Женька и Костя. Все под мухой. Алкаши, алкаши, алкаши, они и есть привычное окружение Жорика. Впрочем, все они неплохие люди, когда не пьют, разумеется.

— Здорово, дядя Жора, — протягивая руку первым, приветствовал Привольнова Костя, сморщенный паренек с шелушащейся кожей. Надо сказать, бичи Жорика уважали и побаивались — бывший спецназовец как-никак. Те, что помоложе, вроде Кости, даже дядей называли.

Пожимая присутствующим по очереди руки, Привольнов сказал Тимофееву:

— Я к тебе, Генка.

Тимоха — сорокалетний, некогда красивый и умный мужик, а нынче ущербная, спившаяся личность с обвисшей кожей на физиономии, без каких-либо эмоций сказал:

— Вот и хорошо. Садись. Деньги есть? А то пузырь вот раздавили, и ни в голове, ни в заднице.

Пьяница пьяницу всегда поймет. Если есть деньги, поможет. Потому что завтра в трудный похмельный час тебе самому помощь потребоваться может. Хотя Привольнов твердо решил покончить с пьянством, кодекс братства алкоголиков он чтил свято. Жорик достал из кармана купюру, положил на стол и сел на краешек дивана.

Солидного достоинства купюра произвела потрясающий эффект. Мужики преобразились. Из унылых и медлительных они превратились в жизнерадостных и энергичных. В лицах появилась некая одухотворенность, в глазах блеск. Чудеса! Больше всех радовался Тимоха. Он будто даже светился изнутри, словно лампочку проглотил.

— Вот это да! Ну выручил ты нас, Жорка, ну выручил! — загудел он со счастливой улыбкой на губах. — Понимаешь, в отпуске я с сегодняшнего дня, а отпускные еще не дали. Сидим вот и ломаем голову, где алтушки взять. Тебя нам сам бог послал! — Тимофеев придвинул деньги к Косте: — Давай-ка, Костян, ты как самый молодой, сгоняй за винишком.

Повторять просьбу дважды не пришлось. Костя сгреб со стола купюру и юркнул в коридор.

— Да побольше возьми! — крикнул вдогонку Суслик. — Чтобы второй раз потом не ходить!

Пока Костя отсутствовал, компания в предвкушении скорого возлияния оживленно переговаривалась. Вернулся парень быстро, благо дело, магазин в конце дома находился. Отирая со лба пот — было жарковато, да и очень уж парень торопился, вспотел, бедолага, — Костя поставил на стол сумку и стал вытаскивать из нее бутылки с дешевым вином и составлять их в ряд. Жорик насчитал семь штук. Даже видавший виды Привольнов удивился такому количеству вина.

— Куда это ты столько набрал, Кот? — спросил он у парня.

Костя пожал плечами:

— А что такого, дядя Жора? Все в норме. По одной бутылке на рыло рассчитал.

Привольнов прошелся взглядом по присутствующим и задержал взгляд на Косте.

— У тебя, парень, что в школе по математике было?

Костя осклабился:

— Ну «два», а что?

— Оно и видно, что «два», — заметил Жорик. — Хотя я пить не буду, но даже со мной у тебя получилось на два носа больше.

— Так в квартире еще двое! — рассмеялся Женька, мужчина за тридцать лет, с длинным хитроватым лицом отъявленного негодяя. — Идем, Жорик, покажу.

Тимофеев был занят, разливал вино в стаканы, не до разговоров на серьезную тему ему пока. Привольнов неохотно поднялся — не на экскурсию к Суслику, чай, пришел — и направился следом за Женькой. Тот подвел его к соседней комнате, знаком предложил взглянуть в отверстие в двери, в которой некогда был замок. Жорик наклонился, приник к дырке.

В пустой комнате в углу на матрасе, задрав ноги, лежала голая женщина, по виду — бомжиха. На ней, сверкая потным задом, елозил мужчина. Парочка делала ритмичные движения, мычала и негромко постанывала. Женщина была Валька-шалава, мужчину с тылу Жорик не признал, но мог с уверенностью сказать, что это был не ее сожитель. Привольнов быстро разогнулся.

— Ха-ха-ха! — дружно рассмеялась компания мужчин.

— Мы тут со скуки не знали, что делать, — возвращаясь к столу, изрек Женька. — Тут Валька подвернулась. Мы налили ей немного и, чтобы время убить, сексом решили заняться. Занимай, Жора, очередь.

Привольнов тоже вернулся на свое место и сел.

— Я сексом с бомжихами не занимаюсь, — буркнул он.

— Вот и Тимоха то же самое говорит, — открывая ножом принесенную Костей банку кильки, подхватил Суслик. — Странные вы с ним, Жора, какие-то люди.

— А ну вас! — махнул рукой Тимоха. — Подцепишь от этой дуры какую-нибудь заразу, потом дома греха не оберешься. Мало мне проблем. Ну давай, мужики, махнем. Спасибо Жорику за угощение!

Дружно выдохнув, компания выпила и так же дружно крякнула. Стакан вина, налитый для Привольнова, остался на столе нетронутым.

— Дела у меня — не буду! — отрезал Жорик. Надоело ему всем объяснять, что пить бросил, и в ответ сочувственные, а то и насмешливые взгляды на себе ловить.

Дела так дела. Никто настаивать на том, чтобы Жорик выпил, не стал.

— Тебе, между прочим, жена просила передать, — сказал Привольнов Тимохе, — что башку оторвет, если пьяным заявишься.

— Она всегда так говорит, — поморщился Генка. — А так ничего, баба хорошая. Ну еще, мужики, по грамульке! — И Тимоха потянулся к следующей бутылке.

Привольнов все еще не заводил разговора с Тимофеевым об интересующем его вопросе. Ждал, когда Генка еще выпьет и у него развяжется язык. Наконец, посчитав, что Тимофеев дошел до нужной кондиции, Привольнов кивнул Генке в сторону лоджии:

— Пойдем, поговорим.

Тимофеев без лишних слов встал и вразвалочку направился следом за Жориком. В застекленной, с кое-где разбитыми и треснутыми стеклами, лоджии Генка достал пачку дешевых сигарет, закурил. Сесть было не на что, и мужчины расположились у открытого окна.

— Мне Вячеслав нужен, — без околичностей заявил Привольнов. — Или проще — Славик. Ты с ним пару недель назад в «гадючник» приходил. Где его найти?

От выпитого, а еще больше от греющей мысли, что не все еще выпито, Генка пребывал в благодушном настроении. Лицо у него раскраснелось, глаза стали масляными, на губах играла самодовольная улыбка — эх, хороша ты, жизнь, выпил— и никаких проблем! Смакуя сигарету, Тимофеев неторопливо заговорил:

— Славку-то? А хрен его знает. Я же с ним на улице познакомился по дороге к «гадючнику». Со смены шел, дай, думаю, заскочу, пивка хлебну. Тут мужик подходит, спрашивает, где ближайший пивной бар находится. Я ему и показал. А