«Очень красиво, но как неловко будет возвращаться домой», – подумала Мавис.

– А теперь, – сказала морская леди, – простите меня за то, что я решилась на такой поступок. Я знала – вы будете колебаться вечно, и уже начала злиться! Такова ваша ужасная атмосфера! И вот мы у дверей нашего королевства. Вам же хочется войти, не так ли? Против вашей воли я могу довести вас только до этого места, не дальше. А вы не ступите ни шагу, если полностью мне не доверитесь. Вы доверяете мне? Будете доверять? Попытайтесь!

– Да, – ответили дети.

Все, кроме Бернарда, который твердо сказал:

– Нет, но я постараюсь довериться. Я хочу тебе доверять.

– Если хочешь, думаю, доверишься, – очень ласково проговорила русалка. – А теперь послушайте. То, чем вы дышите, не воздух и не вода. Это то, чем могут дышать и люди воды, и люди воздуха.

– Общий знаменатель, – заявил Бернард.

– Простое уравнение, – сказала Мавис.

– Числа, равные одному и тому же числу, равны друг другу, – добавил Фрэнсис, и все трое переглянулись, удивляясь, с какой стати они такое говорят.

– Не беспокойтесь, – сказала леди, – просто так на вас влияет это место. Мы в Пещере Знаний, понимаете? Она очень темная в начале, но становится все светлее, чем ближе вы к Золотым Воротам. На самом деле она сложена не из камней, а из книг, и источает знания из каждой трещинки. Мы, как только можем, прикрываем книги актиниями, морскими водорослями и всякими безделушками, но знания просачиваются наружу. Давайте пройдем через ворота, не то вы все начнете говорить на санскрите, прежде чем узнаете, куда попали.

Русалка открыла ворота, и всех приветствовал щедрый поток чудесного солнечного света, свежесть зеленых деревьев и ювелирное изящество ярких цветов. Втащив детей в ворота, русалка захлопнула створки.

– Вот здесь мы и живем, – сказала она. – Разве вы не рады, что сюда явились?

Когда дети прошли через Золотые Ворота, чувство напыщенности, от которого у них начали кружиться головы, исчезло, оставив удивительно ясную и приятную уверенность, что они стали гораздо умнее, чем раньше.

– Теперь я могу решать задачки без ошибок, – прошептал Бернард Кэтлин, а та ответила, что запоминать даты для нее теперь легче легкого.

Мавис и Фрэнсис чувствовали себя так, словно никогда раньше не знали, что такое иметь ясный ум. Они последовали за Кэтлин и Бернардом через Золотые Ворота, за ними – Рубен, а за Рубеном – русалка. Она подобрала свой отброшенный хвост и перекинула через руку, как шаль. Потом захлопнула ворота, и замок резко щелкнул.

– Мы должны быть осторожны, понимаете, – сказала она, – из-за Книжного Народца. Они вечно пытаются выбраться из книг, из которых сделана пещера, и кое-кто из них – очень темные личности. Там есть миссис Фэрчайлд[17] – она доставила нам немало неприятностей, и некая миссис Маркхэм[18], которая всех делает несчастными. Множество людей считают их забавными, но они не забавны, они ужасны.

Теперь компания шла по гладкой травянистой дорожке между высокими подстриженными изгородями из самшита – по крайней мере, это смахивало на живые изгороди, но, когда Мавис погладила одну из них, она поняла, что вместо жесткого самшита перед ней мягкие водоросли.

– Так мы в воде или нет? – спросила она, резко остановившись.

– Смотря что ты называешь водой. Вода – то, чем люди не могут дышать, верно? А вы дышите. Значит, это не может быть водой.

– Понятно. Но в воздухе мягкие морские водоросли не тянутся вверх, а в воде тянутся.

– О, ты уже заметила? – отозвалась русалка. – Что ж, тогда это, возможно, и вода. Только ничего подобного, как ты понимаешь, не может быть. Здесь, внизу, все такое.

– Однажды ты сказала, что живешь в воде и хочешь быть мокрой, – заметила Мавис.

– Я вам уже объясняла, что люди моря не отвечают за сказанные в вашем мире слова, – напомнила русалка.

Вскоре они подошли к небольшому коралловому мостику, перекинутому через тихий и глубокий ручей.

– Но если мы сейчас в воде, что же тогда там? – спросил Бернард, показав на ручей под мостом.

– Вот теперь ты задаешь слишком глубокие для меня вопросы, – сказала русалка. – Во всяком случае, если бы я ответила, ответ показался бы тебе слишком глубоким. Идемте, иначе опоздаем на банкет.

– А что у вас подают на банкете? – спросил Бернард, и русалка любезно ответила:

– Всякую всячину, чтобы есть.

– И пить?

– Бесполезно, – сказала она. – Так вы ничего не поймете. Мы пьем… Нет, вам все равно не понять.

Травянистая дорога расширилась, и они вышли на перламутровую террасу, очень гладкую и блестящую. Жемчужные ступени вели вниз, в самый прекрасный сад, какой только можно вообразить. Вы сможете представить такой сад, только если будете пытаться это сделать целый год и еще один день, сверяясь с самыми прекрасными картинками и самыми учеными книгами по садоводству. Но вот что самое странное: когда дети позже пытались его обсудить, они ни разу не смогли сойтись во мнениях, какой формы там были клумбы, в каких направлениях тянулись дорожки, каких видов и расцветок там были цветы – вообще ни в чем. Но каждому из них сад показался, и всегда будет казаться, самым прекрасным садом, когда-либо придуманным или созданным. И все увидели вдали за деревьями сияющие купола и башни очень красивых зданий, и далеко-далеко послышалась музыка, настолько далеко, что сначала нельзя было уловить мелодию. Но вскоре стало ясно, что это самая красивая мелодия в мире.

– Вот так ну! – внезапно сказал Рубен, впервые подав голос. – Не пойму, чего играет. Только не арфа, – решительно добавил он.

– А теперь, – заявила русалка, когда они приблизились к полосе деревьев, – вы кое-что получите.

– О, спасибо, – сказали все, и никто не захотел добавить: «Что?», хотя это простое слово вертелось у всех на языке. Наконец, оно соскользнуло с языка Рубена, и русалка ответила:

– Овацию.

– Это как-то связано с яйцами, я знаю, – сказала Кэтлин. – Отец говорил мне об этом на днях[19].

– Там не будет яиц, – ответила русалка, – и, может, вам это покажется чуточку театральным. Но когда все закончится, начнется самое интересное. Не бойся, Кэтлин… Мавис, не тереби волосы. Выглядеть неопрятной сейчас нельзя, поскольку сейчас вас публично поблагодарит сама наша королева. А вы бы предпочли обойтись без благодарностей? Тогда следовало бы подумать об этом раньше. Если вы и дальше будете совершать благородные поступки, вам стоит привыкнуть к благодарностям. Да, и не забудьте поклониться. А бояться вовсе нечего.