Внезапно, без всякого предупреждения, черный комок меха вспрыгнул на кровать подле Сирены.

— Ах, только не говори мне, — обратилась к котенку женщина, — что ты тоже чувствуешь себя бездомным, когда нет никого, кто мог бы полюбить тебя. Да, в жизни нет ничего ужаснее этого. А ведь я его так сильно любила! Я сама разрушила свою любовь, о которой можно только мечтать. Мне больше нечего предложить даже самому замечательному из мужчин. Я все отдала ему, Ригану! — она прижала к себе котенка и прошептала: — Я заставлю его вновь полюбить меня. Он должен будет сделать это. Я разыщу Ригана и скажу, как много значит для меня его любовь. Все сделаю, чтобы он снова полюбил меня. Все сделаю, все!

— Наиболее точное слово, которым можно передать своеобразие «Духа моря», — горделиво заявил Ян, — это слово «стремительный». Так что имя кажется вполне подходящим.

— «Дух моря»! Звучит хорошо, правда? — сказала Сирена, кивнув головой.

— Да, конечно, — согласился Ян в полном восторге. — Это имя легко скатывается с языка и в зубах не вязнет, как некоторые другие. Корабль длинный и обтекаемо-гладкий — именно те качества, которые я ценю в женщинах, — рассмеялся он, поднимаясь рука об руку с Сиреной на борт судна.

— Его линии чем-то напоминают нашу «Рану», — заметила капитан, проведя ладонью по планширу, и легким поклоном поприветствовала команду. — Этот корабль строил настоящий художник, и мы должны этим гордиться.

Сирена приняла поистине королевскую осанку, отдавая первые приказания на борту нового судна:

— Поднять якорь! Ставьте паруса! Виллем, встань к штурвалу, а ты, Ян, займись фалами. Якоб, приготовь ужин, да такой, чтоб и короли могли позавидовать. Ближе к вечеру мы закатим настоящий пир!

— Есть капитана, — ответили хором те, к кому были обращены эти приказания.

Впрочем, Ян, стоящий к Сирене ближе других, сумел разглядеть за ее воодушевлением прежнюю печаль. Нет, она ни на минуту не могла его одурачить. Она выглядела так же, как и тогда, когда они бросили якорь в Голландии. Может быть, у берегов Англии из ее глаз исчезнет это тоскливое выражение, кто знает…

* * *

Два дня спустя после отплытия из Кадиса Сирена вновь вполне вжилась в морские привычки. Стоя у руля и глядя в небо, она почувствовала приближающуюся непогоду. При мысли о надвигающемся шторме сердце начало биться быстрее. Впрочем, это была реальная возможность испытать судно и увидеть, как оно поведет себя в бурю. Уже постепенно наползал туман. Скоро он зазмеится по воде, взберется на палубу, обовьет ноги и тело, подобно скользким щупальцам…

Сирена еще раз взглянула на небо, мгновенно выкинув из головы все мысли о Ригане. Нужно было думать лишь о «Духе моря» и его команде. С тех пор как судно вышло в плавание, ему постоянно досаждал сильный западный ветер. Озноб, пробежавший по телу Сирены, напомнил ей о необходимости сосредоточить внимание на управлении кораблем.

Внезапно сверху раздался крик:

— Эй, вижу парус!

— Посмотри, под каким они идут флагом, Ян!

— Ничего больше не вижу, только туго натянутый парус.

— Свистать всех наверх! Четверо — на ванты, четверо — на нок-реи! Они излохматят весь наш такелаж, если вздумают атаковать.

— Их судно довольно неповоротливое, капитана! — крикнул Ян. — Судя по его виду, корабль не сможет легко ложиться на другой галс, а это именно то, что мы вскоре собираемся сделать. Так что, если они все-таки вздумают атаковать, у нас будет преимущество. Мародеры, чертовы мародеры, — сплюнул он злобно.

Внезапно издалека донесся звук пушечного выстрела, и почти тут же раздался оглушительный треск: пущенное с вражеского судна ядро пробило брешь в палубе «Духа моря». От грохота ломающегося дерева заложило уши.

— Ублюдки! — хрипло прокричала Сирена. — Вы за это заплатите!

— Огонь! — приказала она. — Поднять все паруса, я иду на сближение, и наш таран запросто продырявит им корму! Двигайтесь поживее. Мы переживем, что у нас брешь в палубе. В лучшем случае это был лишь удачный выстрел, но такого больше не повторится. Держитесь твердо на ногах. Буря нас только подгоняет, все в порядке! Они не сумеют повернуть на другой галс. Огонь!!!

Когда пущенное с огромной силой ядро настигло цель, в небо поднялось целое облако густого черного дыма. После второго попадания раздался оглушительный треск проломленной обшивки и во все стороны разлетелись щепки. Даже сквозь туман Сирена могла видеть, как часть вражеской команды повалилась на палубу от удара, а другая бросилась к простреленным парусам.

Грозная женщина-пират приказала своим людям идти на абордаж.

— Поторопитесь, они затонут через несколько минут!

— Сдавайтесь! — заорал Ян, когда один из неприятельских матросов замахал перед ним абордажной саблей.

Сирена, стоя на носу своего судна, внимательно следила, как ее люди яростно сражаются с врагами.

— Побереги этот чертов парусник! — изо всех сил закричала она, чтобы быть услышанной сквозь лязг скрещиваемых клинков и гудение огня, с хрустом пожиравшего вражеский корабль. Одним проворным движением Сирена ухватилась за конец поданного ей каната и перепрыгнула на палубу быстро идущего ко дну брига. Когда она приземлилась, абордажная сабля с грохотом ударилась об обшивку над ее плечом.

— Кто здесь капитан? — выкрикнула Сирена вызывающе. — Отвечайте поскорей и не лгите, иначе я прикажу повырывать у вас языки!

Высокий и грузный мужчина выделился из толпы матросов. По его одежде Сирена догадалась, что это и есть капитан. Они с неприязнью уставились друг на друга. Сирена недобро улыбнулась, увидя, как на лице врага вдруг заблестели крупные капли пота. Его грудь тяжело вздымалась, а губы скривились от страха.

— Небольшая ошибка с моей стороны, — хрипло проговорил пиратский вожак. — Но вы кто?! — спросил он, разглядывая необычный наряд своей противницы, не прикрывавший и трети ее прекрасного тела.

— Кто? Дева Мария, — холодно отвечала Сирена. — Что вы везете в трюме? И не лгать! Говорите!

— Шелк и хрусталь. Но все это мое, честно награбленное! — взорвался капитан.

— Может, и честно, да только теперь ваше барахло принадлежит мне. Там, куда вы отправитесь, вам не понадобится никакой груз. А мне кое-что, наверняка, пригодится. Поторопись, Ян. Мы неплохо заработаем, если потрудимся все это продать!

— А что с этими мерзавцами? — выкрикнул Виллем.

— Побросай их за борт и, если ты не чужд милосердия, спусти на воду шлюпки. Ну а если чужд, старина, то пускай тонут, — грубо заявила Сирена.

— Груз на борт!

— Всем возвращаться на корабль! — скомандовала капитан, с удивительным проворством перепрыгнув через стремительно увеличивавшуюся пропасть между двумя парусниками. — Вот так-то! Эй, Ян, отваливаем от этого чертова брига, он теперь уже долго не протянет. Становись к рулю и держи курс прямо по ветру, давай, живо!