Дмитрий не мог ничего ответить. Он был скован по всему телу, даже дышать ему было сложно, поэтому он просто стоял на одном месте, с поднятой вверх рукой и сжатой в кулак ладонью и молча слушал старика, стараясь хоть частично набирать в лёгкие воздух, чтобы не потерять сознание. А старик тем временем продолжал:

– Ты понимаешь, почему сейчас находишься в таком глупом и немного смешном положении, так ведь? Ты разозлился. Очень разозлился, ведь своей речью я смог ввергнуть тебя в состояние гнева, дикой животной ярости и ненависти. Ты уж было хотел покалечить меня, однако вот беда, не вышло. Я, конечно же могу тебя сейчас отпустить, Дима, но при одном условии. Я хочу, чтобы ты больше никогда не давал волю своим эмоциям. Поверь, ты пожалеешь, если ослушаешься моего совета. Итак, согласен?

Дмитрий молчал.

– Что ж, молчание – знак согласия. Но помни, если ты ещё хоть раз нарушишь своё обещание, ты, поверь мне, пожалеешь, – с этими словами старик щёлкнул пальцами и Дмитрий с грохотом упал на пол.

Через пару секунд он поднялся и, отряхнувшись, обратился к старику:

– Скажи, почему? Почему ты меня останавливаешь, предостерегаешь?

– Потому что мне будет скучно, если я вдруг смогу одержать верх над тобой. Ведь это моя цель. Понимаешь, когда у человека есть цель, он как собака, сорвавшаяся с цепи, бежит за проезжающей машиной, а когда он достигает этой цели, то, как и собака, садится рядом с машиной, догнав её, и не понимает, а что делать дальше? Вот поэтому я предостерегаю тебя. Потеряю цель – наступит вечная скука. А я ненавижу скучать. Ну что ж, прощай.

Дед взмахнул рукой и позади Дмитрий распахнулась дверь камеры, в которой он так недавно очутился. Сержант сделал шаг назад, а потом, развернувшись, быстро и уверенно направился к двери.

Не прошло и пары секунд, как Дмитрий снова очутился в райском саду, однако он уже знал, что необходимо было сделать. Дойдя до конца сада, он, даже не задумываясь, прыгнул в пропасть и полетел в бездну.

Через пару минут он снова почувствовал, что его голова лежит на мягкой, уже знакомой подушке. Он открыл глаза и увидел перед собой доктора, которого встретил ещё после первого пробуждения.

– Доброе утро, Дмитрий. Вы снова впали в кому, но к счастью нам снова удалось вас вытащить. Что интересно, когда я зашёл в вашу комнату, на вашем лице уже была надета кислородная маска. Уж не знаю, как вы это сделали, но вы спасли себе жизнь.

«Спасибо Люциферу», – подумал про себя Дмитрий, который ещё не до конца мог соображать, но уже понимал, кто спас его от неминуемой гибели.

– Господин доктор, сколько времени я пробыл в коме. Час, два?

– Дорогой пациент, время там летит незаметно, не так, как здесь. Вы впали в кому около года назад, сейчас 23 июня 1917 года.

Дмитрий не мог поверить в слова доктора. Он весь оцепенел, поняв, насколько долго он находился во сне, несмотря на то, что там прошло всего-то около часа. Он не находил слов, чтобы ответить доктору, но всё же постарался собраться с мыслями.

– Что сейчас со страной? Николай II ещё жив?

– Да, однако он уже не правит в России.

– Кто его наследник?

– Царевич Алексей Николаевич, однако он отрёкся от престола практически сразу, после отречения Николая.

– Так кто сейчас правит в России?

– Владимир Ильич Ленин, он, вместе со своей партией большевиков, правит в России с 25 октября 1917 года. Во время Октябрьской революции он низложил временное правительство, во главе которого стоял Александр Фёдорович Керенский. Сейчас судьба последнего неизвестна таким людям, как мы.

– Да как же… Как же это может быть?! Царя своего, батюшку, свергли, ироды. Трон всероссийский осквернили, низложили.

– Дорогой пациент, вам лучше принять лекарство и не лезть в то, в чём вы не разбираетесь. Вы прекрасно знаете, что Царь был тираном, что он рушил и разваливал страну. А у большевиков есть своя цель, которую они, поверьте мне, исполнят.

– И вы туда же…

– Поверьте, дорогой друг, вы ещё измените своё мнение.

– Уж лучше я умру.

– Мы не позволим вам этого сделать. Кстати, вам письмо передали, – с этими словами доктор достал из халата письмо и отдал Дмитрию.

– От кого это? – спросил взбодрившийся сержант.

– От вашего друга, Виктора. Из Москвы.

Дмитрий открыл письмо и с удовольствием начал читать. В письме было сказано, что Виктор надеется, что Дмитрий жив, и что тот факт, что ответ на прошлое письмо так и не был написан, не означает того, что его друг так и не выбрался из комы. «В России Царя свергли, большевики взяли власть. В общем-то всё так, как я и говорил. Но это не важно, ведь на фронте всё ещё ведутся бои, нас оттесняют, однако скоро это всё закончится, поверь мне. Уж не знаю, сможет ли Россия выйти из этой войны победителем, но знаю точно, что дальше Киева немцы не пройдут. Мы победим, друг. Знаю, что ты не в восторге от большевиков и их политики, но тебе, к твоему несчастью, придётся примириться с ними. Твой друг, Виктор.»

– Доктор, скажите, когда пришло это письмо.

– Позавчера, а что?

– Значит Виктор ещё жив, – про себя подумал Дмитрий, – спасибо, доктор.

– Вам что-нибудь нужно?

– Нет, нет… Больше ничего. Спасибо.

– Рад стараться, – сказал доктор и, встав со стула, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Стоило только Дмитрию моргнуть, как на стуле перед ним снова восседал хладнокровный и грациозный Люцифер, в строгом костюме и в вполне человеческом облике. Не поворачивая головы, дьявол спросил:

– Ну как?

– Что как? Тебе интересно, понравилось ли мне моё пребывание в коме и беседа с этим ненормальным стариком?

– А ты действительно считаешь, что он ненормальный? Ведь он говорит правильные вещи и слова. Да и к тому же, уверен ли ты в том, что сам ты нормальный, раз не так давно разговаривал с человеком, выдающим себя за твои «эмоции»?

– Я нормальный! Я ещё не настолько сошёл с ума, чтобы…

– Чтобы общаться с дьяволом о жизни, – с ухмылкой сказал Люцифер, как бы подкалывая Дмитрия.

– Пошёл ты.

– Знаешь, а это смело, посылать того, кто может оборвать твою жизнь по щелчку пальцев.

– Ты ведь не можешь обрывать жизни.

– О да, ты прав, однако я могу сделать так, чтобы ты сам её себе оборвал. Ладно, к чёрту это всё, ты живёшь ещё слишком мало.