ничего не узнаете. Вот сидит дежурный по офису. Со всеми вопросами обращайтесь к нему.

— Но у меня вопрос частного порядка, — пробубнил Жорик. — Чего я буду зря в очереди стоять?

Грудастая тетка, листавшая страницы канцелярской книги, обслюнявив два пальца, неожиданно рявкнула:

— Не мешайте работать!

Привольнов сдался:

— Черт с вами, буду дожидаться очереди. — И он встал за спиной мешковатого потного мужчины.

Вскоре посетители решили свои дела и ушли, а Жорик встал на их место.

— Мне бы узнать, где Андрей Загребнов живет, — обратился он к узкоплечему парню нарочно тихо, чтобы вызвать у остальных работников учреждения интерес. И действительно, оставшиеся семь пар ушей, для которых не предназначались слова, напряглись.

— Я что-то не понял, — удивленно произнес офисный служащий, видимо, не совсем хорошо расслышавший слова. — Какой еще Корней Загребнов?

— Не Корней, а Андрей, — повысил голос Жорик. — Работал у вас здесь грузчик один, на складе бытовой техники.

На удлиненном, с заостренными чертами лице парня появилось озадаченное выражение. Не часто, по-видимому, к нему обращались с подобными просьбами.

— Мы таких сведений не даем! — заявил конторский служащий.

Действительно, глупо, наверное, выглядел Жорик, обращаясь в офис с такого рода просьбой, однако продолжал настаивать:

— Но мне очень нужно!

Узкоплечий, подумав, пришел к выводу, что решение вопроса посетителя лежит вне сферы его компетенции, а потому решил переложить его на более подходящие, по его мнению, плечи. Он обернулся к крашеной блондинке с оплывшими щеками.

— Валентина Савельевна, — произнес он тоном попавшего в затруднительное положение человека. — Тут вот мужчина пришел. Просит сообщить домашний адрес грузчика Загребнова.

Женщина оторвалась от экрана монитора и взглянула на Жорика большими, увеличенными стеклами очков глазами.

— Вы из полиции? — сообразила она.

— Да нет, — простодушно ответил Привольнов. — Обычный гражданин нашей необъятной Родины.

Женщина слегка поджала губы, отчего ее обвисшие щеки обвисли еще больше, и заявила:

— В таком случае извините, это конфиденциальная информация, и мы не имеем права ее разглашать.

Ох уж эти канцелярские крысы, буквоеды и бюрократы. Ни за что не пойдут навстречу простому человеку, а уж перед начальством наверняка вывернулись бы наизнанку, лишь бы угодить.

— Но я вас очень прошу, ребята, помочь! — взмолился Жорик, по очереди обводя тоскливым взглядом присутствующих в офисе людей. — Загребнов Андрюха родственник мой. Связь у нас с ним оборвалась. Мы несколько лет с ним не виделись. Приехал я сегодня в ваш город, а по старому адресу он не живет. Хорошо хоть соседи подсказали, где он работает. Прибыл я на базу, нашел склад, а заведующий складом и говорит, что уволился Андрей неделю назад. К вам прислал за адресом. Подскажите, а! Чего же мне теперь, на улице ночевать?

Женщина, очевидно, являвшаяся старшей в офисе, переглянулась с дородной грудастой теткой, как бы испрашивая у нее совета. Та в ответ неопределенно пожала плечами, предоставив начальнице самой решать возникшую перед ней проблему. И дрогнуло сердце бюрократа. Поколебавшись, щекастая обернулась к сидевшему в углу за компьютером безусому пареньку с длинной тонкой шеей:

— Ну-ка, Вадик, посмотри в сведениях о рабочих, где живет этот Загребнов Андрюха.

— Минуточку, Валентина Савельевна! — паренек пробежался пальцами по клавиатуре, несколько мгновений вглядывался в экран монитора и наконец выдал: — Массив «Красных путейцев», дом пятьдесят пять, квартира двадцать три.

У Жорика помимо воли выплыла на лицо глуповато-счастливая улыбка.

— Ну спасибо, граждане! — произнес он с чувством. Привольнов был несказанно рад подсказанному адресу. Он поднял вверх руки, как прощающийся на сцене артист, и стал отступать к двери. — Выручили вы меня! Всем привет!

Нащупав задом дверь, Жорик выскользнул на улицу.

Деда в стеклянной будке проходной видно не было, в ней сидел молодой мужчина с большим красным носом, и Жорик решил покинуть базу через ворота. Не будет же на выходе охранник пропуск спрашивать. Ворота на сей раз были закрыты наглухо, Привольнов пошел через проходную. Настроение у Жорика было превосходное, а потому, проходя мимо молодого мужчины, он оживленно спросил:

— Слышь, мужик, а дедок-то где?

— А-а… папаша! — чему-то усмехнулся охранник. — Так он сменился уже. Он у нас только днем на проходной сидит. Ночью ему охрану базы не доверяют. Глухой он, как тетерев.

Жорик помахал охраннику рукой и спустился по ступенькам проходной.

Массив «Красных путейцев» находился в противоположном конце города. Пока Жорик до него добирался, прошломного времени. В общем, сошел Привольнов с автобуса в половине восьмого вечера.

Круглая площадка с кое-где провалившимся асфальтом и старенькой, покосившейся деревянной остановкой являлась конечной остановкой сто двадцатого автобусного маршрута. Находилась она в тупике. С одной ее стороны высился высокий забор — задворок правительственной дачи, с другой — протекала речушка, с третьей — вдоль забора дачи тянулся островок домиков частного сектора, а с четвертой находился угол массива «Красных путейцев». На торце крайнего пятиэтажного дома было написано «55а». Привольнов подошел к фасадной части здания и в нерешительности остановился. На соседнем, стоявшем перпендикулярно к дому 55а значились цифры 55б. Не уточнил компьютерщик, в доме с какой литерой жил Андрей Загребнов. Жорик решил начать с «а».

На третьем этаже в квартире номер двадцать три, после того как Жорик в нее позвонил, поначалу никто не отозвался, однако, когда Привольнов повторно нажал на кнопку звонка, кто-то долгое время шушукался за дверью, а потом звонкий мальчишеский голос объявил:

— Никого нет дома!

Жорик тотчас вспомнил сына. Где он сейчас, чем занимается, какой стал? «Разогнал папаша семью, — подумал он уныло. — Растерял». Вслух же весело произнес:

— Как это нет? А кто же тогда разговаривает со мной, да еще с кем-то шепчется?

— Ну, — смутился ребенок, — я имею в виду из взрослых никого нет. А шепчусь я с сестренкой. Нам мама запрещает дверь открывать, и даже разговаривать с незнакомыми людьми, вот и совещаемся.

— И правильно мама делает, — охотно согласился Жорик. — Плохих людей много на свете. Но раз уж мы с вами заговорили, может, сообщите мне по секрету: Загребновы здесь живут?

Дети снова пошушукались, и на этот раз девчонка пропищала:

— Нет, дядя!