– Давай пройдемся?

– Если только недолго, – Яс как-то лениво пожала плечами.

– Куда-то опаздываешь?

– Записалась на курсы визажистов. Хожу четыре раза в неделю.

– Прости, – мне искренне стало стыдно, ведь я лишила ее возможности оттачивать навыки с моей помощью. – Это все из-за нашей ссоры…

– Не извиняйся, – Ясмина достала небольшую расческу и начала водить ей по челке, – Мне нужны профессиональные курсы, если я собираюсь серьезно заниматься этим в будущем.

– Уверена, у тебя все получится.

Она ничего не ответила, и мы молча прошли еще несколько метров.

– Слушай, Яс, – набравшись смелости и воздуха в легкие, начала я, – мы с Савой обязательно встретимся и все обсудим. Обещаю, что больше не буду держать его в неведении.

– Ты собираешься его бросить? – подруга вдруг остановилась и посмотрела на меня в упор. – Только честно.

– Я надеюсь, что мы все обсудим и придем к этому решению вместе.

– Но почему? – Ясмина казалась не столько огорченной, сколько удивленной. – Мне казалось, что вы – идеальная пара.

– Выходит, что нет. В любом случае, пожалуйста, не говори ему ничего. Знаю, что вы близки, и ты не хочешь что-то от него скрывать, но я хочу поговорить с ним сама.

– Тогда зачем сначала рассказала мне?

– Потому что хотела сказать, что наша с тобой дружба никак не связана с Савой. И в независимости от исхода наших с ним отношений, не хочу потерять и тебя, – я взяла подругу за руку, – нам, конечно, тоже стоит многое обсудить, но все еще можно исправить.

– Лу, – Яс неловко улыбнулась, словно не знала, куда себя деть, – раз уж у нас сегодня разговор начистоту, то мне нужно кое в чем тебе признаться.

– Ну, давай, – я согласно кивнула, даже не успев подумать, действительно ли хочу услышать секреты подруги, которые она все это время скрывала.

– Когда мы с тобой только начали общаться, я сразу поняла, что ты – не мой человек. Но Сава проявил к тебе интерес, он постоянно просил приглашать тебя к нам домой, – ее голос стал тихим, неуверенным, будто ее от макушки до пяток поглотил стыд. – А потом вы начали встречаться, ты согласилась помогать мне с макияжем, и я просто привыкла к тебе…

– Что ты хочешь этим сказать? – сердце у меня то замирало, то предательски бежало галопом. – Что мы никогда по-настоящему не дружили?

– Нет, Лу, мы, конечно, друж… то есть, хорошо общались. Но, – Ясмина отбросила назад заплетенные в колоски волосы, – если бы не Сава и ваши отношения, я бы прекратила наше общение еще на первом курсе.

– Не обязательно говорить такие подробности, и так все понятно, – я чувствовала, как вот-вот расплачусь, но держалась изо всех сил, что у меня оставались.

– Ты спросила, хочу ли я дружить дальше, и мне захотелось сказать, как есть. Прости, Лу.

– Спасибо за честность, хоть и с опозданием на полтора года, – хмыкнула я.

– Ладно, – Яс тяжело вздохнула, – Рада, что мы все выяснили. Если решишь вернуться в институт, я не стану тебя избегать, будем общаться, если захочешь.

Поняв, что ответа не последует, подруга молча кивнула и ушла обратно к институту, где была припаркована ее машина. А я осталась стоять посреди улицы, чувствуя, как ноющее сердце до краев заполняет отчаянная обида. Какая же дура, пришла спасать то, что никогда не существовало.

Интересный факт: Для определения подлинности растительного сырья всегда проводят качественные реакции на основную группу действующих веществ. Например, если нанести на внутреннюю поверхность коры крушины каплю щелочи, можно наблюдать вишнево-красное окрашивание. Интересно, почему в двадцать первом веке не создали нечто подобное для людей? Почему я не могу капнуть на человека и узнать: происходящее между нами – реальность или жалкая фикция? Наверное, будь у меня такой волшебный определитель подлинности, я бы бегала как одержимая, капая на всех чудо-жидкостью. Подумать страшно, сколько людей осталось бы рядом со мной после такой проверки.

Если отбросить все эти глупые мысли и нелепые сравнения, которые лезли мне в голову, можно услышать, как стучит в груди одновременно опустошенное и наполненное сердце. Нет никаких сомнений, что никогда прежде я себя так не чувствовала. Сколько интересного выходит на поверхность, стоит только заговорить начистоту. Когда сам перестаешь притворяться, запускается цепная реакция, сбрасывающая маски со всех остальных. А ведь можно обманываться всю жизнь, делать вид, что любишь нелюбимых и дружить с незнакомцами. И если первые полчаса после разговора с Ясминой мне до скрежета в зубах хотелось плакать, то сейчас я просто находилась под впечатлением от внезапного озарения.

Все просьбы о помощи, приглашения на обед и совместный просмотр фильмов – лишь предлоги, чтобы организовать нашу якобы случайную встречу с Савой. Стоило додуматься раньше, ведь он всегда оказывался дома, когда там появлялась я. Выходит, что наш танец, тот самый, который перевернул все с ног на голову, танец, когда мы впервые прикоснулись друг к другу, тоже был подстроен. Мне бы польстила такая изобретательность, если бы для этого Ясмине не пришлось изображать мою подругу.

Я сама не заметила, как оказалась у компьютерного клуба, что, впрочем, не удивительно. В такие моменты ноги сами шли к единственному человеку, способному меня поддержать. Тот факт, что друг, в самом деле, сидел за одним из компьютеров казался мне совершенно невероятным. На голову Ника был по-прежнему натянут капюшон, хотя в помещении стояла невыносимая духота. Он проигрывал партию виртуальному сопернику, но весь его вид говорил о полнейшем равнодушии к происходящему. Я стояла позади него, не решаясь дать знак о своем присутствии. А потом он неожиданно развернулся, и на его губах появилась усталая улыбка.

– Как прошло? – спросил Ник, внимательно следя за каждым моим движением.

– Хуже некуда, – ответила я, садясь на соседнее компьютерное кресло.

Как только я оказалась на достаточно близком к нему расстоянии, одним резким движением мне удалось снять с него капюшон и заметить, как сильно отросли корни его волос.

– Решил вернуться к естественному русому цвету?

Одним быстрым рывком друг снова скрыл голову, будто стыдился собственного внешнего вида.

– Забываю купить краску, – сказал он уже знакомой мне грубой интонацией и сразу же перевел тему разговора. – Что на этот раз натворила Ясмина?

Я в деталях пересказала ему наш с ней разговор, и по мере повествования ко мне самой пришло осознание случившегося. У меня больше нет подруги. Теперь не с кем сидеть на занятиях в институте, некому отправлять смешные картинки в социальных сетях, не с кем делиться новой музыкой и впечатлениями от очередного просмотренного сериала. И не важно, что ей не было до меня никакого дела, я ощущала совсем другое.