– Я хочу сверху, – положила ладонь ему на грудь, останавливая.

Он замер сначала, чуть нахмурившись.

– Твоя вера это не приемлет?

– Приемлет, – ответил Нафиз. – Но я не привык давать женщине такую власть.

– Почему? – теперь уже я выгнула бровь, пошла осторожно по краю, провоцируя. Главное было не передавить. – Чего ты боишься?

– Я не боюсь, – в глазах цвета ночи блеснула искра.

– Тогда что?

Он в ответ молчал, изучая меня взглядом. Хватка его ладоней на моих бёдрах ослабла, и я снова покачнулась, потёршись промежностью о его уже опять налившийся твёрдостью член. Нафиз не двинулся, и я восприняла это как согласие. Чуть приподнялась, взяла рукой его стержень и мягко погрузила в себя.

Он был всё ещё напряжён, как-будто готов был вот – вот сбросить меня с себя и взять привычным ему способом. Но едва оказался полностью внутри, прикрыл глаза и громко выдохнул через нос.

– Видишь, – я решила подбавить перцу. – Ты не стал менее сильным и мужественным, зависимым от слабой женщины.

Я приподнялась на его стволе и снова опустилась, медленно скользя и напрягая мышцы. Потом ещё раз, и снова.

– Ты не слабайя, Хэриб, – выдохнул в ответ Нафиз и посмотрел прямо в глаза очень серьёзно. – Ты можешь быть напугана, загнана в угол, но уж точно не слаба. И этим ты меня покоряешь.

Он сдёрнул накидку с плеч, оголяя мою грудь, а потом его руки снова легли мне на бёдра и сжали, Нафиз включился в активный процесс, но будто отставал в доли секунды, позволяя мне решать, каким будет темп нашего соития и глубина проникновения.

И это было важно для меня. Не сам половой акт с моей инициативой во главе угла, а то, что шейх это позволил. Дал бразды мне в руки, пусть и придерживал под локти.

Понимал, что мне это нужно, чем разбивал те препятствия между нами, возведённые вековой разницей культур и менталитетов.

* * *

– Кто это? – я приподнялась, оперевшись спиной на подушки и заглянула в планшет Нафиза.

После сокрушительного оргазма, меня попросту отключило. Не знаю, сколько времени я проспала. Может двадцать минут, а может и больше, но в теле всё ещё играла сладостная истома. Мышцы приятно вибрировали, и я с удовольствием потянулась.

Нафиз же сосредоточенно что-то читал в планшете, делая пометки стилусом в электронном тексте.

Он на пару секунд замешкался. Видимо, женщина, сующая нос в его дела, была делом столь же непривычным и нежеланным, как и женщина в позе сверху.

Но потом он чуть повернул ко мне экран и ткнул в портреты трёх мужчин.

– Возможные партнёры. Точнее их представители. Они хотят пройти обмен опытом на нашем нефтеперерабатывающем заводе. Их конечная цель – лицензия на ведение бизнеса в сфере логистики экспорта нефтепродуктов.

– Но тебе что-то не нравится, так? – я посмотрела в его лицо, обратив внимание, что он чем-то озабочен.

– Не знаю… Вроде бы всё нормально. Премьер тоже не видит проблемы, но…

– Подожди, – я села и потянула планшет к себе.

Нажала на фотографию первого “возможного партнёра” и потянула, расширяя.

– Кажется, я знаю этого человека.

– Уверена? – нахмурился Нафиз. – Откуда? Это индийский предприниматель.

– Не думаю, – я отрицательно покачала головой. – У меня хорошая память на лица, Нафиз. И у этого мужчины очень примечательная внешность. Вот этот странный шрам на скуле в виде крюка он старался скрыть, когда я его видела. А было это на журналистском съезде в Калининграде два года назад.

– Не совсем понимаю, Хэриб. Он ведь может быть и предпринимателем, и журналистом.

Сказав это, Нафиз и сам весьма засомневался. Он скорее просто рассуждал вслух при мне. Размышлял.

– Теоретически – да. Но думаю, тут не всё так чисто.

– Промышленный шпионаж?

– Возможно, – кивнула я. – Или грязное журналистское расследование. Эмираты для всего мира во многом покрыты тайной. Вы показываете только то, что хотите показать.

– И нефтяной бизнес, как национальное достояние, не во всём доступен посторонним.

– Да! Так что журналистское расследование – версия рабочая. Не факт, что не заказное.

Нафиз встал и стал расхаживать по комнате. Я видела, что он начинал злиться.

– Он уже в стране. Переговоры завтра. Но их, естественно, не будет, пока я во всём не разберусь.

– Мне кажется, тебе не стоит их отменять.

– Тогда что ты предлагаешь?

Даже для меня, чужестранки с весьма поверхностными знаниями о гендерных традициях в стране, было понятно, что Нафиз сейчас, советуясь со мной, делает для себя большой шаг. Он привык всё решать сам или советоваться с мужчинами, которым доверяет, а тут – со мной!

Это казалось настолько невероятным, что сложно было поверить, но я пошла ещё дальше.

– Не отменяй переговоры. И возьми с собой меня.

Глава 22. «К новым ролям»

– Это невероятно, брат! Ты позоришь всю семью! Нарушаешь традиции!

Я не подслушивала намеренно, просто братья ругались достаточно громко. Я уже неплохо понимала по-арабски, но многие слова и фразы, особенно сказанные быстро, проходили мимо меня, хотя о смысле я примерно догадывалась.

– Традиции важны, но мир меняется. Если и мы не будем меняться, то зависнем в средневековье, брат. Что было бы с нашей страной, не откройся мы современному миру? Прогресс важен.

– Женщина, тем более чужая, – это не прогресс! Она не шейха́[9]! Не жена тебе даже.

– Скоро станет, брат.

По тому, что наступила тишина, я поняла, что Нафиз закончил разговор и направился к выходу.

– Пойдём, Хэриб, – сказал он мне, выйдя. – Машина ждёт. Поедем вместе.

Я кивнула и пошла за ним, чуть отставая. Он ломал привычные стереотипы своей страны из-за меня, поэтому я тоже хотела продемонстрировать ему, что умею идти навстречу и соблюдать важные для него традиции и законы.

Мы сели в машину, и мой шейх дал команду водителю ехать. Он был зол на брата, и я решила пока не трогать его, ничего не спрашивать, дать успокоиться и расслабиться в тишине салона автомобиля.

И только спустя минут десять решилась положить свою ладонь на его пальцы и немного сжать. Нафиз тут же отреагировал, повернувшись ко мне и мягко улыбнувшись.

– У тебя с братом возник конфликт из-за меня? – аккуратно спросила я. Делать вид, что я их не слышала, было бы глупо. – Вы говорили достаточно громко, и я услышала.

– Мне кажется, что с братом мы стали конфликтовать ещё в утробе матери, Хэриб, – вздохнул он. – Говорят, двойнята или близнецы невероятно дружны, но у нас как-то не вышло.

Он прижал меня к себе, наклонился и поцеловал в макушку, сдвинул накидку и глубоко потянул запах волос. Я чувствовала, что ему непросто сейчас и хотела поддержать.

Решение взять меня на переговоры с вероятными бизнес – парнёрами далось Нафизу нелегко. На моё предложение он сначала ответил категорическим отказом, но я привела ему разумные доводы. К тому же женщина в делегации шейха – не такое уж невиданное дело. Вспомнить только первую леди Катара.

Но первой леди я не являлась, и прекрасно понимала, что для Нафиза это может создать проблемы в репутации, возможно. Поэтому настаивать не стала.

Но потом вечером он сам пришёл в мои покои и сказал, что я еду с ним. Попросил одеться соответствующе, но лицо, как и оговаривалось ранее, разрешил оставить открытым.

Он, конечно, не просил, но я всё же обратилась к Ашуре, той приставленной ко мне женщине, что постарше, с просьбой пояснить мне некоторые моменты этикета.

Утром я нервничала, собираясь. Вдруг почувствовала весь груз ответственности.

Я буду сопровождать правителя страны на важных бизнес – переговорах!

Могла ли Ксения-журналист о таком даже подумать, представить?

Нет.

Я заставила Вафию несколько раз внимательно осмотреть мой наряд, чтобы всё везде хорошо прилегало, сидело как надо, не топорщилось. Макияж сделала сама – аккуратный, неброский.

Перед парнёрами по переговорам Нафиз представил меня как свою невесту. Я сразу заметила, как недовольно на это отреагировал его брат. Он ничего не сказал, но все два часа общения прожигал меня взглядом, полным презрения и неприятия.

Человек, о котором мы говорили с Нафизом накануне, тоже присматривался ко мне, стараясь делать это незаметно. И то, что это мой коллега