– Да, только из-за тебя! Себя скомпрометировала, девушку обидела… Ладно, лежи пока. А я пойду извинюсь перед Кей.

– Сьюзен!

Громкий голос Джорджи мог бы и мертвого поднять из гроба. Мэтт тут же догадался, чем вызвано появление тети: по его родному Гриффину сплетни разносятся со скоростью света.

– Я здесь, Джорджи, – вместо Сьюзен отозвался он.

Тетушка Джорджи вихрем ворвалась в процедурный кабинет.

– Господи, Мэтт! – запричитала она. – Я только что узнала. С тобой все в порядке? Где же Сьюзен?

Не успел Мэтт ответить хотя бы на один из ее вопросов, как в палате возникла доктор Келли.

– Я здесь, Джорджи, не волнуйся, – раздался за спиной тетушки ее мелодичный голос. – Ваш племянник сломал руку. Но скоро все будет хорошо.

– Боже мой! Бедный мой мальчик! Как же это случилось? Почему рука все еще не в гипсе? – Когда Джорджи расстраивалась, вопросы сыпались из нее как из рога изобилия.

– Джорджи, успокойся, слышишь? Сьюзен хорошо заботится обо мне. – Он метнул многозначительный взгляд на Сьюзен.

Сьюзен поняла его намек, но все же спокойно проговорила, обращаясь к тете:

– Послушай, Джорджи, я еще не загипсовала ему руку, потому что над местом перелома образовалась отечность. Надо подождать, пока она спадет. А пока мы зафиксируем руку с помощью шины.

Сьюзен быстро сделала все, что было нужно. Она действовала и говорила очень спокойно. Зато Джорджи волновалась – только не было пока ясно, из-за чего – из-за травмы племянника или из-за пикантной ситуации, возникшей в клинике.

– Я оставлю Мэтта в больнице на ночь.

Открыв медицинскую карту, Сьюзен сделала какие-то записи.

– На ночь? – переспросила Джорджи. – Хорошо, тогда я останусь тут с ним.

Она потянулась, чтобы похлопать племянника по руке, но по ошибке задела сломанную руку вместо здоровой.

– Ох! – невольно вскрикнул Мэтт. – Черт возьми, Джорджи, это же больная рука!

– Боже мой, Мэтт, прости меня! – Тетя чуть не застонала от досады. – Я не знаю, что делаю! Просто я так огорчилась… – Джорджи запнулась и, закрыв лицо руками, разрыдалась.

– Джорджи, прости, пожалуйста, я вовсе не хотел кричать на тебя, – торопливо извинился Мэтт. Его голос мгновенно стал ласковым.

Сьюзен крепко обняла Джорджи.

– Ну-ну, успокойся. Я бы не стала лгать тебе. С Мэттом все будет хорошо. Правда, он немного грубоват, – добавила она, – но чему удивляться? Живет один, без женской ласки.

– Господи, я вовсе не собиралась так раскисать перед вами, – всхлипывая, извинилась Джорджи.

– Все хорошо, Джорджи. Я понимаю.

Мэтт наблюдал за двумя женщинами и снисходительно улыбался.

– О чем ты думаешь? – серьезным тоном спросила Сьюзен, глядя на него.

Взгляд Мэтта непроизвольно остановился на ее груди, а потом поднялся к ее лицу. Щеки у нее горели, и от этого она казалась ему еще более привлекательной. Мэтт попытался принять равнодушный вид, но, похоже, это ему не удалось.

– Ни о чем, – ответил он.

– Надо, чтобы ты лег на спину, и тогда мы сможем устроить твою руку. Иначе отек не спадет, – объяснила она.

При слове «лег», произнесенном Сьюзен, Мэтту стало еще хуже. Перед его внутренним взором опять заплясали разные соблазнительные картинки, в которых главное место занимала, разумеется, доктор Келли. Мэтт не смог сдержать глуповатой ухмылки.

– Что с тобой, Мэтт? – нахмурившись, спросила Сьюзен.

– Наверное, он страдает от сильной боли, – предположила Джорджи. – Ты дала ему обезболивающее?

– Нет, он наотрез отказался. Но я думаю, что было бы лучше дать ему успокоительное, а потом устроить его в постели, пока он не уснул.

– Неплохая мысль, – согласно кивнула Джорджи. – Если он вдруг упадет, то нам будет слишком трудно поднять его.

– Я не собираюсь пить…

– Сьюзен! – раздался громкий голос из приемной.

– Это Сэм, – быстро проговорила Джорджи. – Мы здесь, Сэм! – крикнула она.

Через несколько секунд шериф с озабоченным видом ворвался в кабинет.

– Что тут происходит? Что с тобой случилось, парень?

– Полагаю, это тетя позвонила тебе? – недовольно спросил Мэтт. Ему было не по нраву, что из-за него в городе поднялся такой шум. – Черт возьми, никак не пойму, что происходит?

В палате наступило неловкое молчание.

– Да уж, ты умеешь отблагодарить людей за беспокойство о тебе, – наконец медленно проговорила Сьюзен.

Не успел Мэтт и слова сказать, как Сьюзен повернулась к Сэму:

– Раз уж вы здесь, Сэм, помогите нам уложить этого ворчуна в постель.

– Разумеется, док. Буду счастлив помочь вам. – Сэм был другом Мэтта с незапамятных времен.

– Джорджи, ты можешь побыть здесь немного? – спросила Сьюзен. – Я бы хотела сходить переодеться и принять душ.

– Да, конечно, я могу остаться с Мэттом, – кивнула Джорджи.

– Тогда пусть мужчины отправляются в палату, а мы с тобой обсудим меню нашего больного. Я бы на твоем месте посадила его на хлеб и воду – это поможет улучшить его манеры.

– Джорджи… – заговорил было Мэтт.

– Мэтт, довольно, – суровым тоном остановила его Сьюзен. – Иди в палату с Сэмом. С Джорджи увидишься позднее.

– Тихонько, сынок, не спеши. – Сэм осторожно поддержал Мэтт за здоровую руку.

В коридоре Мэтт остановился.

– Сэм, ты не обижайся на меня, ладно? Конечно, вы с Джорджи давние друзья. И она обо всем рассказывает тебе.

– Тебе не за что извиняться. – Сэм похлопал Мэтта по плечу. Он помолчал и добавил: – Я недостаточно хорош для нее, и всем это известно.

Мэтт оторопело посмотрел на Сэма.

– Не пойму, о чем ты говоришь?

Сэм не стал притворяться.

– Джорджи из семьи Гриффинов, – пояснил он. – Она очень красивая леди, к тому же весьма состоятельная. Она может выйти замуж за кого угодно. Я бы, конечно, мог постараться, но богачом мне никогда не стать.

– Так ты бы хотел быть для Джорджи не только другом?

– Ладно уж, пойдем, сынок. Я должен уложить тебя в постель.

Сэм потянул Мэтта за здоровую руку, не желая отвечать на его вопрос.

Однако слова шерифа всколыхнули множество воспоминаний в голове мэра. Вот Сэм везет Джорджи на какой-то городской праздник, вежливо открывает перед нею все двери, улыбается ей, шутит, не сводит с нее взгляда… Господи! Да ведь он влюблен в тетушку! Ну и ну! Представив себе, как его тетя страстно обнимается с шерифом, Мэтт даже смутился. Но тут же представил себе Сьюзен в возрасте Джорджи. И что? Стал бы он хотеть ее меньше? Нет, конечно!