— И он заказал вальс, — угрожающе продолжала миссис Тредуэл. — И он танцевал его с вашей племянницей Гарриет.

— Это было так чудесно! — весело воскликнула Гарриет.

— Да, именно так, — улыбнулась Фелисити миссис Тредуэл. — Все наслаждались вальсом. Надеемся, что в следующий раз его снова сыграют на нашем вечере.

— Это мы еще посмотрим, мисс Померой. — Гостья выпрямила и без того прямую спину. — Потрясающим было не только то, что играли вальс, но и то, что Сент-Джастин танцевал его с тобой, Гарриет, и только с тобой. По полученным мною сведениям, он сразу же исчез после этого танца.

— Я думаю, ему стало скучно на нашей маленькой вечеринке, — невозмутимо отвечала тетушка Эффе, опередив Гарриет. — Один танец, без сомнения, убедил его, что он вряд ли здесь найдет для себя что-нибудь интересное. Я уверена, он привык к более утонченным развлечениям.

— Вы уклоняетесь от темы, миссис Эшкомб, — повысила голос миссис Тредуэл. — Сент-Джастин танцевал только с вашей племянницей. Причем вальс. Конечно, танцевала Гарриет, не Фелисити, но, тем не менее, это тоже весьма опрометчиво.

— Но я все время была рядом, — ровным голосом сказала тетушка Эффе. — Я не спускала с них глаз.

— Тем не менее, — упорствовала гостья. — И он сразу ушел, никого больше не пригласив. Он выделил вашу племянницу. Вас это должно обеспокоить, все обратили внимание на это обстоятельство.

— Неужели? — Тетушка Эффе сдвинула брови.

— Да, — отрезала гостья. — Уже пошли разговоры об этом. Вот почему я решила нанести вам визит сегодня утром.

— Очень великодушно с вашей стороны, — пробормотала Гарриет, не в силах удержаться. Она перехватила взгляд Фелисити и едва не расхохоталась.

Миссис Тредуэл пристально смотрела на тетушку Эффе:

— Я, конечно, прекрасно понимаю, что вы недавно в наших местах, миссис Эшкомб, и ничего не знаете о репутации Сент-Джастина. К сожалению, мы не можем обсуждать этот вопрос в присутствии невинных молодых леди.

— Ну, поскольку эти две невинные молодые леди присутствуют, лучше мы прекратим этот разговор.

— Я только хочу сказать, — уничтожающим тоном заявила гостья, — что Сент-Джастин — угроза для всех невинных молодых женщин. Его называют Чудовищем из Блэкторн-Холла, потому что он уже погубил одну молодую женщину… Из-за него она рассталась с жизнью. Ходят слухи, что и его старший брат не просто умер, а убит. Вы понимаете меня, миссис Эшкомб?

— Вполне. Еще чаю? — Тетушка Эффе взялась за чайник.

Миссис Тредуэл разочарованно посмотрела на нее, со стуком поставила чашку с блюдцем и резко поднялась:

— Я исполнила свой долг. Вас следовало предупредить, миссис Эшкомб. Вы несете ответственность за юных леди, и вы должны выполнять свои обязательства.

— Я сделаю все, что в моих силах, — холодно заметила тетушка Эффе.

— В таком случае, разрешите с вами распрощаться. Всего доброго!

— До свидания, миссис Тредуэл. Надеюсь, в следующий раз вы предупредите нас заранее о своем визите, иначе рискуете не застать нас дома. Прощу прощения, я позову экономку, чтобы она проводила вас.

Дверь в холл отворилась, затем закрылась, и Гарриет облегченно вздохнула:

— Что за надоедливое создание. Мне эта женщина никогда не нравилась.

— Мне тоже, — поддержала Фелисити. — Должна признать, ты, тетушка, держалась прекрасно.

Тетушка Эффе сложила губки и задумчиво сощурила глаза:

— Отвратительная сценка. Подумать страшно, что болтают сегодня утром в деревне. Не сомневаюсь, каждый лавочник обсуждает вчерашний бал с покупателем, который появляется в дверях. Признаться, я боялась этого, Гарриет.

Гарриет спокойно налила себе еще чаю.

— Откровенно говоря, тетушка Эффе, не вижу причин для беспокойства. Это был единственный танец, и поскольку я близка к тому, чтобы обрести репутацию старой девы, сомневаюсь, что это имеет важное значение. И очень скоро все волнения улягутся.

— Ну что ж, будем надеяться, — вздохнула тетушка Эффе. — Я думала, что мне надо беспокоиться о Фелисити, чтобы оградить ее от Сент-Джастина. А в рискованном положении оказалась ты. Странно. Согласно его репутации, он предпочитает очень молоденьких девушек.

Гарриет вспомнила свое утреннее столкновение с Гидеоном. Ей никогда не забыть гнев и боль в его глазах, когда он говорил о потерянной чести.

— Мы не должны верить всем слухам о Сент-Джастине, тетушка Эффе.

В дверях возникла миссис Стоун, и ее кукольные глаза предупреждающе сверкали.

— Вам лучше поверить, миссис Гарриет, все лучше для вас. Помяните мои слова: Чудовище без колебаний погубит еще одну молодую леди, как только представится случай.

Гарриет вскочила:

— Миссис Стоун, никогда больше не называйте его светлость Чудовищем. Вы поняли меня? Иначе вам придется подыскать себе другое место

Она решительно подошла к двери, спустилась к себе в кабинет, не обращая внимания на испуганное молчание у себя за спиной. Оказавшись наконец одна, она закрыла дверь и села за стол. Уйдя в свои мысли, Гарриет смотрела на страшный ухмыляющийся череп.

Гидеон вовсе не Чудовище. Он мужчина, раненный жизнью и судьбой. Но не Чудовище. Гарриет чувствовала, что может в этом поклясться своей жизнью и своей репутацией.

В тот же день, поздно вечером, Гидеон отложил исторический томик, который пытался читать последний час, и налил себе бокал бренди. Он вытянул ноги к камину и уставился на огонь поверх бокала.

Чем скорее он поймает воров, тем лучше. Ситуация становится опасной. Он понимает это, даже если Гарриет Померой пока ни о чем не догадывается. И если у него осталась хоть капля здравого смысла, ему надо как можно скорее убираться отсюда.

И о чем он только думал прошлым вечером, кружа ее в вальсе? Он прекрасно знал, что люди начнут болтать, особенно после того, когда он не потрудился пригласить кого-нибудь на другой танец.

Еще одна дочь священника танцевала с Чудовищем из Блэкторн-Холла. Неужели история повторяется?

Ну почему Гарриет заставляла его быть безрассудным? Гидеон убеждал себя, что она — упрямый «синий чулок», ее единственная страсть — коллекционировать старые кости. Но он понимал, что это не так. В Гарриет было столько страсти, о которой любой мужчина мог только мечтать. Даже если бы он не целовал ее в пещере, он видел это в ее кристально чистых глазах, когда держал ее в своих объятиях во время танца.

Он ушел с вечеринки сразу же после танца, потому что понимал: задержись он дольше — и слухов не оберешься, о Гарриет и так будут болтать после его ухода. Правда, сама она может подумать, что это лишь пустяковое испытание, что говорит только о ее наивности. Это для нее может стать проклятием.

Гидеон согрел бокал бренди в руках. Самое лучшее — поскорее убраться отсюда, прежде чем он вызовет еще большее негодование.