Я внимательно осматривала комнату, пытаясь не привлекать к себе особого внимания. Комната как комната, все вроде в порядке, следов борьбы не видно. Значит, соседи ничего не могли слышать.

Я снова посмотрела на Игоря. Бедный парень. Поистине, над этой семьей навис какой-то злой рок.

Я обратила внимание на сжатый кулак его левой руки. Интересно, что пытался ухватить Игорь в последний момент перед смертью?

Я осторожно приблизилась к письменному столу. Ничего особенного, обычный беспорядок.

На столе лежала раскрытая посередине книга. Между страницами виднелись кончики закладок. Очевидно, этой книгой Игорь пользовался в последние дни.

Я перевернула книгу и посмотрела название. Это был солидный труд по искусству античности. Все сходилось…

– Ну что, будем забирать? – услышала я голос оперуполномоченного.

Я оглянулась. Милиционеры негромко переговаривались.

– Девушки! Выйдите, чтобы не мешать.

Светлана пошла из комнаты, а я задержалась. Увидев, что на меня никто не смотрит, я нагнулась якобы за упавшей со стола тетрадкой и коснулась холодной руки Игоря. Я попыталась разжать пальцы, и мне это удалось.

На пол соскользнул обрывок какого-то шнурка. Он был темно-коричневого цвета, довольно потертый.

Я выпрямилась.

– Так давайте, давайте все на выход! Нам надо забрать тело.

Я покинула комнату и встретилась глазами с молодым следователем.

– Ну что? – спросил он. – Чем можете помочь?

Я пожала плечами.

– Боюсь, что ничем.

– Жаль.

Мимо нас пронесли тело Игоря, накрытое белой простыней. Надежда Емельяновна зарыдала. Светлана бросилась утешать ее.

Я прошла на кухню, прикрыла за собой дверь и вынула из сумочки карты.

Туз червей.

Туз пик.

Туз треф.

«Вы на правильном пути».

Выходит, медальон взял Игорь, а не Георгий Викторович. Совсем не тот человек, которого мы подозревали.

Обратно я ехала одна. Светлана осталась в доме Надежды Емельяновны и, наверное, уже обзванивает всех родных. Новое горе – новые хлопоты.

Я же пыталась увязать в единое целое все, что узнала.

Оказывается, у медальона есть тайна. Причем не простая. Значит, он имеет цену. И не просто цену, а большую цену, потому что из-за обычной безделушки человека убивать не будут.

Впрочем, тут я могу быть не права. Люди настолько ожесточились, настолько готовы пуститься во все тяжкие ради какой-то мелочи, что все случившееся за последние дни могло быть просто закономерным порождением нашего времени.

О ценности медальона знал Игорь. Об этом же знал и убийца. Он решил избавиться от человека, который мог раскрыть истинную тайну медальона. С обычными владельцами антиквариата поступают проще. У них могут отобрать вещь. Сейчас это сделать несложно, подобную услугу за скромную мзду вам окажут «братки». А еще – вещь могут украсть. Это никогда не представляло трудности.

А вот скрыть важную информацию – дело сложное. Поэтому и случилось самое страшное.

И вот теперь след фактически обрывался. Убийцей мог быть кто угодно – ближайший друг, случайный собутыльник, покупатель антикварных вещей.

Дело становилось запутанным. Надо будет прикинуть несколько версий и сделать пару шагов в том или ином направлении, а потом свериться с гадальными картами.

А вот со снами придется немного повременить.

Джекоб Малберри, сборщик налогов, направлялся в деревушку Каверн для взимания очередной суммы в казну Его Величества.

Англия тысяча триста восемьдесят первого года была разорена войной и внутренними неурядицами. Война с Францией велась уже не первый год и требовала все новых и новых средств.

Английские бароны тоже порядком поиздержались. Их прихоти также нуждались в денежном подкреплении.

Джекоб раздумывал над тем, как встретят его жители Каверн. Крестьяне были ограблены почти дочиста. Но не все. Небольшой части крестьянства повезло. Удача не бросила их на произвол судьбы. Поэтому они были в состоянии выплатить требуемую сумму, да еще безбедно существовать.

За них Малберри не беспокоился. Встреча же с теми, кто отдал все до последнего пенни и должен был заплатить еще, страшила его.

Несмотря на неприятные стороны деятельности сборщика налогов, Джекоб не собирался бросать эту работу. Еще бы, она сулила неплохой барыш, если по-умному обстряпать дело!

Его Величество король ввел еще один, подушный налог, собираемый с каждого жителя английского королевства. Для крестьянина он означал заработок за два-три дня.

Никто точно не знал, сколько в Англии жителей, особенно если говорить о местности, далекой от городов. Если придержать какую-то часть денег, то никто не узнает, с какого количества крестьян они собраны. Чистый доход, да еще не облагаемый налогом.

Выходит, есть за что рисковать своей шкурой. Сначала одна деревня, потом другая, ну и так далее…

Джекоба Малберри сопровождали двое солдат. В конце концов, имеешь дело с деньгами… Да и крестьяне озлоблены. Того и гляди, возьмутся за топоры. Джекоб не слишком надеялся на свою охрану. Если крестьяне соберутся все вместе и накинутся на сборщика и его сопровождающих, никто не предскажет, каков будет исход.

Солдаты же смотрели на предстоящую им работенку тоже не слишком оптимистично.

– Черт бы побрал эту войну, все деньги уходят на нее, даже жалованье нам не из чего платить!

– Ты же солдат, Бриан, как ты можешь говорить такое?

– Хорошо тому солдату, который воюет. Там пограбил, здесь отнял. На войне это – закон. За это не повесят.

– Зато могут убить. Это тоже закон. Война есть война.

– Сейчас и в Англии почти как на войне. Того и гляди, крестьяне взбунтуются. Соберутся в армию и начнут воевать…

– Какие из них солдаты?.. А чем воевать? Вилами?

– Думаешь, вилами из тебя нельзя кишки выпустить?!

Бриан задумался. Поездка за деньгами налогоплательщиков представилась ему немного в ином свете.

– Эй, Джекоб, – крикнул он, – как ты думаешь, нам удастся вернуться живыми?

Малберри был занят вычислениями возможной прибыли от посещения деревушки, поэтому отозвался не сразу.

– Удастся, удастся… – задумчиво произнес он.

Интересно, на сколько душ стало больше в деревне Каверн? И как бы эту разницу обернуть прибылью для себя?.. И чтобы все было шито-крыто, если король захочет проверить реальное положение дел и пошлет своих доверенных, дабы осуществить контроль.