзоне, и в развёртывание производства одежды из шерсти.

И торговцев, подобных им, оказалось на удивление много. Идея Олега оставить за собой только крупные мануфактурные производства, отдав остальное на руки частного бизнеса, что называется, выстрелила.

— Привет, братья, — Олег соскочил с коня и не смотря на свой теперь огромный статус, не погнушался обнять и похлопать по спинам своих давних торговых партнёров, — Тоже рад вас видеть в добром здравии.

Вот такой вот он, регент Винора Олег — слуга царю, отец солдатам. Выделил своих старых компаньонов из толпы людей гораздо более важных.

В отсутствие жены Торма графини Геллы ри, Легин в промышленной палате сейчас всем заправлял переселившийся из Нимеи ещё на заре строительства Пскова бывший помощник управляющего Винорскими верфями.

— Объёмы производства растут на треть и более каждый год, но спрос всё равно быстрее, — довольно докладывал он, — И очень своевременной и нужной оказалась ваша идея с артелями.

Идея с артелями пришла Олегу в голову, когда общаясь в Палене с мастерами деревообработки и мебельщиками, он обратил внимание, что в этом средневековом мире, где большинство приучается к труду и ремеслу с самого раннего детства, есть много желающих иметь своё дело, но нет на это средств. Первоначальный свой порыв начать выдавать всем желающим подъёмные на обзаведение необходимым инструментом и постройку мастерских, он задавил, пусть и не без помощи занудства барона Армина Госьера, министра финансов и налогов Сфорца.