– Мама! – Андрей рывком оттащил мать от незнакомого мужика и с гневом уставился на Катку.

– Андрей?!

– Андрюша, сынок, ты когда приехал?

– Что здесь происходит? Вы… вы… как вы могли так опуститься?

– Не паникуй, сынок, ты все не так понял. Мы… Понимаешь, Сильвестр мой муж… точнее, не совсем муж. Муж по контракту. А внизу еще один перчик сидит. Он тоже муж по контракту, но бывший. У нас полный дом родственников… и все контрактные.

Ката намеревалась обнять супруга, но Андрей отстранился:

– Не трогай меня. Теперь понятно, чем вы здесь занимаетесь, пока я в разъездах.

– Андрей, в коттедже снимают шоу.

– Осмотрись вокруг, видишь, сколько камер?

Копейкин развернулся и выбежал из комнаты.

– Более дурацкого оправдания не придумать, – крикнул он на ходу.

Катка нагнала супруга у калитки:

– Да подожди ты. Розалия не врала, мы действительно участники реалити-шоу. Ну спроси хоть у этой дамы. Ее Татьяной зовут.

Держа Андрея за руку, Катка стала звать Агафонову.

Татьяна выплыла из трейлера подобно сказочной принцессе – с достоинством и сладкой улыбочкой на устах.

– Катарина, это улет! Супер! Появление твоего настоящего супруга было как нельзя кстати.

– Объясни ему, что мы ни в чем не виноваты.

Андрею пришлось выслушать пламенную речь Агафоновой. С каждой секундой лицо Копейкина приобретало все более мученическое выражение.

– Абсурд! – наконец выдавил он.

– Согласна, полностью с тобой согласна, – Ката прижалась к мужу. – Но Розалия настояла. Я была не в силах с ней спорить. Ты же знаешь свою мать.

Из груди Андрея вырвался вздох облегчения.

– Принеси, пожалуйста, из сейфа зеленую папку, – попросил он Кату. – Самому как-то не улыбается повторно видеться с собственными «детишками» и чокнутой «бабулей».

Минутой позже, бросив микрофон на стол, Катарина выбежала из дому.

Сначала Копейкин заехал в офис, а после они с Каткой направились в московскую квартиру, где и провели два последующих дня до его отъезда.

Перед тем как улететь, Андрей взял с Катарины слово, что та ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не позволит больше Розалии втянуть себя в авантюру.

– Береги дом, – напутствовал Андрей. – Смотри, чтобы мать опять что-нибудь не взорвала[1]. Я на тебя надеюсь.

– Клянусь! – Ката приложила правую руку к груди. – В следующий раз буду стоять насмерть.

Лариса Ягодина – худощавая брюнетка с изнеможденным лицом и усталыми глазами – мыла лестницу, когда к ней приблизилась Копейкина. Буркнув, чтобы Катка, прежде чем подняться по ступенькам, вытерла ноги о тряпку, Лариса чуть посторонилась.

– К кому идешь-то? – поинтересовалась женщина. – Наши все на обед убежали. Нет там никого, только секретарша по телефону треплется.

– А я к вам, Лариса Ивановна.

Ягодина округлила глаза.

– А откуда ты меня знаешь? – спросила уборщица и, не дав Катке ответить, махнула рукой. – А-а, ты, наверное, за зонтиком явилась? Ну все ясно, он у меня в каморке лежит. Пойдем. Поздновато ты спохватилась, я уж думала, не придет хозяйка. А зонт хороший, дорогой.

– Я не за зонтом.

Ягодина остановилась:

– А за чем?

– Разыскиваю одного человека и очень надеюсь на вашу помощь.

– Помочь готова, – почему-то испугалась Лариса. – А кто пропал?

– Беляна Фешева.

Морщинистое лицо Ларисы Ивановны сделалось хмурым:

– Пропала, говоришь? Это хорошо. Надеюсь, она попала прямо к черту в лапы. Туда ей и дорога.

– Почему вы так говорите?

– А ты с какой стати ко мне пожаловала? – прищурилась Ягодина. – Белянка мне не родственница и не подружка, почем мне знать, куда стерва подевалась?

– Надежду Рожкину знаете?

– Конечно. Надюшка раньше туточки работала.

– Она сказала, вы точите зуб на Фешеву. Утверждала, что Беляна увела у вас мужа.

Лариса Ивановна уперла руки в бока:

– Ты все напутала. Костю она не уводила, он сам ушел. А про зуб это ты верно подметила. Попадись мне сейчас мерзавка на глаза – придушу и даже не моргну.

– Что же она натворила?

– Большой грех на ней.

– Не расскажете?

– Да здесь вроде как-то неудобно о таких делах чирикать.

– Выслушаю вас где угодно.

Ягодина прошлась рукой по гладко зачесанным седеющим волосам.

– В четыре часа я домой отправлюсь, если подождешь, потолкуем.

– Буду сидеть в машине сколько понадобится, хоть неделю.

Лариса бросила в ведро тряпку:

– Неделю не надо, через пару часов выйду.

Ката вернулась в салон. Интересно, чем же так насолила Белянка Ларисе, что та готова смешать Фешеву с грязью?

Два часа тянулись мучительно медленно. Казалось, стрелки назло Катке передвигаются в десять раз медленней обычного.

Лариса Ивановна вышла из здания в начале пятого. Посигналив, Катарина заулыбалась и, открыв дверцу, приготовилась выслушать откровения Ягодиной.

Устроившись впереди, Лариса поставила на пол хозяйственную сумку.

– Куда ехать? – спросила Ката, заведя мотор.

Ягодина боязливо замотала головой:

– Никуда. Поговорим в машине.

– Я могу вас до дома подбросить.

– Лишние хлопоты. Выключи мотор, иначе я сейчас выйду.

Повиновавшись, Ката повернулась к собеседнице.

* * *

Полтора года назад мужу Лары – заядлому выпивохе и дебоширу Константину Максимовичу – исполнилось шестьдесят лет. Сразу после обильных возлияний, которые продолжались ни много ни мало целую неделю, мужик заявил супруге:

– Ухожу с работы! Хватит на них горбатиться, я заслужил отдых.

Лариса встала в позу:

– Побойся бога, в каком месте ты устал? Сторож хренов. На работе дрыхнешь без задних ног, а тебе еще деньги за это платят.

– Все равно, больше в детский сад не пойду. Пущай другого сторожа ищут.

Ягодина пустила слезу. Теперь, с приходом долгожданной пенсии, Костя окончательно съедет с катушек. Начнутся ежедневные пьянки-гулянки, крики и тому подобная канитель.