— Это не сердце, — убедил он ее.

Но Шелби уже решила — на следующий день позвонит мистеру Кокавецу, соседу, и попросит его навестить отца. Зеб Скотт редко выезжал в город. Он был из тех, кто не любит обращаться за помощью, даже если в ней нуждается. Шелби пожалела, что не может находиться рядом с ним, чтобы убедиться — тревожное чувство, которое у нее возникло, не больше чем ее воображение.

Затем она услышала его кашель. Сердце у нее упало.

— Плохой кашель, — заметила она.

Зеб Скотт кашлянул еще несколько раз.

— Проклятый жук влетел мне прямо в рот, — кашляя, произнес он.

— Ты на веранде?

Рядом с ней появился Декс. Улыбка сбежала с его лица при виде ее выражения.

— Я смотрю на тот старый трактор, — сказал Зеб Скотт. — Бельмо на глазу. Мне надо избавиться от него, но он старый работяга, мне нравится, что он есть.

Шелби вздохнула. Теперь вся компания отца — это старый, полуразвалившийся трактор? Да, повзрослев, дети покидают родителей. Это нормально. Но совсем непросто, когда отец живет один-одинешенек на ранчо, а рядом с ним ни одной живой души.

— Ты по-прежнему играешь в карты по вторникам у Дэна Уолтонса? — спросила она.

Зеб хмыкнул:

— Не переживай за меня — я не маленький. Просто хотел услышать твой голос до того, как лягу в постель.

Шелби оглянулась. Толпа в зале редела. Галерея закрывалась.

— Что, если я позвоню тебе завтра? — спросила она.

— Позвони на следующей неделе. Если увижу миссис Фэллун, я передам ей от тебя привет.

Миссис Фэллун была всегда добра к Шелби. Она приняла ее на работу в детский сад.

Шелби улыбнулась:

— Да, конечно. Передавай ей от меня привет.

Декс взял Шелби за руку. Когда они вышли на улицу, он остановился и поднес ее запястье к своим губам.

— Ты выглядишь так, словно собираешься заплакать, — сказал он.

— Голос отца звучал странно по телефону, — объяснила Шелби. — Я вот думаю, все ли у него в порядке?

Несколько секунд Декс молча смотрел на нее, затем сказал:

— Тиган остается на выходные. Тебе следует слетать домой.

Мысль о том, что она снова окажется в том городе, заставила ее пульс забиться сильнее. Но ей станет легче, если она увидит своего отца и убедится — с ним все в порядке. А если жители города узнают, что она вернулась… Что ж, пусть снова начинают чесать языками, если им нечем заняться.

— Я могу поехать завтра, — сказала Шелби. — И вернуться в понедельник.

— Оставайся там столько, сколько потребуется. Мы с Тейтом будем тебя ждать.

— Ты можешь сводить его в Диснейленд, пока меня не будет.

Тейт просил об этом каждый день.

Декс покачал головой:

— Слишком много людей.

Шелби прочла его мысли: «Слишком много риска».

И тогда ее осенила идея.

— Вы с Тейтом должны поехать со мной. Я покажу ему, как ездить верхом. — Подумав о том человеке которого Декс называл «крысой», она добавила: — Никто не будет знать о нашем отъезде. А там Тейт сможет выйти на улицу, побегать, поиграть. Он познакомится с моим отцом. — Она изогнула бровь: — Ты тоже получишь удовольствие от поездки.

— Для меня удовольствие быть рядом с тобой! — С этими словами Декс притянул Шелби к себе.

Поздним утром следующего дня они приземлились в ближайшем от Маунтин-Риджа аэропорте, а в полдень уже были в городе. Тейт проболтал почти всю поездку утомился, поэтому быстро уснул в арендованной машине.

— Первые жители появились здесь б семидесятых голах девятнадцатого века, — рассказывала Шелби по дороге. — Пять лет спустя стала издаваться местная газета, появилась почта. Во время нефтяного бума население быстро увеличивалось, но после Великой депрессии численность населения снизилась с шести до двух тысяч. — Она указала пальцем на дом, мимо которого они проезжали: — Это мэрия.

Декс пригнул голову, чтобы рассмотреть строгое двухэтажное здание на углу в георгианском стиле. На одной стороне тротуара высился шест с национальным флагом, на другой стоял единственный старый фонарь. Рядом был разбит парк с аккуратно подстриженными кустарниками и стояла статуя вздыбленной полудикой лошади. Они проехали немного, показался магазинчик мороженого. Пожилой мужчина с мороженым остановился и проводил взглядом их «лексус».

Да, далековато Маунтин-Ридж находился от Лос-Анджелеса.

— Наверное, чувствуешь себя странно, оказавшись в родном городе? — заметил Декс.

— Да нет, все в порядке, — пожала плечами Шелби. — А это детский сад, в котором я работала.

Дети гуляли во дворе под присмотром средних лет воспитательницы.

Дальше по улице располагались кафе, агентство недвижимости и парикмахерская. Из последнего заведения вышла женщина возраста Шелби. При виде машины она замедлила шаг и приложила к глазам руку козырьком против слепящего солнца. В следующую секунду она схватилась за живот, словно получила удар. Руки Шелби сжались в кулаки.

Декс взглянул в зеркало заднего вида.

— Ты ее знаешь? — спросил он.

— В этом городе все друг друга знают, — ответила та с принужденной улыбкой, вытирая вспотевшие ладони о юбку.

— Это ведь хорошо?

— Плюсы, несомненно, есть. Всегда можно обратиться к кому-нибудь за помощью, когда в этом есть необходимость.

Декс взглянул на ее строгий профиль. Догадался о невысказанных мыслях:

— Но нужно следить за репутацией…

— Желательно. — Шелби кивнула вперед: — До ранчо еще несколько миль.

Скоро показался фермерский дом: деревянный, покрашенный, окруженный верандой с перилами. Недалеко от дома рос гигантский дуб, отбрасывая густую тень. Рядом стоял старый трактор. Позади него блестел на солнце пруд. Справа были загоны, а вдалеке высились величественные горы.

Дыхание у Декса перехватило.

Вот это действительно потрясающее место для жизни!

Из амбара вышел пожилой мужчина в потертой ковбойской шляпе. Казалось, он был удивлен, но не встревожен. Когда Шелби открыла дверцу и вышла из машины, на его лице появилась улыбка. Старик раскрыл объятия, и они обнялись.

Декс стоял рядом. Когда он был молод, его отца часто не было дома — он был занят строительством своей империи. Как отличается от той жизни, которую вела здесь Шелби. Деньги не могут купить любви…

Наконец отец оторвался от Шелби. Его бледно-голубые глаза засветились.

— Должен признать, это приятный сюрприз.

— Я подумала, тебе не помешает компания, — сказала Шелби.