- Запросто. Целились плохо.

- Почему они за нами увязались?

- А это уже вопрос. Ответ, конечно, лежит на поверхности, однако его еще нужно очистить от шелухи. Но я припомню им эти водные процедуры, которые нам пришлось принять по их милости, можешь не сомневаться. Гад буду. Рано или поздно, но припомню.

Меня переполняла злость.

- Куда теперь? - спросил Плат.

- Домой.

- А как мы туда доберемся? Ведь эти, - Серега кивком головы указал на противоположный берег, - могут нас перехватить.

- Хрен им вместо морковки. Мы пойдем другим путем, как говаривал в свое время вождь мирового пролетариата, имя которого не хочется вспоминать всуе (он плохо кончил).

- Каким путем?

- Увидишь. А сейчас давай на берег. Хватит нам изображать бобров. Я уже продрог…

Вскоре мы выбрались на сухое место и пошагали среди редколесья в направлении города, до которого было примерно десять километров.

Товарняк, который шел в сторону центрального вокзала, нам пришлось дожидаться часа два.

Вместо того, чтобы топать прямо к городу, мы сделали небольшой крюк и вышли к товарной станции, где формировались составы. Я был уверен: наши преследователи вряд ли додумаются, что мы выкинем такой фортель. Скорее всего, они перекроют все дороги, ведущие в город.

А что такая возможность у них имеется, в этом мы почти не сомневались…

Запрыгнув на заднюю площадку последнего вагона - состав уже тронулся, поэтому наша боевая команда в составе двух человек штурмовала его на ходу (правда, медленном) - мы с облегчением вздохнули.

Но наши вздохи отличались друг от друга как земля от неба: Плат с радостью узника, приговоренного к «вышке» и затем помилованного, думал, что мы окончательно оторвались от наших преследователей. А я блаженствовал по той причине, что нам не придется топать черт те сколько, да еще по пересеченной местности.

В своей армейской жизни я наелся таких походов по самое некуда…

Как я и предполагал, на вокзале состав притормозил на пару минут, - наверное, машинист получал какие-то ценные указания от начальства - поэтому наше десантирование обошлось без ушибов и ссадин, что могло быть, если бы мы сигали с поезда на ходу.

Конечно, вид у нас был еще тот. Глядя со стороны, можно было подумать, что нас сначала ограбили, а затем дали вместо приличной одежды лохмотья бомжей.

Мало того, что мы были грязными, так еще и оборванными. Ведь нам пришлось пробираться лесом, где, как это ни удивительно, практически не гулял топор лесоруба. Может потому, что местность была болотистая, и деревья выросли не выше пяти метров. Но чего-чего, а острых сучьев и коварных коряг в этом лесу хватало.

- Поехали, - сказал я, ввалившись на заднее сидение такси; Плат сел рядом, чтобы не травмировать своим видом водилу.

- Куда? - спросил таксист, посмотрев на нас с подозрением.

Я назвал адрес. В ответ таксист объявил такую стоимость проезда, что на эти бабки можно было доехать до ближайшего города. Наверное, он таким образом хотел избавиться от странных, чтобы не сказать больше, клиентов.

- Заметано, - сказал я, нахально осклабившись. - Рули, космонавт.

Немного поколебавшись, таксист все-таки завел движок и дал газ. Похоже, предполагаемый солидный навар напрочь вымел из его башки благоразумие.

За такие деньги он готов был везти не только подозрительных оборванцев без багажа (что было весьма странно, так как дело происходило на вокзале), но даже воров с награбленным имуществом.

Вот так обычно и бывает - жадность фраера губит…

Когда ловят за руку чиновника, а затем сажают, я всегда ставлю себя на его место. И думаю, что тоже не устоял бы перед соблазном получить кругленькую сумму за здорово живешь. Что может быть привлекательней халявы?

Увы, человек слаб. И глуп, потому что не в деньгах счастье. В чем вскоре и убедился наш жлобистый водила.

Ткнув ему в руки все еще влажные сто рублей - то есть, ровно пятую часть того, что он просил - я покинул салон и до хруста в костях потянулся. Спешить было некуда, так как мне предстоял разговор с обалдевшим от такой наглости таксистом.

Что касается Плата, то он поторопился исчезнуть в здании, где находился наш старый офис - боялся, что его увидят в таком непрезентабельном виде знакомые или бывшие сослуживцы. Образно выражаясь, мы решили провести совещание - или мозговой штурм, как величал такие посиделки Марк - вдали от мирской суеты.

- Вы это чего!? - возопил таксист, тоже покинув салон машины. - А договор!?

- Договор дороже денег, - сказал я назидательно. - Приходи завтра. Все тебе будет - и кофа, и какава с чаем.

- Как это - завтра!? Вы шутите?

- Ну да, я большой шутник. Но все равно, приходи завтра. Главное, чтобы дождя не было… - Я с озабоченным видом посмотрел на небо.

- Платите, или!…

- Ой, дяденька, не бейте меня! - вскричал я с деланным ужасом, увидев, что он достал из кабины монтировку; и тут же изменил тон: - Мужик, ты лучше глянь, кто перед тобой. Рост мой около двух метров, вес - под сто кэгэ, и бью я обычно всего два раза, притом второй раз - по крышке гроба. Подумай хорошенько, стоит ли заводить свару. Объясняю для тех, кто еще не понял: я местный, расстояние от вокзала до этого здания знаю с детства, и заплатил я тебе аж на двадцать рубликов больше. Но мне сдачи не надо. Оставь детишкам на молочишко, и не будь таким корыстолюбцем. Этот порок сильно сказывается на продолжительности жизни. А ты ведь хочешь дожить до пенсии, не так ли?

Казалось, что таксист проглотил большую грушу, потому что он резко заткнулся и его начало раздувать. Я уже начал беспокоиться, - не вызвать ли «Скорую»? - но тут водила судорожно сглотнул и сказал:

- Ну ты и наглый…

- Что да, то да, - согласился с легкомысленной улыбкой. - Но главная моя особенность - я просто ненавижу тех, кто пытается нажиться на ближнем. Ты зарабатывай деньги, желательно честным трудом, но не занимайся обдирательством простых людей. Это я говорю потому, что предполагаю у тебя наличие остатков совести. Все, покеда, пехота. Привет близким родственникам.

С этими словами я помахал ему рукой и последовал за Платом. Остолбеневший таксист с обалделым видом смотрел мне вслед, широко открыв рот - как пескарь на мелководье.

Учись, парень, пока не поздно, и пока есть такие учителя, как Стас Сильверстов…

Спустя полчаса примчался Маркузик, которого мы вызвали телефонным звонком. Он, как всегда, был встрепан и опять чем-то очень недоволен.

- Ты снова угробил машину!? - яростно накинулся на меня Марк, когда мы рассказали о славной кончине нашего Росинанта. - Ну знаешь… Это ни в какие ворота не лезет! Мы пашем, пашем, копытим денежку, а он ее транжирит. То пропьет, то в карты проиграет, то машину разгрохает, да так, что ее даже Левша не соберет. Это уже третья!