А.С. Юинга «Индивидуум, государство и мировое правительство» (Ewing А.С. The Indivi-duum, the State and World Government. N.Y., 1947).

Здесь указываются следующие признаки государства: а) оно одно имеет право употреблять силу; б) оно всеохватывающе (т. е. все сферы жизни по меньшей мере потенциально принадлежат ему), тогда как другие объединения захватывают самое большее лишь некоторые сферы жизни; в) быть его членом — обязанность; г) его основа — территория; д) оно полностью независимо и суверенно[65]. Как видим, А.С. Юинг совершенно игнорирует экономическую и социальную природу государства. Концентрируя внимание на некоторых — не главных — признаках государства, он затушевывает тем самым его классовую сущность, его подлинную природу. Если говорить о гносеологической стороне вопроса, то подобное определение государства, — а оно чрезвычайно распространено в западной политической науке и в правоведении, — является архаизмом даже с точки зрения западной социологии. По сути дела, мы сталкиваемся с незначительной модификацией формально-юридического определения, которое было характерно для правовых и философских школ XIX века. Тот факт, что западная социология, несмотря на более или менее успешную попытку преодолеть формально-юридический подход при проведении конкретных исследований политических процессов современности, остается на позициях формально-юридического метода, когда заходит речь об общетеоретических понятиях и категориях, свидетельствует о ее классовой ограниченности.

Важнейший институт современных политических структур — политические партии отличаются друг от друга многими существенными признаками: классовой сущностью и обусловленными ею политическими целями и идеологией, характером массовой базы и социальных связей, местом и ролью в политической системе, структурой, внутренним режимом и методами деятельности и т. д.

Западные политологи, отмечая изменение роли партии в политической жизни, в своем анализе партийных систем и типологии партий обычно исходят из их несущественных признаков. Например, М. Дюверже, рассматривая партии как фактор, имеющий для понимания динамики политической жизни большее значение, чем устройство государственной власти, акцентирует, однако, внимание главным образом на внутреннем строении, анатомии партий. Предлагаемая им типология партий опирается на различия в устройстве их основных организаций, в общей структуре, характере членства и способе отбора внутрипартийной элиты. Исходя из этого, он выделяет четыре типа партий. Первый — это децентрализованные партии, уходящие своими корнями в партийные объединения XIX века и сохранившиеся сейчас в виде консервативных и либеральных партий в Западной Европе и в США. Ко второму типу он относит социалистические партии континентальной Европы, характеризуя их как массовые централизованные партии, для которых идеологические доктрины более существенны, чем для партий первого типа. К третьему и четвертому типу Дюверже относит строго централизованные партии, которые имеют систему вертикальных связей, обеспечивающую относительную изоляцию низовых ячеек друг от друга и гарантирующую соблюдение строгой, полувоенной дисциплины. К этим двум типам он относит фашистские и коммунистические партии, хотя и отмечает глубокие различия между ними, прежде всего с точки зрения политических целей, идеологии, философии.

В последнем случае М. Дюверже продемонстрировал несостоятельность критериев, положенных им в основу классификации партий. Он сам вынужден был признать диаметральную противоположность социальных задач и роли фашистских и коммунистических партий. Тем более странными и научно не обоснованными выглядят его попытки сблизить эти партии, опираясь лишь на признак централизованной структуры (при этом он отмечает, что централизованные структуры этих партий заметно разнятся). С точки зрения марксизма-ленинизма основными критериями типологизации партий, определения их характера являются социальная и классовая сущность партий, их идеология, программа, политические цели. Лишь зная это, можно эффективно исследовать структуру партий, их устройство, методы деятельности. В таком случае анализ организационных форм партий, механизма выдвижения лидеров, места функционеров, партийной массы, политического и правового статуса партии и т. д. будет дополнять и углублять ее классовую характеристику.

В зависимости от социальной сущности и классового характера политические партии подразделяются на буржуазные, мелкобуржуазные, пролетарские, полупролетарские, крестьянские и др. С точки зрения идеологического критерия, политических целей различают фашистские, консервативные, либеральные, католические, социал-демократические, коммунистические партии. Исходя из структуры и режима различают военизированные, автократические, демократические партии и др.; выполняемые функции и место в политической системе служат критерием разделения партий на властвующие, правящие, оппозиционные и т. д. Предлагаемая совокупность критериев, на наш взгляд, позволяет всесторонне охарактеризовать различные партийные институты, не упуская главного — их социальную направленность.

Формирование партийных систем в той или иной стране также определяется рядом факторов. В мире, пожалуй, нет партийной системы, которая была бы точным отражением классовой структуры общества. Точно так же и «чистые» классовые партии представляют собой явление почти исключительное, поскольку каждая партия стремится к расширению своей массовой базы, в том числе и за счет привлечения на свою сторону представителей «чуждых» ей классов.

В силу этого характер партийных систем зависит не только от классового состава населения, от исторических традиций, политической культуры масс, национального состава населения, религиозных представлений и т. п., но и от характера избирательной системы. Скажем, там, где действуют избирательные системы мажоритарного типа, как правило, формируются двухпартийные системы или системы с одной доминирующей партией. Пропорциональные избирательные системы, напротив, инициируют создание многопартийных систем и партийных коалиций, облегчают возникновение новых партий.

Государство и партии представляют собой основные институты политической системы. Но для ее характеристики необходимо принимать во внимание и другие моменты. Среди них важнейшими являются: экономический базис и социальная структура; вся совокупность политических институтов; формы управления и государственного устройства; политический режим; политическая динамика, характеризующая основные направления политики. Разумеется, при всех условиях главным для характеристики политической системы (или государства в широком смысле слова) остается вопрос о том, какой класс (или какие классы) осуществляют экономическое и политическое господство[66].

С позиции формационного подхода выделяются следующие типы государств: рабовладельческое, феодальное, буржуазное, социалистическое, тем самым указывается на характер общественного строя, экономический и социальный, базиса, основ власти. Естественно, что вопрос о характере и формах различных государств не может рассматриваться вне этих типов государства. Иначе можно прийти к отрицанию главного, что характеризует государство, — его классовой природы. В то же время само деление на типы государств нуждается в дальнейшей конкретизации применительно к фактам современной социально-политической жизни. В нашу эпоху возникает множество государств, которые без существенных оговорок не могут быть причислены ни к одному из названных типов. В самом деле, многие вновь образовавшиеся политические структуры стран Африки по своим экономическим и социальным характеристикам не являются ни капиталистическими, ни тем более социалистическими, их смешанная экономика тяготеет к государственному капитализму, в них сильны полуфеодальные пережитки, а экономические и политические отношения развиты слабо.

Некоторые исследователи для характеристики таких государств прибегают к понятию «государство переходного типа»[67]. Однако такой подход вряд ли спасает дело. Прежде всего, не совсем ясно, от чего и к