Кент был настолько потрясен ее признанием, что не заметил очередную гигантскую рытвину на дороге. Их резко тряхнуло, машина подпрыгнула и задребезжала. Да, он с самого начала предполагал, что Сэди каким-то образом знакома с Пинто, и ее невольная оговорка, когда она назвала его просто Лео, безусловно, подтвердила подозрения, но подобное объяснение ни за что не пришло бы ему в голову.

Сэди взглянула на безмолвного Кента. Вновь перед ней тот самый молчаливый и угрюмый человек, с которым она села в машину в Сиднее. Однако именно сейчас ей просто необходимо с кем-то поговорить. Чтобы ее кто-нибудь успокоил. Сказал, что прошлое не имеет значения и все будет хорошо. Господи, да пусть скажет хотя бы слово.

– Нечего сказать? – требовательно воскликнула она, когда в оглушающей тишине не выдержали нервы.

Все еще слегка оглушенный новостью, Кент окинул ее взглядом. Количество роящихся в его голове вопросов могло поспорить с количеством звезд на небе, однако он не собирался ввязываться в беседу. Он отвернулся к дороге. То, что она творит со своей жизнью, ее, и только ее, проблема. Его не касается. Он и знает-то ее всего три дня. Не имеет значения, что она сидит в его машине, одетая как воплощение жаркого секса. Или то, что он хочет сорвать платье и заняться с ней именно этим. Они коллеги, у них совместная работа, после которой они, возможно, больше и не увидятся. Да, Сэди явно отдает предпочтение мужчинам в возрасте. Но если ей хочется спать с мужиками лет на двадцать ее старше, флаг в руки! Или им.

– Меня это не касается, – пробурчал Кент, стараясь не думать о разделяющих их двенадцати годах.

Сэди украдкой взглянула на него. Отсутствие интереса с его стороны сводило ее с ума. Она провела трое суток, выуживая из него крупицы информации, думая, что его неразговорчивость обусловлена нежеланием раскрываться перед незнакомым человеком, а может быть, ему действительно наплевать на окружающих?

– И это все? Все, что ты хочешь сказать?

Кент пожал плечами:

– Меня абсолютно не волнует, с кем ты спала.

– Что? Даже не спросишь: «Не слишком ли он староват для тебя, Сэди Блисс?» или «Какого черта это случилось, Сэди Блисс?».

Он вздохнул. Сэди явно стремилась поговорить на тему, которую он столь же явно не желал затрагивать. Ему, черт возьми, вовсе не хотелось узнать, почему такая потрясающе сексуальная девушка, как Сэди, связалась с парнем в два раза ее старше! Еще понятно, если бы Леонард Пинто был красавцем в полном расцвете сил, но нет, Кент видел его фотографии и сомневался, что кто-нибудь поместил бы их на разворот женского журнала.

– Хорошо, как видно, ты жаждешь поговорить, выпустить пар. Так что давай рассказывай.

Сэди отвернулась к окну:

– Ладно, не важно.

Он взглянул на ее поникшую фигурку и почувствовал себя так, будто вновь вернулся в старшие классы школы.

– Сэди, я вовсе не намереваюсь просить тебя дважды! Поведай же, с какой стати мужчина лет на двадцать тебя старше вступил в отношения с молоденькой девушкой?

Сэди обернулась, ее глаза гневно сверкнули.

– Все совсем не так.

– А как?

Она смотрела в окно, провожая взглядом проплывающие унылые пейзажи.

– Я посещала его классы в художественной школе.

Кент фыркнул. Если Сэди решила, что ее объяснение звучит лучше, она еще более наивна, чем он думал.

– И он был твоим учителем? Разве это не нарушает правила?

Сэди одарила его уничижительным взглядом:

– Я занималась на его семинарах всего семестр. Отношения у нас завязались через полгода после этого.

– С чего все началось? Дай я сам догадаюсь. Он был потрясен твоим талантом и предложил дополнительные занятия.

Она отвернулась:

– Я пришла на его выставку, и мы разговорились. Потом он пригласил меня пойти куда-нибудь выпить.

– А потом позвал к себе домой и предложил раздеться и позировать обнаженной?

– Он был самым изысканным и остроумным человеком, которого я когда-либо встречала. Сложный. Интеллектуальный. Элитарный. То, чего он не знал о мире, искусстве и культуре, и не стоило упоминаний. И такой человек заинтересовался мной. Старшего, умного, интеллектуального мужчину, который мог заполучить любую женщину, взволновала столь ничтожная персона, как я.

Кент нахмурился. Отношение отца оказало несомненное влияние на самооценку Сэди.

– А почему бы и нет? Ты интересный человек.

Сэди взглянула на него с выражением «о, да что вы говорите».

– Да, то-то я заметила, насколько тебя захватила история моей жизни.

– Не принимай это на свой счет. Последнюю пару лет меня вообще мало что интересует. – Он резко вывернул руль, объезжая очередную дорожную выбоину. – Сложно поверить, что тобой не интересовались парни твоего возраста. Да их должно было быть огромное количество!

Сэди кивнула:

– О да. Однако в основном их интересовала грудь размера «Е». Парни моего возраста стремились побеседовать в основном с ней. Леонард всегда смотрел мне в глаза.

Кент почувствовал укол вины, поскольку тоже был очарован ее весьма выпирающими достоинствами, однако мог успокоиться тем, что его в ней волновало буквально все. Господь свидетель, ее губы стали для него каким-то наваждением!

– Леонард гей? Или бисексуал?

Сэди задохнулась от возмущения. Да из какой пещеры он выполз?

– Тебя что, в детстве головой уронили?

– Поверь мне, со мной все в порядке. Просто я имел в виду, что любой мужчина, который не попытается, по крайней мере, раздеть тебя глазами, не может быть гетеросексуалом.

Сэди была настроена высказать ему все, что думает о заявлениях подобного рода, однако в глубине души почувствовала себя польщенной.

– По твоему мнению, мужчинам свойственно поведение неандертальцев, а если нет, они геи?

– Сэди, гетеросексуальные мужчины оценивают женщин. – Он пожал плечами. – Понимаю, это свидетельствует о том, что многие парни ведут себя как идиоты и их натуре не свойственна утонченность, однако мы, мужчины, достаточно примитивные существа, генетически предрасположенные к тому, чтобы замечать женские формы. Это так же естественно, как дышать.

Сэди на мгновение задумалась, оценивал ли Кент и ее. Таким образом. И если да, то когда? Она не заметила, чтобы он пялился на нее как обычный среднестатистический мужчина, да и в столь раздражающих «беседах» с ее грудью уличен не был. Она бы даже сказала, что он выказывал поразительно мало интереса к ее формам. Встревоженная тем, куда убежали ее мысли, когда следовало думать о Лео, Сэди попыталась вернуться к исходной теме их беседы.

– Поверь мне, он самый настоящий натурал. У нас с ним было много, очень много секса.