что-то зашевелилось под пухлым ворохом скомканных одеял. Я вскрикнула и резко отшатнулась назад, к двери, но, запнулась обо что-то на полу, потеряла равновесие и упала. И в это время из-под грязного тряпья высунулась чья-то крепкая, мускулистая рука. Я замерла от страха.

– Кто здесь? – дрожащим голосом спросила я, – Някке, это ты?

В ответ донеслось нечленораздельное мычание. А потом тряпье вновь зашевелилось, и из-под него выползло странное существо с перекошенными плечами и круглой лысой головой, обтянутой сморщенной кожей. Уродец был маленького роста, и его косые плечи были при этом несоразмерно широкими. Он внимательно смотрел на меня круглыми выпученными глазами. Рот его при этом был приоткрыт, что придавало лицу нелепое, безумное выражение.

– Кто ты? – прошептала я, пытаясь отползти к открытой настежь двери.

Уродец скинул тряпье на пол и приподнялся на руках. Я увидела его ноги – они были короткими, тощими и безжизненно волочились за телом.

– Не бойся меня, Дана. Подойти ближе! Я не причиню тебе вреда.

Голос его прозвучал хрипло. Он произносил слова скомканно и неразборчиво, наверное, потому что рот его все время перекашивался в сторону. Я удивилась, что он вообще может говорить. Внешне он сильно напоминал какого-то больного безумца. А еще я заметила, что все зубы у него во рту – черные и гнилые. Меня передернуло от отвращения.

– Откуда ты знаешь мое имя? – спросила я, чувствуя, как ладони потеют от страха.

– Я давно тебя знаю. И знаю, что рано или поздно ты бы пришла ко мне.

Это прозвучало жутко.

– Кто же ты? – в третий раз спросила я.

Уродец долго смотрел на меня и уже открыл было рот, чтобы ответить, но тут вдруг дверь с грохотом распахнулась, и в избушку вошла Айно. Наши глаза встретились, и я едва выдержала тяжелый взгляд шаманки. Весь ее вид выражал презрение.

– Как ты здесь оказалась, Дана? Что за глупые шутки? – холодно и сухо спросила она.

– Айно, прошу, выслушай меня. Мы с отцом попали в жуткую аварию, когда уезжали из Лаайниккена. Машина взорвалась… Отец погиб… – дрожащим голосом проговорила я, – мне пришлось вернуться, потому что я в растерянности, не знаю, куда идти. Мне нужно куда-то сообщить о его гибели. Можно я позвоню в полицию?

Айно с минуту пристально смотрела на телефон, лежащий на столе, потом перевела взгляд на меня и зло спросила:

– Но почему же ты проникла в Лаайниккен тайно, Дана? Почему не пришла ко мне открыто?

Я прижала ладонь к губам.

– Я боялась, что ты прогонишь меня. Я искала Някке. Он… Он сам привел меня сюда.

Казалось, Айно сейчас взорвется от негодования. Она бросила взгляд на уродца, а потом закричала на меня.

– Ты искала того, кого нельзя искать, и пришла туда, куда нельзя приходить! Ты без спроса вошла в священное место!

– Какое место? – удивленно спросила я, – Хм… Тут такой бардак, разве ж я знала, что это священное место?

– Не говори так, Дана! – хриплым голосом возразил уродец, и лицо его скривилось в жуткой улыбке, – здесь, в этом доме родился сам Някке!

– Здесь родились вы оба, сынок!

Голос Айно стал наигранно ласковым. Она подошла к уродцу и нежно коснулась рукой его плеча. Я остолбенела от услышанного. Шаманка назвала уродца «сынком». Неужели это нелепое, кособокое существо – родной брат Някке? Мне вдруг стало не по себе – в груди похолодело, низ живота свело, к горлу подкатила тошнота.

Я медленно отходила назад, а потом развернулась и побежала, но путь к бегству был отрезан – в дверях стоял глухонемой Вейкко, его широкоплечая фигура занимала весь дверной проем. Я уперлась руками в широкую грудь и попыталась сдвинуть его с места. Но мои попытки были тщетными.

– Теперь тебе придется пойти со мной, Дана, – спокойно позвала Айно, наблюдая за моей неуклюжей попыткой бегства, – ты понесешь наказание за свои необдуманные, дерзкие выходки. Ты знаешь, у меня здесь свои законы. Не переживай про гибель твоего отца я сообщу сама куда нужно.

Она подошла ко мне и взяла за руку.

– Мама, отпусти ее. Пусть она уйдет отсюда, – вдруг проговорил уродец.

Айно строго взглянула на сына и покачала головой.

– Мне нужен Някке, – упрямо сказала я, – дай мне увидеть его.

После этих слов Айно посмотрела на меня испепеляющим взглядом. В ее глазах было столько ненависти, которую она не могла скрывать, что мне стало страшно.

– Что ты сказала? Вот наглая девка! Как ты смеешь нарушать покой Някке? Кем ты себя возомнила? – закричала Айно.

Она вся напряглась, лицо ее сделалось пунцово-красным, губы скривились в яростной гримасе. Такой Айно я еще не видела. Она смотрела на меня так, словно хотела выжечь в моей груди дыру.

– Я стрекоза. Мой род раньше жил на этих землях. Так мне сказал Някке, – прошептала я.

Айно покраснела. Она обернулась к двери, подала знак Вейкко, и он тут же схватил меня за плечо и потащил за собой. Я упиралась, кусала зубами его мощную руку, кричала, но все было без толку – мужчина выволок меня на улицу, связал, взвалил на плечо и понес в поселение.

– Мама! Мама! Не убивай ее!– кричал из дома уродец.

– Я лучше знаю, что делать, Никко! – властно проговорила Айно.

Я открыла рот от изумления, зажмурила глаза и похолодела. В голове замелькали поочередно множество вопросов. Может, я ослышалась? Айно назвала его Никко? Нет! Не может быть!

Я подняла голову и посмотрела на мерзкое лицо, виднеющееся в окне. На миг наши взгляды встретились. И тут я все поняла. Ник, мой друг по переписке, – это и есть Никко. Телефон, компьютер – все говорит об этом. Все это время я переписывалась с уродцем, который поставил на аватарку фотографию своего родного брата. Эта догадка так шокировала меня, что я перестала сопротивляться и повисла на плече Вейкко, как мешок с картошкой.

***

«Даже у озерных духов есть мобильные телефоны и навороченные компьютеры. Вот такие современные реалии! Да ну, бред какой-то!»

С такими мыслями я сидела на земляном полу маленького сарая, обхватив себя руками, и тряслась от холода. Меня закрыли здесь несколько часов назад, так что я уже не единожды успела обдумать все, что узнала сегодня. Никко и Някке – сыновья Айно. Они родные братья, только один родился нормальным, а другой… Я вспомнила сморщенное лицо Никко, и меня передернуло от отвращения.

Несколько раз, пока я была в сарае, я слышала над своей головой жужжание – черная стрекоза, она вернулась ко мне. Я подставила