в поле, против трёх тысяч врагов, они точно не сдюжат. Собравшимся в городе людям, остаётся надеяться на помощь извне.

Ведь как я понял, в землях Белоградья, кроме этого есть ещё восемь городов. Если правящие в них князья объединят свои дружины, то соберут не меньше двух тысяч витязей. С подобным войском, пришедшие из пустыни иноземцы, точно не справятся.

Одно плохо, судя по подслушанному разговору, князьки не особо горят желанием помочь соседям и будут рады, если те ослабнут. Да и с выбором воеводы, вечные проблему. Короче, всё сложно.

Я услышал характерное щёлканье и заметил, как с надвратной башни сорвались несколько арбалетных болтов. Вернувшись к окошку, увидел ватагу джигитов, вломившихся в пару деревянных домиков крайней линии пригорода.

Людей там не осталось, но ограбить жилище требовала их степная душа. Под горячую руку попал оставленный в хлеву скот. Куры были мигом переловлены. А из выломанных дверей дома, вереницей потащили узлы с наворованным добром.

Расстояние в четыре сотни метров от крепостной стены, не позволяло арбалетчикам прицелиться точно. И потому прилетавшие болты больше колотили по стенам и заборам. За несколько залпов городские стражники смогли нашпиговать стрелами, попавшую под залп, лохматую лошадку и случайно подстрелили в ногу одного из степняков.

Постепенно к разграблению присоединились ещё несколько ватаг джигитов. При этом сектор разорения домов резко увеличился. Глядя на это, я начал подумывать о своём прямом вмешательстве и даже представил, как не без удовольствия, вылавливаю степняков по одному.

Решив дождаться, когда они подойдут ближе, я приготовился в случае чего спуститься и начать действовать, но в этот момент со стороны лагеря вторжения громко затрубили рога. Услышав зов, кое-кто из степняков начал нехотя покидать дома и дворы, унося с собой добычу. Но половина осталась, и продолжила продвигаться по проулкам всё дальше и дальше.

Рога протрубили ещё несколько раз, и я наконец увидел полностью сформированное построение армии вторжения. Впереди замерли пять колон явно профессиональных воинов на верблюдах. Между ними разместились крупные ватаги степняков, по две сотни голов каждая. На флангах ватаги были в два раза побольше. Кроме этого, я заметил крупную группу воинов в белом, охраняющих лагерь, размещённый в центре круга из сцепленных возов.

Однако сколько я не высматривал, не заметил никого кто бы сколачивал штурмовые лестницы или занимался другими приготовлениями к взятию стен города. Это намекало, что способы нападающая сторона выбрала совсем иные.

Снова раздались немного изменённые сигналы рогов. Затем в лагере застучали боевые барабаны. После этого некоторые подразделения противника пришли в движение, явно получив приказ по средствам стука барабанов и рёва рогов.

Одна из занимающих правый фланг колонн верблюжьих всадников, тут же разделилась на две части и направилась к лысому холму, со стоящими на нём идолами местных богов. Вместе с ними из центрального лагеря выдвинулась дюжина ящеров с восседающими на них воинами в белом. Кроме них туда же направились две сотни степняков.

В то же время стоявшая в центре колонна всадников, начала разделяться на полусотни. Организовав четыре группы, они подождали, когда к ним подъедут четыре огромных воза с установленными на них пустыми клетками.

Зачем эти клетки я не понял, зато почувствовал, что от них веет потусторонней силой.

Группы с клетками начали расходиться, неспешно направляясь прямиком к пригороду. И как я сразу подметил, каждая из групп выбрала направление, ведущее к одним из четырёх городских ворот, находящихся с этой стороны крепостной стены.

Я сидел на лавке и с интересом следил за происходящем, силясь разгадать план вражеского военачальника. И в тот момент, когда мозг начал о чём-то догадываться, внизу раздался подозрительный стук и я почувствовал, что прямо сейчас кто-то находится невдалеке, лишился жизни.

Это отвлекло от созерцания слаженной работы армии вторжения, заставило вскочить с лавки и посмотреть вниз. И первым, что я увидел, была девушка, выскочившая из распахнувшегося окна, находящегося на втором этаже дома, напротив. Ловко приземлившись на стог сена, она подхватила подол сарафана и опрометью побежала по проулку, прямиком к тому строению, что занимал я.

Причём её видок меня сразу впечатлил. Огненно-рыжие волосы были собраны в длинную и толстую косу, конец которой она держала в зубах, видимо, чтобы он не мешал бежать. Левая рука задирала подол, открывая отличный вид на красивые коленки и стройные ножки, обутые в красные сапожки. А правая рука сжимала боевой клевец, острый клюв которого был уже окроплён кровью.

Рванув через мощёную улицу, она подбежала к забору именно в том месте, где перепрыгнул я. Затем перекинула клевец через него, и ухватившись за столб, принялась по нему карабкаться, да так ловко, словно была цирковой гимнасткой.

Оказавшись на верху изгороди, она немного зацепилась сарафаном за доски и уже перепрыгивая во двор, показала мне весьма аппетитный, и в меру округлый, девичий зад.

Немного опешив от неожиданного зрелища, я невольно улыбнулся, и в этот момент услышал свист и увидел, как в то место на заборе, где только что промелькнул белый задок девицы, впилась стрела.

Проследив за траекторией, увидел лучника и ещё полдюжины степняков, явно преследующих девицу. А потом услышал внизу скрежет раздавленного стекла и понял, что сама виновница уличного кипиша, только что воспользовалась моим путём и проникла в дом.

— Неугомонная особа — высказался Парацельс. — Не знаю, что её заставило остаться в деревянном пригороде в такой опасной ситуации, но это всё явно неспроста. Сварог, только прошу не вмешивайся в её судьбу, иногда для таких, как ты, это чревато осложнениями. Помни, перед нами стоят совершенно иные, по-настоящему важные цели и непростые задачи.

Слушая вполуха предупреждение мёртвого архимага, я следил за действиями гурьбы степняков, преследующих девицу. Не став появляться там, где их могли достать арбалетчики со стены, разъярённые джигиты рванули прямиком к воротам и, помогая друг другу, умело через них перелезли. Затем одни оббежали дом и судя по радостным возгласам, мигом нашли выдавленные окно. А в это время другие выламывали входную дверь.

Заглянув в распахнутый люк, я увидел, как девица забежала на третий этаж, и быстро оббежав хозяйские покои, посмотрела на видневшийся над головой проём люка. Сумрак продолжал окутывать внутреннее пространство башенки, так что меня она не заметила. Не найдя рядом лестницы, она зарычала, словно загнанный в тупик, дикий зверёныш.

И в этот момент я смог рассмотреть довольно-таки симпатичное лицо, совсем молоденькой девушки. Несмотря на безысходность ситуации, и доносящийся снизу грохот чужих сапог, в её глазах не было и намёка на панику. Зато там было