ночами, просыпаясь в агониях. Я никогда не забуду лиц тех, кого убил. Никогда. Какими бы ужасными людьми они не были. Они оставались людьми, и не мне было лишать их жизни.

Ила задумался.

— Скорее всего, ты сделал всё правильно. Плохие люди не достойны жизни. И кто-то должен это решать. Если не мы, тогда кто?

— Боги, это их власть, не наша, — почему-то ответил Одис, хотя не верил в богов.

— Хм, боги… Я не встречал ни одного из них. Если они и есть, то они явно забыли о нас.

Одис хмыкнул и не стал ничего отвечать. «А вот я возможно встречал. Да только, как-то не верится. Это невозможно».

Дни ожиданий нападения тянулись долго. Невыносимо долго. Дни складывались в недели, которые наступали вдруг и проходили невзначай. Прошёл месяц. Свистунов всё не было. Одинокая была на взводе. Она так ждала часа отмщения, что захлёбывалась в своём горе. Тренировки не прекращались, часовые каждый день были на стенах. И вот, однажды вечером тишина рухнула под натиском свиста. Это было то, чего все так долго ждали. Все воины собрались у ворот. Лучницы подготовили стрелы, остальные построились. Одис стоял на стене и смотрел во тьму, он приказал потушить весь свет. Только небесное воинство продолжало свою работу. Источник звука не хотел показываться. Он таился далеко, там, где никто ничего не видел. Свист становился громче. Шум приближался к стене. И вот, наконец-то, показались! Огоньки горели меж лесных деревьев и быстро приближались. Это были факелы всадников. Скоро каждого из свистунов можно было разглядеть. Они были в капюшонах, как всегда разнородны. Однако в этот раз их было немного. Человек двадцать, максимум тридцать. Защитники Одинокой притаили дыхание. Свистуны приблизились к стене. Их лиц было не видно, но Одис представлял изумление, которое было на них.

— Убирайтесь отсюда! Одинокая теперь под защитой! — кричал Ила. Он подал знак, и лучники натянули тетивы.

Один из свистунов вышел вперёд. Внешне он ничем не отличался от остальных. Его плащ был зелёным, а на голове красовался венок из сухих веток.

— Я Рабсак! Сын Рабсариха! Сына Рабсана! Одинокая всегда была под защитой. Под нашей защитой. И за это мы брали то, что по праву было нашим. Кто ты, кричащий мне убираться?

— Я Ила! Тот, чью жену вы, гады, забрали у меня. И за это я заберу ваши жизни!

Свистуны стали шептаться и смеяться.

— Не волнуйся! — крикнул Рабсак. — С твоей женой хорошо обращались! Её ласкал каждый мужчина нашего народа! Она не вспоминала тебя!

Одис видел, как лицо Илы стало красным от гнева. Командир отдал приказ, и стрелы полетели в сторону свистунов. Половина всадников упала замертво. Рабсак остался жив со стрелой в плече. Свистуны стали разворачиваться.

— Я вернусь! И возьму плату кровью! — кричал убегающий Рабсак.

Воины радовались маленькой победе. Факей и Одис тоже были довольны. Они отправились к Иоаху спать. Старик бодрствовал, сидя за столом. Он ждал.

— Ребята! Наконец, пришли! Я ждал вас. Ну, рассказывайте, как всё было.

Кхмеры сели.

— Да там и рассказывать нечего, наши легко со всем справились. Мы всадили несколько десятков стрел в тела разбойников, и они убежали, — с ноткой задора делился Факей.

— Ну, чудеса! Спасибо вам, друзья мои! Не знаю, что бы мы без вас делали.

Иоах поболтал о всяком, а потом отпустил Одиса и Факея спать.

— Знаешь, я так подумал, а надо ли нам куда-то уходить? — начал Факей, лёжа на постели.

— Конечно надо, нам нужно назад, в Кхмерку. Я хочу убедиться, что Люра мертва.

— Не поздно ты о ней вспомнил?

— Я никогда не забывал, чтоб вспоминать. Просто я тоже думал и понял, что не успокоюсь, пока не увижу её. Я всё ещё люблю.

— Да, брат. Жаль мне тебя. Любовь, глупость это, а не любовь. Оставь всё в прошлом и просто двигайся дальше. Таких как она тысячи.

— Тысячи, не тысячи. Не важно. Она та единственная, кто мне нужен. Когда встретишь свою, поймёшь.

— Ладно. Давай ещё денёк, другой подумаем и определимся?

— Хорошо, давай.

Одис не соврал. Он действительно не забывал Люру. Она, как и прежде, занимала его мысли. Ему всё также было тяжело из-за чувства вины. Он жаждал встречи с любимой. Он не мог без неё. Дни были невыносимы из-за того, что вся душа Одиса была расколота на части. И Люра была тем связующим звеном, которое, как думал Одис, должно было спасти его.

* * *

Тряска разбудила Одиса. Кто-то с силой толкал его плечо.

— Вставай! Вставай! На нас напали! — кричал ему в самое ухо Факей.

— Что? Напали? — постепенно просыпался Одис. — Напали?! — дошло до него. — Напали!

Одис вскочил с постели и стал одеваться.

— Наконец-то… Я думал, что уже не разбужу тебя.

— Кто напал? Когда? Что происходит? — носился Одис. — Ну не молчи же!

— О как завёлся! То не разбудишь его никакими средствами, а то он ещё подгоняет тебя.

— Факей! Я не шучу!

— Да ладно, ладно… После вчерашнего, часовые расслабились. И пока они спали, свистуны расчистили ров возле ворот. Ила поднял тревогу и почти все воины вышли. А ещё одна группа свистунов проделала брешь в стене на обратной стороне. Они уже идут по Одинокой, пока все наши воины стоят у ворот. Я отправил посыльного, чтобы он привёл хоть кого-нибудь. А пока, мы с тобой вдвоём.

— Ясно. Пошли.

Одис выбежал на площадь. Люди в панике носились. Факей повёл Одиса в сторону прорыва. Они бежали между домов с обнажёнными мечами. Показались первые свистуны. Их было немного, и они были без лошадей. Видимо кони не смогли пролезть сквозь стену. Это было для них большим упущением. Одис налетел на первого свистуна и легко сразил его. Очень скоро кхмер понял, что разбойники никудышные воины. Они даже мечи держали неправильно, из-за чего теряли их под натиском Одиса и Факея. Одис рубил одного, второго, третьего. Его удары лишали жизни глупцов. Скоро пришла подмога в виде пяти воинов. И тогда дело пошло ещё легче. Свистунам было нечего противопоставить новым защитникам Одинокой. Они все умерли. Тогда кхмеры и воины побежали к воротам. Там дело обстояло гораздо хуже. Большинство лучниц были убиты, потому что свистуны как-то пробрались к ним. Да и сами свистуны были здесь покрепче. Снег у ворот был превращён в кровавое месиво. Свистуны вот-вот были готовы прорвать оборону, которую организовал Ила. Одис увидел Рабсака и кинулся к нему. По пути ему удалось заколоть пару разбойников. Очень скоро он был рядом с