«Совершение обманных действий с целью возбуждения суеверия в массах населения для извлечения личных выгод». Похоже, кто-то из наших донос написал… Но 123-я — статья лёгкая, до года принудительных работ. А то и просто штраф. Но потом — бац, новый состав. 58–10: «Пропаганда против советской власти с использованием религиозных предрассудков масс». А это уже вплоть до высшей меры. В итоге получила десятку. Но до лагеря так и не добралась — в дороге померла.

ГЮНТЕР

10 лет старухе за то, что она лечила людей? (С сарказмом) Поздравляю: ваше (чеканит по-русски) О-Ге-Пе-У недалеко ушло от средневековой инквизиции…

Афанасий хмуро поправляет.

АФАНАСИЙ

Не ОГПУ. Они теперь Эн-Ка-Вэ-Дэ прозываются.

ГЮНТЕР

Как?

АФАНАСИЙ (По-русски)

Неважно. Один хрен.

ГЮНТЕР

Кстати, Франц, откуда вы столь хорошо ориентируетесь в полицейском законодательстве?

АФАНАСИЙ

Так ведь я не только в австрийском лагере для военнопленных сидел. После довелось и нашего, родного отведать. (Указывает на пустой рукав) Там-то я руку и отморозил. (Горько) Там-то мне её и отпилили.

К избе подъезжает легковой автомобиль в сопровождении мотоцикла охраны. Из машины выбирается Карл. Он одет по всей форме: мундир, застёгнутый на все пуговицы, фуражка. Раненая рука на перевязи. Лицо мрачное.

ГЮНТЕР

С возвращением, дорогой братец. (Далее с иронией) Судя по выражению лица, начальство представило тебя к очередной награде?

КАРЛ

Угу. Сегодня подполковник фон Штайн был бесноват, как никогда. Наверное, это из-за жары. Я сам на докладе взмок до исподнего. Так что даже страшно представить, что творилось в кальсонах моего 120-килограммового шефа.

ГЮНТЕР

Жара здесь ни при чём. Три дня назад я имел сомнительное удовольствие общаться с этим напыщенным индюком и быстро пришел к выводу, что он непроходимый тупица. Неужели ты до сих пор этого не понял?

КАРЛ

Разумеется, понял. Но, согласись, каждый, кто считает себя умнее начальника, должен это скрывать? По крайней мере, от него? (Братья смеются) И всё же, несмотря на обрушенные на меня грома и молнии, я не забыл о твоей просьбе.

Карл лезет в салон машины, забирает с заднего сиденья саквояж.

КАРЛ

Получай свою драгоценную поклажу. Правда, не поручусь, что по такой отвратительной дороге внутри ничего не растряслось и не разбилось.

3.5. ГАНЬКИН БОР. СТОЯНКА ОТРЯДА. ЛЕС. НАТ. ДЕНЬ

Бойцы отряда занимаются повседневными хозяйственными и бытовыми делами. Мы сосредотачиваемся на сидящих рядышком двух бойцах, один из которых чистит оружие (Семён, молодой парень, в тельнике, на запястье — наколка с якорьком и имя К.Л.А.В.А., в отряде его шутливо кличут «мичман Сеня»), а другой латает обувку (украинец Тарас, он много старше). К ним подходит Агата, лицо которой за ночь полностью очистилось от оспинок, а кожа стала белая, гладкая. Но поскольку бойцам она незнакома, мужчины этому чуду не удивляются, а просто с интересом рассматривают симпатичную девушку.

АГАТА

Хлопцы! СлучАем не знаете, где мне Лену найти?

СЕМЁН

Медсестричку? СлучАем знаем.

АГАТА

И где же?

СЕМЁН

А ты, девка, прежде представься, по всей форме: кто такая будешь, откуда, сколько лет, как звать?

АГАТА

А ты кто такой есть, шоб я тебе представлялась?

СЕМЁН

Я-то? Заместитель командира.

АГАТА

Тю! Шо-то не похоже.

СЕМЁН

Век моря не видать! Заместитель! (Подмигивает) По амурной части.

АГАТА

А умнее ничЁго не придумал? (Ехидно) Гляди, дурень — думкой богатеет!

ТАРАС (Добродушно)

Вон там, дочка, видишь, брезент промеж сосен растягнут? Это теперь и есть наш полевой лазарет. Там Ленку и шукай.

АГАТА

Спасибочки, диду.

Сёмен провожает взглядом уходящую девушку.

СЕМЁН

Интересно, откуда это у нас на рейде такая русалка завелась… Козырная деваха, а, дядь Тарас?

ТАРАС

То есть. Гарна дивчина.

3.6. ГАНЬКИН БОР. СТОЯНКА ОТРЯДА. «ЛАЗАРЕТ». НАТ. ДЕНЬ

Между сосен в качестве укрытия, дающего тень, растянут брезент. Под ним на тюфяках, прямо на земле, лежат несколько человек легкораненых. А вот под тяжелораненого младшего лейтенанта Свешникова отвели одну из подвод, из которой соорудили подобие кровати. Свешников без сознания, над его ранением заканчивает колдовать Александр Григорьевич. Рядом Лена, она ему ассистирует. Наложив повязку, доктор смотрит на свои руки, они в крови.

АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВИЧ

Леночка, мне бы умыться. И полотенце.

ЛЕНА

Сейчас принесу, Александр Григорьевич.

Под деревом, в тени, стоит ведро с водой. Лена идёт к нему, зачерпывает воду ковшом, снимает сушившееся на ветке полотенце. За её спиной раздаётся голос Агаты.

АГАТА

Что ж ты, Ленка, меня не добудилась? Из-за тебя я, засоня такая, тока-тока проснулась.

Лена оборачивается — и от неожиданности и удивления выпускает из рук ковшик с водой.

АГАТА

Ленк! Ты чего?

ЛЕНА

Александр Григорьевич! Идите сюда! Скорее!..

3.7. ГАНЬКИН БОР. СТОЯНКА ОТРЯДА. ШАЛАШ. ИНТ. ДЕНЬ

В командирском шалаше продолжается оперативное совещание. Присутствуют: Командир, Особист и специально приглашенный возчик Архипыч.

АРХИПЫЧ

Да как же это можно, Алесь Петрович?! Люди, когда нам своих лошадушек отдавали, ревмя ревели, потому как, почитай, с членами семьи расставались! А мы их теперь вот так, за здорово живёшь, под нож?

КОМАНДИР

Не за здорово, Архипыч. (Устало вздыхает, разъясняет по новой) Просто иных вариантов нет. Ты же до войны в пастухах ходил, сам знаешь — лошадь в лесу бесполезна. А уж в таком, как Ганькин Бор, вдвойне. Это мы пока, считай, у самой лесной кромочки встали. А дальше такая чащоба пойдет — не то что сцежек, прогалин не сыщешь. Так что не лошадям нас, а нам их на себе нести придётся.

ОСОБИСТ

Да и с фуражом беда.

КОМАНДИР

Вот-вот. А пасти лошадей в лесу, обратно, нельзя. Нажрутся папоротника или вороньего глаза — и привет.

ОСОБИСТ

Почему привет?

КОМАНДИР

Ядовиты они для лошадей. Лошадям даже безобидные жёлуди — и те нельзя.

АРХИПЫЧ

Так, може, тады просто отпустим? Лошадь — животина умнющая. Завсегда сама обратную дорогу к дому найдёт.

КОМАНДИР

Найдёт. Только не через болото.

ОСОБИСТ

Что значит «отпустим»? У нас люди голодают! Лошадь в среднем под 400 килограмм весит. А у нас их целых три. Это ж сколько мяса на круг выходит!

АРХИПЫЧ

Вот сразу видно, товарищ майор, что вы человек городской, приучЁнный мясо в магазине покупать… Ну, положим, пожарите вы на костре убоинку — раз, другой. Вон бабы наши котлеток вам навертют. А дале што? Где вы эти «три по четыреста» хранить станете? Ещё и по такой жаре? Да оно за сутки сгниёт всё. Мухам на радость.

ОСОБИСТ

Ну, должны быть какие-то способы… Я не знаю… Завялить, засушить…

АРХИПЫЧ

Чтоб мясо завялить, его для начала хорошенечко солью натереть нужно. А у нас,