— Удача! — шепотом воскликнул он и начал чтение сконца.

Через пару минут Дима убедился, что ежедневник содержитневероятно глупые замечания. Например, вчера Аркадий накорябал через весь лист:«Ходил на чай к Л.К. в желтых брюках. От меня все дохли». А позавчераограничился короткой записью: «Сонька — дура».

— Что за черт? — возмутился Дима и быстроперелистал страницы. Нашел нужное место и едва не завопил от досады — лист былвырван с мясом.

Интересно, что же он там написал накануне трагедии?Какой-нибудь выпад в адрес папы? Жаль, что медсестра ничего не поняла, когдаподслушивала! Могла бы быть посообразительней. Для порядка Дима еще полазил покомнате, ознакомился с гардеробом Аркадия, который показался ему невероятновычурным, обследовал карманы, сунул нос в корзинку для мусора и вынужден былпризнать, что время потрачено зря.

Ему удалось благополучно избежать встречи с шатающимся поучастку Юрием, он просочился в калитку и бодрым шагом отправился восвояси.Каково же было его изумление, когда, приблизившись к своему временному жилищу,он увидел, что окно в комнате Марины освещено и распахнуто настежь, а оттудалезет здоровенный мужик в белых кроссовках.

— Что это? — испугался Дима.

Мужик спрыгнул на землю, а из окна полез следующий.

— Я сплю? — вслух спросил Дима и ущипнул себя заруку. — Нет, я не сплю.

С резвой рыси он перешел на мягкую поступь леопарда и сталподбираться к коттеджу со стороны зарослей кустарника. Пока он крался, из окнапоказался третий мужик. Первые два предложили ему руку, но он отказался отпомощи и с грохотом спрыгнул с подоконника. После этого троица быстрым шагомвышла на дорогу и направилась в сторону реки.

«Насилие! — ужаснулся Дима. — Убийство!» Неужелиэту дурочку, которую он обещал своему брату держать под присмотром, укокошили впервую же ночь? Или она еще жива? Трясущимися пальцами Дима достал из карманаключ, повернул его в замке и, стараясь не дышать, осторожно приоткрыл входнуюдверь.

В это же самое время Аркадий вышел из туалета, кое-какумылся и прополоскал рот. После побоев все его тело болело так, словно состоялоиз одного сплошного синяка. Никаких других порывов, кроме того, чтобы лечь иумереть, у него не было. Желание целоваться пропало, едва родившись.

Марина стояла возле кровати и стряхивала с одеяла осколкилюстры. Аркадий подошел к ней гусарским шагом и сказал в затылок:

— Я сожалею.

О чем он сожалел, было неясно, но по крайней мере прозвучалоэто благородно. Марина вздрогнула и обернулась, прижимая подушку к животу.

— Спасибо, — пролепетала она, тоже не вполнепонимая, за что она его благодарит. — Вам, наверное, пора?

Аркадий ничего не ответил. Глаза у него сделалисьстеклянными, как у чучела бобра, которое Марина видела однажды в охотничьеммагазине. Внезапно «чучело» накренилось и начало падать вперед. Оно сбилоМарину с ног, уронило на кровать и навалилось на нее сверху. Марина истерическивзвизгнула.

В тот же миг Дима Куманцев, словно Чапай, ворвался вспальню. В руках у него вместо сабли была клюшка для гольфа. Дима проскакал ккровати, легонько замахнулся и аккуратно чпокнул Аркадия по макушке. Тот хрюкнул,вздрогнул всеми членами и затих. Дима схватил его за шиворот и стащил с Марины,которая лежала на спине с зажмуренными глазами.

— Эй! — позвал Дима, до смерти боясь, что онаподверглась насилию и он во всем виноват. — Ты живая? Марина! Ты как?

Марина открыла глаза и ответила голосом Настеньки, которуюзлая мачеха оставила зимой под елкой:

— Очень хорошо.

— С тобой никто ничего не сделал? — продолжалдопытываться Дима, не обращая внимания на Аркадия, который бесформенной кучкойлежал у него под ногами.

— Нет-нет, — все так же лежа ответилаМарина. — Это просто гость.

— А те три типа, которые вылезли из окна?

— Наверное, они тоже приходили в гости, — снекоторым сомнением сказала она. — Впрочем, я не знаю точно. Надо спроситьу Аркадия.

— А где он? — удивился Дима, радуясь, что обошлосьбез всяких ужасов.

Марина села, посмотрела на пол и сказала:

— Вот.

— Это — Аркадий?! — Дима так искренне изумился,как будто у лежавшего на полу человека был собачий хвост. — А что с ним?

— Не знаю.

— Ну хорошо, — задумчиво сказал Дима. — Что увас тут случилось, когда он пришел?

— Его рвало.

— И это все?!

— А что еще надо?

— То есть ты хочешь сказать, что он приходил сюдаспециально, чтобы его тут вырвало?

— Мы не успели в подробностях обсудить его намерения.

— А кто устроил погром?

— Я не видела, — пожала плечами Марина. — Яперебирала одежду в кладовке.

— Пожалуй, нам стоит немного подкрепиться, —пробормотал Дима, перепрыгнул через Аркадия и вышел.

Вернулся он с бутылкой коньяка и двумя стаканами. Налил изалпом проглотил свою порцию. Марина долго нюхала свою, потом собралась с духоми расправилась с ней мелкими глотками. Сначала стало хорошо ее животу, потомблаженное тепло растеклось по всему телу.

— Что мы будем с ним делать? — неожиданноразволновавшись, спросила она, показав носком ноги на Аркадия.

— Надо отнести его домой.

— Опять?! — возмутилась Марина. — Мы что,будем таскать этих братьев до посинения? У меня от первого чуть грыжа невылезла.

— Ну, хорошо. Он тут очнется, и как мы ему объясним,что случилось?

— Скажем, что ему стало плохо, — с отвращениемсказала Марина. — Да и черт с ним, ничего мы ему не скажем! Почему мывообще должны ему что-то говорить?

— Нет, мне что-то не хочется ждать, пока он придет всебя и начнет задавать вопросы. Давай его все-таки оттащим. В дом не понесем,оставим возле входа. От нас до дома Девелей гораздо ближе, чем от реки.

— Ну, хорошо, — буркнула Марина. — Будетеплатить мне за пробег, как грузовому такси.

Они перевернули Аркадия на спину, подвергли беглому осмотруи схватили за руки — за ноги.

— Будет очень плохо, если нас кто-нибудь увидит, —сказал Дима, кряхтя, словно портовый грузчик, придавленный мешком.

Он спиной вышел в дверь и спиной же двинулся к калитке.

— Может быть, пройдем через участки? А не подороге? — предложила Марина.

— У Девелей крыжовник вдоль забора. Мы через него ни зачто не перелезем. Давай, давай, держи его как следует.

— Что, если у Аркадия сотрясение мозга? —неожиданно озаботилась Марина.