И…

– Он попросил меня кое-что найти для него.

Аллегра испытала облегчение и удивление одновременно.

– Найти что?

– Браслет. Он продал его давным-давно, а теперь хочет вернуть. Он и Матео просил о такой же услуге, да?

Аллегра кивнула.

– Ожерелье. Дедушка и меня посылал с поручением.

Глаза Бьянки расширились от изумления.

– Правда? И ты нашла?

– Да. Это шкатулка работы Фаберже.

– Ты думаешь, что все предметы как-то связаны между собой? – взволнованно спросила Бьянка.

– Не знаю. Дедушка уклонился от подробностей.

– И мне ничего толком не рассказал. – Бьянка нахмурилась. – Аллегра, это ведь очень дорогие украшения. А разве дедушка не говорил, что высадился на острове Эллис в Нью-Йорке не имея даже запасной рубахи? – Бьянка задумчиво посмотрела на сестру. – А что, если они принадлежали любимой, с которой ему пришлось расстаться?

Под влиянием сестры Аллегра на секунду тоже окунулась в мир «а что, если?». А что, если бы она познала любовь, чтобы быть уверенной в том, что сумеет гарантировать эмоциональную безопасность ребенку? А что, если их отношения с Рахимом получили бы иное развитие и она не сожгла бы все мосты?

Резко оборвав эти бесполезные размышления, Аллегра открыла бутылку и налила в стакан воды.

– Насколько мне известно, бабушка была единственной женщиной, которую любил дедушка. Если за драгоценностями кроется какая-то история, думаю, он расскажет нам в свое время.

Бьянка скорчила рожицу.

– Ты напрочь лишена романтики, сестренка. – С этими словами Бьянка покинула номер, условившись встретиться в зале заседаний за час до открытия конференции.

Аллегра легла в постель и положила руку на живот. На этот раз она почувствовала радость и умиротворение. Она с самого начала физически оберегала зародившуюся в ней жизнь. Но ей предстояло тяжелое эмоциональное объяснение с Рахимом. Как никак их будущий ребенок является наследником трона королевства. Королевства, нынешний правитель которого борется за благополучие своих подданных.

По возвращении домой Аллегра более тщательно изучила ситуацию в Дар-Амане. Слова Рахима подтвердились: после смерти жены тогдашний шейх, отец Рахима, перестал управлять страной, которая за четверть века превратилась из процветающей державы в нищую страну. Но за последние полгода произошли разительные перемены к лучшему. Рахим финансировал экономические проекты из своих личных сбережений, а не набивал свои карманы за счет народа, в чем его обвиняла Аллегра.

Неудивительно, что он был так зол на нее.

Устроившись в кровати поудобнее, Аллегра прикрыла глаза. Она должна за многое извиниться перед Рахимом. Аллегра обдумала дальнейший план действий. Доктор сказал, что ее беременность будет оставаться незаметной еще пару месяцев. У нее остается не так много времени, пока ее интересное положение не станет для всех очевидным. Ее ребенок заслуживает того, чтобы знать обоих родителей.

На следующее утро Аллегра проснулась в хорошем настроении и самочувствии. Она даже позавтракала. Бьянка постучала в дверь в десять утра.

Они вместе отправились в зал заседаний. Аллегра была основным докладчиком, и ее место находилось в центре огромного амфитеатра, который вскоре заполнится такими же, как она, ярыми сторонниками борьбы за права женщин в мире.

Впервые за долгое время Аллегра почувствовала гордость за все то, что удалось сделать фонду под ее руководством. В ушах прозвучали ободряющие слова деда. Аллегра невольно улыбнулась.

– Сегодня ты хоть на человека похожа, – поддела ее Бьянка.

Аллегра рассмеялась.

– По сравнению с…

– Барби из «Смертельной прогулки».

Аллегра закатила глаза.

– Да уж, что-что, а на куклу я никогда не была похожа.

Бьянка улыбнулась.

– Правда. Ты была для нас скорее сказочной крестной.

«Мы не вымышленные персонажи, Аллегра. Я предпочитаю жить в реальности, какой бы неприятной она ни была…» – пронеслось в голове у Аллегры.

Непреклонные слова Рахима всплыли в памяти. Сочтет ли он неприемлемым неожиданное отцовство? Аллегра похолодела от страха. Разве ребенок заслуживает быть отверженным собственным отцом? И она готовит ему подобную судьбу?

– Эй, что такого я сказала? – обеспокоенно спросила Бьянка.

Аллегра покачала головой.

– Все в порядке, – натянуто улыбнувшись, ответила она. – Скажи, что мне нужно делать.

Быстро взглянув на лицо сестры, Бьянка ответила:

– На тебя будут нацелены три камеры. Мы ведем репортаж в прямом эфире, но с задержкой сигнала на пять секунд. Это на непредвиденный случай. Надеюсь, ты не подведешь, иначе я шкуру с тебя спущу. Затем репортаж с конференции будет роздан местным каналам и социальным сетям. Не буду утомлять тебя деталями, но я попросила твою помощницу выделить час для коротких встреч с прессой и интервью. Пожалуй, все. А сейчас пойди подкрась губы и подрумянь щеки, пока все собираются.

Аллегра вышла из зала, огорченная беспокойными нотками в голосе сестры. Ей нужно держаться. Моля Бога дать ей силы, Аллегра присела на крышку сиденья в кабинке туалета и сделала несколько глубоких вдохов.

Услышав стук в дверь кабинки, она вскочила на ноги.

– Да?

– Аллегра, ты в порядке? – спросила Зара. – Бьянка послала меня за тобой. Конференция вот-вот начнется.

Вздрогнув, она посмотрела на часы и поняла, что сидит здесь уже полчаса.

– Спасибо. Я сейчас.

Выскочив из кабинки, Аллегра вымыла руки и наложила свежую помаду. Румянец накладывать не стала, щеки и без того лихорадочно горели.

Поднявшись на сцену, она улыбкой поприветствовала содокладчиков и заняла свое место. Зал был заполнен целиком.

Аллегра отнесла пробежавший по спине холодок за счет того, что была в центре внимания собравшихся. Но пока выступал председательствующий с приветствием участникам конференции и гостям, чувство, что за ней наблюдают, усилилось.

Объявили ее выступление. Аллегра поднялась с места, подошла к трибуне. Поправив микрофон, посмотрела в зал и увидела устремленный на нее ледяной, обвиняющий взгляд Рахима Аль-Хади.

Рахим пристально смотрел на нее из первого ряда.

Нужно отдать ей должное, Аллегра умела держать себя в руках. Она отличный профессионал. Тем не менее он с удовлетворением почувствовал, как она напряглась, когда их взгляды встретились. Для всех присутствующих она просто пережидала аплодисменты, которыми ее встретили участники конференции. Но Рахим видел, как потемнели ее синие глаза и из полуоткрытых губ вырвался едва заметный вздох, прежде чем она полностью овладела собой. Брось она на него холодный и бездушный взгляд, он вряд ли бы удержался на месте. Он испытывал к ней странные чувства: с одной стороны, его бесило двуличие Аллегры, с другой стороны, он не переставая думал о ней. И это его безумно раздражало. Рахим наслаждался сексом с бесчисленным количеством женщин, о которых забывал на следующий день. И никогда для него не было проблемой отсутствие определенной женщины в его постели. Однако Аллегра стала такой проблемой. Мало того что она украла его собственность, ее колкие замечания относительно положения дел в его стране глубоко оскорбили его. Рахим пытался убедить себя в том, что это единственная причина его приезда в Женеву. Она запятнала его честь. Он жаждал извинений, полагая, что его плотское влечение к ней отомрет само собой, как только его честное имя будет восстановлено.