litbaza книги онлайнДетективыПлатиновый мальчик - Галина Гордиенко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 59
Перейти на страницу:

—Ну и зря,— слегка обиженно буркнула женщина.—Погода сегодня замечательная…

Но серый кот на эти слова никак не отреагировал, и почтальонша неохотно начала спускаться. Ей почему-то было не по себе, что-то ее беспокоило. То ли нелепая девчонка в цепях, то ли странный кот…

ГЛАВА 8

Маша Епифанцева была, что называется, из «новых» русских. Или из «старых», последнее правильнее, если верить ее вечно занятому муженьку.

Ванька, муж единственный— чтоб его черти в болото поглубже утащили и там забыли на время хотя бы — искренне уверял, что сколотил первоначальный капитал не примитивным рэкетом, а просто вернул отобранное в революцию у предка-купца. Так сказать, экспроприировал экспроприированное. Поэтому чист, как горный хрусталь. Если не перед законом, так перед собственной совестью.

Маша до сих пор удивлялась, как Ванька вызубрил эти несколько фраз. Наверняка не один вечер потратил, таракан рыжий, прежде чем запомнил. И важно так выговаривал, прямо упасть можно — «экспроприировал экспроприированное». Глазки голубенькие таращил, пузцо на полметра вперед толкал, будто оно не салом набито, а кредитками, а вечно влажные губки в трубочку вытягивал. Зрелище не для слабонервных! Маша так и не привыкла, а ведь четыре года прошло, как ее сдуру в загс занесло.

Впрочем, она с Ванькой не спорила, все равно бесполезно. Из «старых» так из «старых». Не ей Ваньке доказывать обратное, сама-то она голь перекатная, в двухкомнатной квартирке выросла с сестрой Танькой да тремя братьями-оболтусами.

Ванька как выпьет, обязательно напомнит — мол, из жалости ее взял, чтобы папанька в пьяном угаре насмерть не забил.

Маша криво улыбнулась: врет рыжий и не краснеет, и без того рожа багровая, поднеси бумагу — вспыхнет. У-у, надоел, короед! И бежать некуда, не в родительские же «хоромы» возвращаться.

Маша тяжело вздохнула: появилась было у нее надежда сорваться с поводка, но… Не вышло.

Соседушка с четвертого, Сашок Кочетков, — ох и пожалеет, чистоплюй очкастый!— словно ослеп. Смотрел на Машу как на стеклянную, видел, нет, без высшего образования не разберешься. А у Маши неполное среднее, где ей понять его галантное обхождение. Тут и любимые дамские романы помогали мало.

А ведь едва в дом въехали, Маша чуть из собственной шкурки не выпрыгивала, все понравиться Кочеткову пыталась. То на лестнице столкнется, разговор заведет тонкий о превратностях жизни богатого человека… То в квартиру к этому очкарику заявится, за молотком якобы — переезд все-таки, — и прозрачно так намекнет о занятости мужа и своей нежной натуре… То пирожки притащит на блюдечке, в соседнем ресторане купленные, и соврет, будто собственного изготовления…

Да, а пока Сашок ими давился, она так умно рассуждала о Багамах, Турции или Италии. Мол, надоели до колик эти заграницы! Она-то патриотка, самая настоящая, недавно поняла совершенно точно, так что отдыхать впредь будет исключительно в Сочи или на родной Вологодчине.

При всем при этом Маша каждый раз появлялась перед недотепой Сашком в полной боевой раскраске, сама себе нравилась, если уж честно, зеркало не соврет, не подруга.

И действовала Маша в точности как обожаемые романы советовали. Улыбалась сладенько, демонстрируя милые ямочки на щечках. Невзначай прижималась к потенциальному соблазнителю крутым бедром. Губки то и дело облизывала. Глазки мечтательно закатывала. Вздыхала поглубже, чтоб великолепную грудь мужик вниманием не обошел, забыла на время о лифчиках. Юбки таскала — короче не бывает, и все в облипочку. Твердила бесконечно, что личная жизнь не сложилась и она просто грезит встретить понимающего человека.

И что же? Эффект нулевой! Получалось, она метала бисер перед свиньями. Вернее, одной свиньей, сиречь — кабаном.

Этот вшивый интеллигент выслушивал Машу Епифанцеву со всем вниманием, поддакивал, кивал и красиво улыбался. Зарабатывал себе изжогу, поедая дурацкие пирожки. Шарахался о стенку, пытаясь избежать столкновений на лестнице. Соглашался абсолютно со всем, но…

Бедная Маша чувствовала себя невидимкой! Ее буквально тошнило от Сашковой вежливости. Ей-ей, через неделю-другую Ванька раздражал ее гораздо меньше, хоть и имел в предках купца-живоглота, а от него и дурную наследственность — склонность к пьянству, дебошу и домострою.

Маша даже сочла Ванькины монологи более образными, пусть как-то вечером за пару часов и насчитала в нем всего три предложения без… как же это… без нормативной… нет, без ненормативной лексики!

Из-за вдруг ослепшего и оглохшего Сашка Маша всерьез засомневалась в собственной неотразимости и в результате вляпалась в крупные неприятности. Сгоряча испробовала чары на Ванькином охраннике, и болван тут же купился.

Но это бы ладно!

Беда, что Ванька—черт принес его домой к двенадцати дня— застукал их вместе, да еще в собственной спальне. Ох и разбушевался же рыжий! Маша в жизни его в такой ярости не видела. Месяц потом из дома не выходила, синяки залечивала. И охранника Ваську больше не встречала, хорошо, если жив дурашка, разве можно на хозяйский каравай пасть разевать…

Вот с тех пор Маша Епифанцева и вступила на тропу войны. За свою поруганную женскую честь Сашку мстила. Тем более все равно на улице показаться не могла, и душа огнем горела, точно Ванькина шевелюра на солнце.

Конечно, Маша понимала, что Сашков почтовый ящик — мелочь мелкая за ее серьезную обиду да травмы физические и моральные, но… Что она еще могла?! Не киллера же ей нанимать?

И потом — курочка по зернышку клюет. Маша не раз слышала, приоткрыв свою дверь, — на втором этаже они с Ванькой квартирку занимали, пятикомнатную, — как бессильно сыпал проклятиями ее враг, снова обнаружив покалеченный ящик. И жалела, что Сашок не видел ее торжествующее лицо.

Настоящим триумфом стала Машина последняя вылазка, когда она догадалась поджечь бумагу в ненавистном ящике. Ночью на дело пошла! Даже скорее утром. К пяти часам Ванькин сон особенно крепок, да и жильцы еще не покидают постелей, зачем ей свидетели?

Ох и горело ж! Маша целый коробок спичек извела, прежде чем заполыхало как следует. А то коптит да коптит, тяги никакой, что за дурацкие ящики нынче делают? Руки обломать за такую работу.

Зато потом… Нет, не зря она старалась! У Маши слезы умиления на глазах выступили, когда чистоплюй очкастый сошел с рельсов и в ярости загнул такое…

Маша и на площадку выглянула, чтобы убедиться — у ящиков беснуется именно Сашок Кочетков, а не ее драгоценный муженек или кто-то из прихвостней-охранничков.

Именно тогда Маша и поняла: все мужики одним миром мазаны. Шляпа, галстук и белоснежная сорочка — обычная маскировка. А под ними — мохнатая шкура орангутанга.

Ха, куда только та интеллигентность и подевалась! Сосед с четвертого этажа вел себя просто безобразно. Плевался, топал ногами, бил кулаком невинные стены, а уж словечки подбирал… Ванька бы от зависти спился, хорошо, не слышал!

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 59
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?