– Для меня ты всегда будешь номер один, Лу. Обещай, что не бросишь танцы, – Родя взял меня за руку. – То, что мы сейчас видели, было чем-то невероятным. Ты не вписываешься в стандарты, но в каждом твоем движении кроется… Не знаю, как назвать.

– Душа, – договорил за него тренер, и Родя согласно закивал. – Лу, ты очень талантливая девушка. Ты умеешь вдохнуть жизнь во все, за что берешься.

– Я в этом не уверена, – мне не удавалось понять, о чем они говорят, ведь, объективно говоря, нет никакого таланта, и ни во что я жизнь не вдыхаю.

– А вот я уверен, – строго парировал тренер. – Тебе только и нужно, что решить, во что вложить свою душу.

– У меня с этим большие трудности, – ответила я со смешком, чувствуя всю иронию собственной судьбы.

Тренер пожелал мне удачи и удалился, оставив нас с Родей наедине.

– Если у меня еще когда-то будут соревнования, обещай, что придешь, – попросил он тихим несмелым голосом, что непривычно, ведь Родион самый громкий парень из всех, кого я знаю.

– Обязательно будут, и я точно приду на каждое из них, обещаю, – заверила я его и саму себя, ведь слабо представляла, что именно буду делать дальше.

– Будешь приходить на роллердром просто так, покататься и потанцевать?

– Может, когда сильно соскучусь. Пока что с меня хватит.

– Выглядишь уставшей, – он внимательно прищурившись, без стеснения рассматривал мое лицо. – Это из-за танцев?

Я отрицательно покачала головой.

– Это из-за перерыва в учебе, ссоры с лучшей подругой и временного расставания с парнем.

– Ух ты ж емае! – воскликнул Родя. – Интересно живешь, партнер.

– Бывший партнер, – поправила его я.

– Тебе есть с кем поговорить? – он замялся, очевидно, потому что у нас никогда прежде не случалось подобных разговоров. – В смысле, столько всего разом навалилось, теперь еще и уход от нас. Может, тебе нужен друг? Я бы мог…

– Все хорошо, – я положила руку ему на плечо, – спасибо тебе. Мало, кто готов меня выслушать. Это очень ценно, правда.

Он широко по-голливудски улыбнулся, обнажая белоснежные зубы. Не удивительно, что на соревнованиях ему то и дело строят глазки. Такой красивый и талантливый. Уверена, его ждет невероятное будущее.

На прощание мы крепко-крепко обнялись, и я поняла, что не готова отпускать его и это место навсегда. С ролледрома я уходила, мысленно обещая самой себе возвращаться сюда как можно чаще.

И в этот момент невидимый болезненный узел в моем животе исчез.

Избавившись от одного узла, я сразу почувствовала как другой, куда более запутанный, внезапно сдавил легкие, и мне стало тяжело дышать. Следующим утром я проснулась с отчаянным желанием вдохнуть как можно больше воздуха. В просторной комнате, где раньше всегда ощущался лишь безмятежный покой, мне вдруг стало нехорошо. А все потому, что именно здесь впервые проявилась моя, как ее назвал Сава, отстраненность.

Из-за того, что мне не нравилось бывать у него дома, мы много времени проводили в моей комнате. Он часами говорил о работе: сколько составила выручка в его смену, какое количество товаров дня он продал, сколько было покупателей, кто из них скандалил, а кто написал ему личную благодарность за профессионализм. Я всегда с интересом слушала все, о чем рассказывал Сава, потому что он делился тем, из чего состояла его жизнь. Ну и что, что его дни были под завязку набиты таблетками, сиропами от кашля, бинтами, ватой и леденцами от боли в горле. Что важно ему – важно и мне. К тому же, я не могла похвастаться наличием такого количества историй, а скучные будни студента-биолога Саву совсем не интересовали. Он называл учебу рутиной, а мне ничего не оставалось кроме как согласиться. Но в какой-то момент я решила с ним поспорить.

– Твоя работа ничем не лучше, – заявила я, когда мы валялись на кровати и, как обычно, непринужденно болтали.

– Неужели? – с вызовом спросил Сава, приподнявшись на локте. Он, будто ждал, что мы вот-вот горячо поспорим, поругаемся, а потом пылко помиримся.

– Когда я пытаюсь поговорить о чем-то своем, ты меня затыкаешь. Разве не так все происходит? – у меня внутри тогда все закипало от негодования.

– Я тоже проходил через студенчество, это увлекательный период в жизни, но, Лу, давай начистоту, даже интересные факты, которые ты ежедневно переписываешь в блокнот, скучноваты и довольно простеньки.

– Да, – выдохнула я, согласно кивая, – рассказ о том, как женщина разулась у тебя в аптеке, желая показать грибок на ногте, гораздо занимательнее, чем все собранные мной факты.

– Сарказм тебе не к лицу, – он не скрывал недовольства.

Увидев его в расстроенных чувствах, у меня внутри все упало, а щеки загорелись от стыда. Я знала, как он гордится своей работой, а то, что в тот момент вылетело из моего рта, было для него настоящим унижением. Поэтому дальше этого мини-спора дело у нас не пошло. Но когда после моих извинений Сава покрывал меня медленными томными поцелуями, я задумалась о том, что отношусь к учебе ровно так, как к ней относится он.

После того случая я перестала рассказывать об учебе, наши поцелуи стали быстрыми, а объятия неуклюжими. Раньше мы соединялись, как два идеально подходящих друг другу пазла, но что-то изменилось. Бесполезно копаться в воспоминаниях, пытаясь найти тот самый момент, когда начались эти перемены. Они просто произошли и все тут.

От потока мыслей меня отвлек телефон – раздался оповещающий сигнал.

Вас добавили в беседу «Книжный клуб».

Натали добавила меня в тот самый чат, о котором упоминал Флориан. Никаких сообщений за этим не последовало, и после пяти минут тишины я решила сама начать разговор.

Лунара: Привет. Так, какой детектив вы все-таки выбрали?

Натали: Приветик, Лу. Ко вторнику читаем книгу Джо Спейн «Кто убил Оливию Коллинз?»

Лунара: Хорошо. Еще есть новости?

Натали: В мире литературы? Вроде это все, что тебе нужно знать.

Следовало скачать книгу и начать читать, но я все возвращалась и возвращалась к одним и тем же мыслям о Саве и наших отношениях. Неужели все так и закончится, впопыхах, без честного разговора и прощальных слов?

Снова раздался треклятый звук телефона. Гад, не дает мне сполна пострадать. Увидев текст на экране, я нервно сглотнула ожидаемо появившийся ком в горле.

Флориан: Не стал писать в общем чате. Если ты захочешь прочесть мой детектив, то я обязательно выслушаю твое мнение.

Лунара: Спасибо за разрешение. И привет тебе, кстати.

Флориан: Не хотел, чтобы у тебя сложилось впечатление, будто я запретил это делать.

Лунара: У меня сложилось иного рода впечатление.

Флориан: И какое же?