— Бог мой! Какого черта! — вскрикнула Гарриет, испугавшись, а потом вдруг увидела Гидеона, протиснувшегося за ней в узкую расщелину в скале.

— О, милорд, это всего лишь вы. Слава Богу! Вы меня немного напугали.

— Вы заслуживаете большего, чем небольшого испуга, — буркнул он. — Мне следовало бы уложить вас к себе на колени и… Какого черта вы тут делаете? Я сказал, что вам близко нельзя подходить к пещерам, пока не разберемся с ворами.

Гарриет нахмурилась:

— Да, конечно, милорд. Но вы поймете, почему я здесь, когда я расскажу вам, что случилось. Мне не спалось. Я случайно выглянула в окно и увидела, что еще один собиратель окаменелостей тайно пробирается к пещере.

— Итак, вы явились сюда. — Гидеон смотрел в глубь туннеля. В руках он держал лампу, но пока не зажигал ее.

— Да, именно так, — кивнула Гарриет, — я только не догадалась взять фонарь и жду, когда незнакомец будет возвращаться.

— И что же вы собираетесь, черт побери, делать, когда он появится?

Она вздернула подбородок:

— Я сообщу, что у меня исключительное право работать в ваших пещерах, и предупрежу, что если он будет и впредь нарушать границу, вы его арестуете.

Гидеон недовольно тряхнул головой:

— Вы не думаете ни о чем, кроме ваших чертовых окаменелостей! — Он собирался продолжить в том же духе, но замер, услышав слабый свист из туннеля.

— Слышите, он сейчас там, — быстро сказала Гарриет. Она повернулась и заметила в конце каменного коридора тусклый свет лампы. — Прекрасно, что вы подоспели, милорд. Вы поддержите меня, когда я стану говорить, что он не имеет права появляться здесь.

Свист стал громче, а свет лампы ярче. Вскоре из темноты вынырнул худой человечек в тяжелом пальто, низко надвинутой шляпе, изношенных ботинках. Именно его Гарриет видела на берегу. Лампа осветила узкое худое лицо с маленькими глазками-бусинками. Он сразу остановился, заметив Гидеона и Гарриет.

— Доброе утро, милорд. Вижу, вы пришли без опоздания. Думаю, немногие люди вашего положения способны подняться с постели до полудня. Да еще привести друга… — Человечек с удивлением отвесил глубокий поклон Гарриет:

— Доброе утро, мадам.

Гарриет нахмурилась:

— А кто вы собственно такой и что собираетесь делать в моей пещере, сэр?

— В вашей пещере? — удивленно переспросил человечек и скривился в насмешливой улыбке. — Что-то раньше я об этом не слышал.

— Во всех отношениях эти пещеры принадлежат мне, — твердо заявила Гарриет. — Его сиятельство вам все объяснит.

Гидеон искоса посмотрел на Гарриет:

— Полагаю, во избежание дальнейших недоразумений мне лучше представить вас. Итак, мисс Померой, перед вами мистер Добс с Боу-стрит.

Гарриет воззрилась на маленького человечка:

— С Боу-стрит? Значит, вы и есть тот самый сыщик?

— Да, имею честь быть им, мадам. — Добс отвесил ей еще один вежливый поклон.

— Прекрасно! — Гарриет перевела глаза на Гидеона. — Следовательно, ваши планы вскоре осуществятся?

— Если повезет, мы поймаем воров в следующий раз, когда они появятся в пещерах с награбленным добром. — Гидеон кивнул маленькому человечку. — Добс будет вести непрерывное ночное наблюдение в течение нескольких недель.

— Очень рада слышать это. — Гарриет выразительно посмотрела на Добса:

— По моим наблюдениям, по крайней мере два человека активно участвуют в этом деле, иногда их сопровождает третий. А сможете ли вы управиться с тремя злодеями, мистер Добс?

— Если в том будет необходимость, — кивнул он. — Тем более, не забывайте, у меня есть помощник — милорд. Мы условились насчет сигнала. Когда я замечу злодеев на берегу, я дам знак лампой с вершины скалы.

— Мы с дворецким установим наблюдение: каждую ночь с начала отлива и до тех пор, пока воры не будут пойманы, — объяснил Гидеон. — Когда мы увидим свет лампы мистера Добса, мы спустимся вниз на берег, и можете быть уверены, все пойдет по плану.

Гарриет одобрительно кивнула:

— Похоже, все замечательно подготовлено и продумано, будто я сама это спланировала.

— Спасибо, — холодно ответил Гидеон.

— Однако, — продолжала Гарриет, — у меня, если позволите, имеется одно маленькое предложение.

— Нет, — заявил Гидеон. — Сомневаюсь, что в нем есть необходимость. — Он бросил взгляд на Добса:

— Вы нашли тайник с припрятанным добром?

— Именно это я и сделал, сэр. По вашему плану я легко отыскал пещеру. Коллекция награбленного впечатляет. — Его глаза сверкали. — Я многое опознал. О некоторых предметах давно заявлено как о пропавших, и мы их долго искали. Впрочем, нет ничего удивительного, что в городе не могли их найти. Они специально увезли драгоценности подальше, чтобы все о них забыли. Очень умно. Очень умно, замечу вам.

— Поскольку мистер Добс получит вознаграждение за возврат вещей законным владельцам, — тихо сказал Гидеон, — можете не сомневаться, Гарриет, в его энтузиазме — наблюдение будет вестись очень тщательно.

— Да, разумеется. — Гарриет улыбнулась Добсу:

— Вы знаете, мне раньше не доводилось встречаться с сыщиками с Боу-стрит, и у меня накопилось много вопросов по вашей работе, мистер Добс.

Добс засиял, пытаясь сохранить при этом на лице скромность и важность одновременно.

В чем же дело, мэм, я весь внимание?

Гидеон поднял руку в перчатке:

— Только не сейчас, Добс, вы должны поскорее уйти, чтобы никто не заметил вас здесь.

— Ваша правда, сэр. Я оставляю вас. Всего доброго, мэм. — Добс еще раз поклонился Гарриет и легкой походкой вышел из пещеры.

Гарриет смотрела ему вслед:

— Ну что ж, теперь я могу вздохнуть с облегчением. Рада, что дело продвигается вперед так быстро. Прекрасная работа, милорд, и все же прошу выслушать меня.

— Я редко кого слушаю, мисс Померой. Я предпочитаю все решать и делать сам.

— Понятно. — Гарриет нахмурилась, но есть ли смысл спорить с ним? Он действует вполне разумно, и она должна быть довольна. — Полагаю, мне тоже лучше уйти, пока меня не хватились.

Гидеон загородил ей выход из пещеры:

— Минутку, мисс Померой. Я собираюсь кое-что прояснить между нами, прежде чем вы вернетесь домой.

— Да, милорд?

— Вы не должны появляться в пещерах до окончания дела. — Гидеон возвышался над ней как скала, и цедил сквозь зубы:

— Я больше не буду повторять… Вы все поняли?

Гарриет заморгала:

— Да, милорд. Конечно, я все поняла. Но, милорд, я не ребенок, и в состоянии вести себя при необходимости осторожно.