– Вот оно как.

– Мы и про тебя сначала думали, что ты один из таких пожизненных солдат…

– И потом, – взял слово Зарлон, – предрасположенность может быть всякой, в том числе и бесполезной. Ты бы хотел, например, превратиться в маленькую змейку? Паука? Крысу? А то и вовсе в таракана?

– Вряд ли.

– То-то и оно.

– Хотя неплохой вариант для разведчика-диверсанта. Тараканом можно в любую щель пролезть, выведать нужную информацию и ускользнуть обратно или, снова превратившись в человека, перебить врагов.

– Можно. Если в этой щели тебя обычная крыса не сожрет.

Медведева аж передернуло от такой перспективы глупой смерти.

«Все-таки хорошо, что я медведь, – подумалось ему. – Сам кого хочешь съем».

– А может магическая защита от оборотней стоять, – добавил Лолт, – и тогда ты в маленькой щели вдруг начнешь трансформироваться обратно. Тут тебе и кирдык.

– Бр-р… Да уж, везде есть свои плюсы и большие минусы.

– Это точно.

– Все же почему в моем мире я не оборачивался? – задумчиво спросил Юрий.

«Ну нет у нас магии, – подумал он. – А кто себя таковым называет, явно отпетые шарлатаны… разве что этот татуировщик шаманистый действительно что-то умел. Но таких, как он, считаные единицы. Больше всяких мошенников, что из телевизора нам чакры и ауры вправляют направо и налево. Воду заряжают. Болячки рассасывают, надо только больным местом к экрану прислониться… Смех один».

– Кто знает? – философски сказал Зарлон. – Может, энергетика твоего мира другая…

– Наверное. Кстати, почему каменные гоблины называются каменными? Они вроде бы в лесу живут.

– Летом – в лесу, зимой – в горных пещерах, – ответил Лолт. – Тут все дело в их сером цвете под цвет камней.

– А еще есть версия, – заговорщицки зашептал Тард, – что это намек на то, дескать, гоблины есть результат смешения гномов и эльфов! Они такие же маленькие, как гномы, живут в горах и лесу, чувствуя себя везде одинаково хорошо и уши у них треугольные! Опять же живут под боком у эльфов! Да и где-то недалеко от подгорного царства, говорят, тоже есть анклавы каменных гоблинов.

Лолт и Зарлон засмеялись, но как-то так, что стало ясно, что они вполне поддерживают такую версию происхождения коротышек.

Расизм? Или дыма без огня не бывает?

В конце концов, усталость взяла свое, и узники захрапели на своих нарах.

Только лишь Юрий все никак не мог заснуть. Он буквально физически чувствовал, как истекает отпущенное ему время. Если он через три месяца не вернется с живым или мертвым сыном олигарха, то его сестру ждет смерть.

«Этот Игорь Семенович правильно сказал, что я участвую в миссии спасения, – подумал Медведев. – Только вот неизвестно, кого больше, его сына или своей сестры? Про себя я уже молчу…»

Побег. Нужно бежать. Линять. Делать ноги. Рвать когти…

Одна и та же мысль на разные лады звучала в голове Юрия с каждым новым ударом сердца.

Вступала в свои права осень. Начала увядать трава и листья на деревьях.

– Чего это? – спросил Юрий, указав на падавший с небес дождь.

Высунув руку в узкое зарешеченное окошко-бойницу, он набрал в ладонь стекающей с крыши мутной воды и внимательно осмотрел.

– Говорят, что далеко на западе в Пустошах стоит извергающая огонь гора… Иногда она выбрасывает черные облака, что смешиваются с тучами, и как результат льются черные дожди, – ответил Зарлон. – Но правда это или нет, я не знаю.

– Ясно. Скорее всего, что правда.

Юрий задержался у окна, полной грудью вдыхая прохладный, полный влаги воздух, и черный дождь его совершенно не портил, ну разве что чуть-чуть добавляя запах пыли. По крайней мере, это все равно лучше, чем тот кислый запах пота, что устоялся в их камере, буквально пропитав всё вокруг. И не выветрить его никак.

«Впрочем, вдыхать его тебе осталось недолго, – подумал о себе в третьем лице Юрий. – Как и вообще дышать».

Плюнув в окно, Медведев с хмурым видом уселся на нары. Плохие предчувствия буквально вытягивали жизнь, и хуже всего то, что он четко осознавал, что ничего не может сделать для своего спасения. Требовалось какое-то чудо или третья сила, что нападет на полукровок и освободит узников, но надежды на это не было.

Дождь прошел быстро, вот пронеслась тучка и все закончилось.

– Отойти к стене! – раздался приказ из-за двери. Пленники привычно отошли к дальней стене камеры, после чего дверь открылась. Там как всегда стояли две полукровки.

– За жратвой…

Юрий, взяв свой груз, прикованный цепью к ноге, пошел наружу. Полукровки как всегда пристроились на фланги.

Такая пешая прогулка от дома-тюрьмы до кухни, где готовили пищу для небольшого гарнизона, являлась единственной возможностью размять ноги.

Пленники давно разбили свою очередность прогулок, сменяя время суток. Разве что вечерняя прогулка не доставляла особой радости, когда приходилось выносить ведро с отходами жизнедеятельности четырех человек.

Вот и кухня.

Баланду как всегда приготовили из очисток, слив ее в деревянное ведро. Единственный плюс – ее много. Чего очистки жалеть?

Груз пришлось бросить и идти назад, волоча его по земле. Обычно Юрий брал грузило в правую руку, а ведро нес в левой, но сейчас, после прошедшего дождя, когда землю развезло, и поскользнуться нефиг делать, следовало проявить осторожность, иначе можно остаться без обеда.

Проделав половину пути до камеры, Медведев увидел, как открываются внешние ворота «центрального офиса» и на внутреннюю территорию въезжают два всадника.

Юрий едва не поскользнулся от переизбытка нахлынувших на него чувств. Отрицательных чувств. Аж ноги подкосились и руки дрогнули. Это были те самые два мага. По крайней мере, тот, что ехал впереди, точно ему хорошо знаком, да и посох с его огромным янтарем не узнать невозможно.

– Чего встал?! Шагай давай! – подтолкнул в спину Юрия полукровка.

Медведев, обычно двигавшийся достаточно медленно, чтобы продлить прогулку, сейчас заторопился. Он бы даже бегом побежал, если бы не проклятый груз на ноге.

– Ты чего так рано?! – удивился Тард.

Юрий не отреагировал, погруженный в свои мысли.

– Что-то случилось? – озабоченно спросил Зарлон, заметив состояние Медведева.

– А? Да… Маг приехал… тот самый.

– Демоны… – охнул Лолт.

Для всех для них это означало только одно: аборигены вернутся в шахту и будут махать кирками и возить тачки с рудой, пока не загнутся, а для Юрия – что наступили его последние дни.