– Нет, нет!!! Умоляю, только не это! Я прошу тебя, не надо!

– Что ж, ладно. Тогда скажи, о чём ты хочешь знать?

– Пожалуй ты не сможешь мне ответить… Вопрос довольно трудный.

– Нет вопроса, на который я не смог бы ответить, – дьявол усмехнулся.

– Что ж, тогда скажи мне, как погиб капитан Сорокин? Кто виновен в его смерти?

– О да, этот вопрос поистине интересен. Я дам волю твоим мыслям, ты скажешь мне сам. Ну что, давай подумаем. Кто был тогда в крепости?

– Я, Виктор, лейтенант Астапов, младший лейтенант Шубаев, ещё несколько незнакомых мне сержантов и две дивизии солдат.

– Круг подозреваемых довольно большой, но я уверен, что мы найдём виновного.

– Не можешь ли ты просто сказать мне?

– Нет. Поверь мне, даже тот, кто знает всё на свете, не может дать ответ на все вопросы. Всё относительно, друг мой. Тебе ведь надо знать, кто зарезал Сорокина, а я знаю лишь, кто убил. Это две разные вещи, поверь мне. Но не будем об этом. Скажи мне, кому нужно было это убийство?

– Откуда мне знать?

– Что ж, тут варианта два: либо кто-то сильно не любил капитана, либо хотел занять его должность. Начнём, пожалуй, с первого. Кто ненавидел Сорокина?

– Да почти все в крепости.

– Включая тебя.

– Какое это имеет значение? Я не убивал Сорокина!

– Ладно, ладно, тогда продолжим. Кто тогда был в здании, в котором находился капитан?

– Так, тут надо вспомнить… Шубаев там был! Однако он был болен, причём жутко.

– А точно ли? Кто-то ставил диагноз?

– Да вроде и нет…

– Были в крепости врачи?

– Безусловно были, однако, когда Шубаев заболел, все были заняты подготовкой к обороне крепости, вряд ли кто-то занимался его здоровьем.

– Так, обожди, дай я посмотрю, – Люцифер приставил пальцы к вискам и, кажется, закрыл глаза. Через пару секунд он резко убрал пальцы и невозмутимо продолжил, – младший лейтенант Шубаев находился в крепости с 1913 года, а заболел в 1914 в день наступления. Во время того, как ему поставили так называемый «диагноз», в его комнате не было ни одного врача. Только лишь два солдата, которые определили, что младший лейтенант болен по его дурному виду. Он мог быть абсолютно здоров, дорогой друг. Давай, напряги мозги, что ты видел, когда вошёл в комнату капитана.

– Чёрт, да я ничего не помню! Не помню даже, как умер мой отец, а ты просишь меня такие подробности!

– Ну же, напрягись!

– Чёрт, да помоги же!

– Ладно, секунду, – дьявол поднёс ладонь ко лбу Дмитрий и приказал закрыть глаза. Через пару секунд Дмитрий снова открыл их, – теперь вспомнили хоть что-то?

– Да, кажется, что-то вспомнил… Но как ты…

– Это сейчас не важно. Стоит напомнить, что я – дьявол, а ты человек. Я могу всё, а тебе не дано этого понять. Вернёмся к делу. Что было в комнате?

– Я вошёл в неё и кажется увидел капитана Сорокина. У него было ножевое ранение, не помню, где. Стой, там был ещё один труп… Точно, его секретарь. Бедный старик Александр Васильевич. Он тоже был зарезан или заколот, вроде бы в грудь. Да точно, на его рубашке была кровь!

– Так, хорошо, а орудие убийства видел?

– Нет, по-моему, не видел…

– Точно не видел? Давай, вспоминай! Где смотрел, почему не нашёл?

– Точно, не было, я помню! Я посмотрел даже под кроватью, но ножа не было. Я тогда ещё подумал посмотреть за окном, но не решился.

– Ничего, за окном бы ты точно ничего не увидел. Ведь шёл дождь, так?

– Да.

– Просто идеальная погода для убийства. Удары капель скроют не громкие крики, а за счёт того, что была ночь и грязь, да и к тому же все были как на иголках, от орудия убийства можно было избавиться в два счёта. Его никогда бы не нашли.

– Всё продумано идеально. Но кто был приближён к Сорокину настолько сильно, что он мог впустить его к себе в комнату.

– Постой ка, ты уверен в том, что секретарь был мёртв?

– Я точно помню, как мерял его пульс.

– Хорошо, а капитан?

– Нет, чёрт побери, не помню! Помню лишь, что убедился в том, что он мёртв и быстро удалился из комнаты.

– Но мог ли это сделать секретарь?

– Вряд ли, да и зачем? Какой мотив преступления? К тому же около комнаты капитана был часовой, который явно обратил бы внимание на крики, как же его минули?! Тем более, что если бы он совершал самоубийство, скорее всего так же перерезал себе горло, ведь если бы Александр пырнул сам себя в грудь, то ему пришлось бы долго и мучительно умирать. Это было не самоубийство. Предположу лишь то, что убийца действовал в спешке, рассчитывая на то, что капитан в комнате будет один. Он вбежал через входную дверь и резким движением руки рассёк Сорокину кожу в районе щитовидной железы. Однако через секунду он заметил ещё одного человека в комнате и, воспользовавшись его растерянностью, пырнул в грудь, а после выкинул нож в окно. Остаётся только один вопрос: как и куда мог скрыться убийца?

– Не исключай тот факт, что он мог вовсе и не избавляться от ножа, а просто выпрыгнуть через окно комнаты и убежать.

– Но куда?

– Да куда угодно, чёрт возьми! Убийцы ведь психи, им не надо много, чтобы нормально жить. Он вполне мог добраться и до опорного пункта, а мог вовсе пересечь реку, правее от крепости и добраться до населённого пункта или деревушки.

– Чёрт, в таком случае мы упустили его!

– Нет, дорогой друг, ещё не всё потеряно. Скажи, как можно было попасть в комнату капитана? Был один вход?

– Как я помню, да. Одна дверь, через которую Сорокин и входил, и выходил.

– Что ж, допустим. Тогда скажи, может ты помнишь, кого из твоих знакомых не было в крепости после убийства.

– Лишь Виктора я не видел, но он не мог этого сделать, ведь он хоть и не любил капитана, но ясных причин у него не было.

– Что ж, может был какой-то предатель в крепости?

– Таких там хватало. Куча малодушных солдат, которые при первой же возможности бежали с поля боя, как последние трусы. Если мы станем искать его среди солдат, тогда точно собьёмся с толку. У убийцы, скорее всего, было какое-то незаурядное чёткое намерение. Ему нужна была не смерть капитана, а что-то, чему мешала жизнь Сорокина. Возможно какой-то важный документ или письмо…