ужина у дожа оказалось просто возмутительным. Это были, с позволения сказать, несколько тряпочек, диковинным образом перемотанных и украшенных по каемке привычными рабскими полосами и узорами. На этот раз они были не ярко-красными, а приятного лилового оттенка, который, как ни странно, отлично сочетался с моим цветом волос. Я даже на миг заподозрила, что это сделано нарочно, но тут же отбросила эту мысль.

Ну кто будет в здравом уме шить для наложницы отдельное платье? Да еще и в течениесуток перед предполагаемым торжеством, на котором указанной наложнице предстоит исполнять роль прислуги. Ну бред чистой воды.

Зато стоило мне надеть на себя этот позорный наряд и подпоясаться тонким ремешком-цепочкой, как в дверь постучали, а затем, не дожидаясь моего позволения, просто вошли.

Я едва успела открыть рот, чтобы возмутиться, как оказалось, что это Ал. А он тряхнул своей короткой черной шевелюрой, челка, что была чуть длиннее остальных волос, упала на темные глаза, и плюхнулся в мое кресло, как у себя дома.

Опять.

— Рада тебя видеть, — фыркнула я, подразумевая изрядную долю иронии. Затем снова повернулась к большому напольному зеркалу в серебристой раме, в отражении которого на меня смотрела по меньшей мере настоящая жрица любви. Я выглядела сногсшибательно! Пошло, конечно, и вульгарно, но с ног сшибало, да.

Вообще, мне вдруг стало казаться, что у меня даже цвет лица улучшился. Как пить дать от местного воздуха. Или той самой омолаживающей ванны с минеральной водой. Да, водичка, конечно, чуть в кровь не превратилась, зато как у меня лицо после нее подтянулось!

Хотела было даже улыбнуться этому факту и признать, что кровавые ванны бывают весьма полезны, но потом на ум пришло мое сходство с графиней Батори, и как-то веселиться расхотелось.

— Наряд аурии тебе идет, — вместо приветствия проговорил мой знакомец, окидывая меня фирменным острым и тяжелым взглядом.

Я пожала плечами. Конечно, он мне идет, вон как Ала с ног сшиб! Едва до кресла успел добраться.

— Это знатная пошлятина, но, похоже, придется прогибаться под изменчивый мир, — проговорила я задумчиво, — в ожидании, что однажды он прогнется под нас…

Как раз в этот момент я вспомнила со стыдом, что нижнего белья мне не выдали, а я свое постирала в купальнях. Оно сейчас сиротливо сохло в уборной моих покоев. Может, уже и досохло, надо проверить.

— Что ты сказала? — не понял мужчина, нахмурившись.

— Песня такая, не бери в голову.

— Ты умеешь петь? — удивился он.

— А кто не умеет? — хмыкнула я, хотя, конечно, после моей фразы такой вывод было сделать трудно. Однако я и впрямь немного умела. — Даже играю на гитаре, но совсем чуть-чуть, к сожалению. Буквально пару песен.

Ал посмотрел на меня так, словно я сказала нечто ужасное.

— Что такое гитара? — спросил он через мгновение, а я задрала глаза к потолку. Когда я уже научусь держать язык за зубами?.. Впрочем, хоть кому-то в этом дворце я должна доверять, так почему бы не Алу?

— Это такой музыкальный инструмент. Со струнами. Обычно их шесть, — попыталась объяснить я, используя собственные скудные познания в этой области. Играть меня никто не учил, а время, когда я пыталась научить себя сама, было весьма ограничено и распространялось на чрезвычайно отдаленный период моей жизни. Короче, можно сказать, что это было давно и неправда.

— Ясно, — кивнул он, уронив черный взгляд на пол. Густые брови были едва заметно сдвинуты. И я даже подумала, что он хочет сказать что-то еще, но сдерживает себя.

Странный парень. Ну да у кого нынче тараканы в голове чечетку не отплясывают? Явно только у того, у кого они пляшут канкан.

— Ты готова к сегодняшнему ужину? — спросил тогда он вместо того, чтобы продолжить расспросы о прочих моих способностях. — Скоро час василиска, за тобой придут.

— Ты знаешь, что я буду прислуживать дожу?

— Конечно, — кивнул он, демонстративно подергав себя за острый воротник жилетки, отороченной тем же красным рисунком. — Я тоже в числе слуг.

— Ты рий?..Или как это называется? — вдруг спросила я.

Ал несколько мгновений молчал, а затем невесело кивнул. Видать, не рад был. Я бы тоже грустила! Но хорошо, чтона ужине прислуживает, а не туалеты убирает.

— Ну да, я иду, — кивнула также. — А чего там готовиться? Думаешь, меня ждет какой-то сюрприз?

— Сегодня будет много гостей, — ответил задумчиво мужчина и взглянул мне в глаза, словно читал все ответы там, а не слушал то, что я говорю. — Приехала делегация из морской империи. Ты не имеешь права опозорить повелителя. Иначе…

— Что? — напряглась я.

— Казнят, — ответил он, и улыбки на лице не появилось.

А было бы неплохо приправить пилюлю!

Холодок прошелся по нервам, спустившись от желудка к самым пяткам.

— Ну вот какой смысл делать прислужницей девушку, которая только что попала во дворец и ничего не умеет? — возмутилась я. — Чтобы потом ее казнить, когда она сделает что-то не так? Я ж даже не знаю, что делать! Ну что за идиотизм!

Возмущению моему не было предела. Ал несколько мгновений молчал, сверля меня черными глазами. Мне даже стало не по себе. Подумалось: ну вот чего я истерю, когда он в таком же положении, как и я? И ничего, сидит себе спокойно, в ус не дует.

— Скорее всего, тебе доверят простую работу, — ответил он через мгновение. — Наливать вино, к примеру, или носить поднос с напитками. Это проверка твоей готовности служить. Если ты ее провалишь…

— Я поняла, казнят, ага, — фыркнула, сложив руки на груди. — Ваш дож — полный идиот. Так разбрасываться ценными кадрами!

Ал ничего не ответил.

— Ну а что? — добавила я, чтобы придать весу своим аргументам. — Если предположить, что я редкая огненная колдунья, за что меня и доставили к нему на блюдечке, то убивать меня за пролитое вино будет верхом глупости.

— Я хотел сказать, что дож будет решать твою судьбу лично, — негромко ответил Ал, и мне показалось, что он тщательно подбирает слова. Может, скрывает от меня что-то?

Я прищурилась, рассматривая мужчину.

Он сидел, обхватив подлокотники кресла и не сводя с меня глаз. Не двигался.

— А ты не чарогница? — спросил вдруг, слегка сбивая меня с проторенной мыслительной тропинки.

— Кто?

— Не огненная колдунья?

Я махнула на него рукой и снова посмотрела в зеркало. Отвечать «да» или «нет» не стала. Но с языка все же сорвалось:

— Возможно, я вообще чароводница, — ведь именно это поведал мне зеленоволосый тип из купален.

Я, конечно, о сказанном сразу пожалела, носболтнувшее назадне воротишь, а язык у меня всегда был чересчур длинный.