вина? – Четверг указал на стоявшую перед ним бутылку. – Не буду пугать вас годом урожая, но думаю, что это вино вам понравится. Не хотите? Ну, дело ваше. А я, пожалуй, выпью. – Он наполнил бокал и сделал глоток. – В самом деле, неплохое вино. Что же, Ая, давайте условимся: я расскажу вам о второй половине своей жизни, но моей юности мы касаться не будем, разве что отчасти… Видите ли, все, что имеет отношение к моему детству и юности произошло так давно, что было уже, кажется, не со мной. Просто поверьте в то, что я всегда был богат, красив и удачлив, – Макс покатился со смеху, – поверили? А теперь забудьте, потому что это, конечно, неправда. В моей жизни было все, включая абсолютное разочарование в ней, а в моем прошлом было много потерь и боли, – Макс осушил бокал махом, уже не смакуя напиток, – может, все-таки налить вам вина?

С минуту подумав, Ая согласилась – возможно, глоток вина немного успокоит ее взвинченные до предела нервы?

Протягивая Ае бокал, Четверг произнес фразу на незнакомом языке.

Древнегреческий, – догадалась Ая, и машинально повторила: – «В воде ты лишь свое лицо увидишь, в вине узришь и сердце ты чужое». Да, Софокл прав. Кстати, говорят, вы знаете семь языков? – Ая пригубила вино – оно и в самом деле оказалось превосходным.

– Я владею английским, французским, немецким, итальянским, чуть хуже – латынью, персидским и древнегреческим. Видите, я уже начал рассказывать о себе, как и обещал. Ну, продолжу. Расскажу вам сказку. Итак, когда-то давно жил-был на свете мальчик…

Парень-то, надо сказать, был странный, с неким вывертом; «выверт» или странность заключались в том, что мир, или его существующая версия (наш герой уже в юном возрасте занялся программированием и мыслил «компьютерными» образами), казались мальчику не совершенными. Больше того – он считал реальность уродливой, и объяснял ее искаженность неким вирусом, внедрившимся в программу (по его мнению именно этот вирус «отвечал» за все мировое зло: смерть, болезни, войны, нужду, одиночество). Мальчик считал, что существующая версия реальности нуждается в доработке – ее надо подправить, починить, очистить от вирусов; и в итоге он – ни больше – ни меньше – захотел ее переписать. Должно быть, в этом его желании как раз не было ничего странного – в юности людям вообще свойственно подобное самомнение – мы хотим переиначить этот мир (а наш герой к тому же был тщеславным и амбициозным, правда, мечтал он не о богатстве и не о любви принцессы, а о власти – власть казалась ему самой притягательной вещью на свете); странным было другое – в отличие от других амбициозных мальчиков, желающих поиграть в демиургов, этот действительно знал, как изменить мир.

Мальчик придумал свою альтернативу реальности – социальную Сеть – этакую виртуальную матрицу, пронизывающую мир своими лучами, обладающую возможностью соединять людей, невзирая на пространство и время (в каком-то смысле вообще их отменив). В основе придуманной им идеи лежал простейший принцип понимания человеческой природы. Чего мы все хотим? Внимания, славы, любви, чуда – от примитивного к более сложному. Стало быть, нужно создать этакое виртуальное пространство, где каждый обладатель подключенного к интернету компьютера, сможет получить все, чего ему недостает в реальности. Хотите внимания к своей персоне? Пожалуйста, нет ничего легче: в сети каждый может выйти на «сцену» и получить, как говорил Энди Уорхолл, свои пятнадцать минут славы. Общения? И это возможно: в социальной сети ты мгновенно отыщешь единомышленников, оппонентов, друзей, врагов. Тебя не устраивает твоя внешность и социальный статус в реальной жизни? Но в сети ты можешь измениться – придумать себе другое имя, другую внешность, и иную судьбу. Но самое главное, с помощью сети ты можешь заклясть небытие. Твой профайл – волшебная мантра – с ее помощью ты подтверждаешь собственную идентичность, доказываешь себе, а главное, всем прочим, – реальность своего существования. Если ты есть в сети – ты вписан в матрицу. Все ради этого.

Одержимый идеей «форматирования мира» мальчик, к тому времени ставший юношей, решил, что для воплощения его идеи пока достаточно «сплести» идеальную с технической точки зрения паутину – максимально функциональную сеть, дабы в ней было удобно не только выкладывать фотографии, но и в целом – проживать жизнь.

Вскоре восемнадцатилетний студент Максим Четверков придумал и реализовал проект русскоязычной социальной сети, которая быстро стала популярной. В том, что ему удалось осуществить эту идею первым, конечно, был элемент случайности и везения, особенно с точки зрения тех, кто верит в эти категории; справедливости ради стоит сказать, что подобная идея пришла в голову еще нескольким мальчикам в разных частях земного шара (идея уже «носилась в воздухе», и не окажись наш герой в нужном месте в нужный момент, другой парень через месяц-год придумал бы что-то подобное); впрочем, это уже не имеет отношения к делу, потому что история не знает сослагательных наклонений. Возможно, в час рождения этого мальчика так встали звезды, или ему просто благоволила фортуна, но именно он стал человеком, придумавшем Сеть.

И с этого момента начинается история Макса Четверга.

Четверг откинулся на спинку кресла, вздохнул и продолжил:

– Мое детище быстро разрослось до размеров гигантской паучьей сети, а потом, как это случилось в истории с големом – творение перестало подчиняться создателю и зажило своей жизнью. Однако, если говорить не о мифологии, а о вещах сугубо практических, то этот проект принес мне большие деньги. С тех пор как я придумал его, прошло без малого двадцать лет. Сейчас мне тридцать восемь, и я владею недвижимостью в разных частях света. Одним из своих самых удачных приобретений я считаю гражданство одного декоративного государства – некого экзотического острова. Поверьте, Ая, моя вторая «родина» по-своему прекрасна: птички, мулатки, белоснежные пляжи и море – настоящий магнит для туристов! Правда, лично я там быстро начинаю скучать, птички и мулатки меня расслабляют, а мне нельзя долго пребывать в расслабленном состоянии. В последние годы я там почти не бываю, но при этом не исключаю, что однажды мне придется бросить там якорь; главное, что гражданство этого карибского государства вкупе со знанием языков дает мне возможность абсолютной свободы, а именно свобода – моя главная ценность. При этом свободу я понимаю, как свободу для избранных, для тех, кто готов к ней – для трех процентов человечества, что составляют его золотой фонд. По моему глубокому убеждению, прочая масса, на которую приходятся оставшиеся девяносто семь процентов, нуждается в сильной руке (да, мой личный «великий инквизитор» считает,