Давно рассвело, но под лифтовую шахту дневной свет почти не проникал, пришлось включить фонари.

Пока Титор осматривал помещение, его люди оставались наверху. Вскоре в дыру, раньше закрытую листом железа, заглянул Мальков. Окинув комнату взглядом, спрыгнул, отряхнул ладони и сказал:

— Парни Горбоноса прочесали всю округу, аномалов нигде нет. Нашли что-то интересное, Иван Степанович?

Титор покачал головой и спросил:

— Где Дина?

— Уехала говорить с полицейским начальством. Не все вопросы можно решить по телефону.

— Лучше бы она не возвращалась. Ладно, здесь больше ничего интересного, поднимаемся.

Возле лифтовой шахты дежурила пара бойцов, у ворот были еще трое. Василий сидел в микроавтобусе с раскрытыми дверцами и курил, а Горбонос с тремя своими людьми как раз шел через двор. Титор повернулся к Малькову, чтоб отдать новый приказ, но увидел по выражению лица, что тот слушает голос из гарнитуры, и промолчал.

— Их обнаружили на трассе, — сообщил заместитель, закончив разговор. — Иван Степанович, надо срочно ехать. Это далеко, у Обнинска.

— Все по машинам! — скомандовал Титор, быстро направляясь к микроавтобусу.

* * *

Розовощекий, с оттопыренными ушами, доброжелательный мент скользнул взглядом по пассажирам, после чего, проверяя права с техпаспортом, участливо спросил Унылого, откуда тот едет, давно ли за рулем, не устал ли… На плутоватом крестьянском лице были только лишь забота и доброта.

Когда водитель заверил, что не устал, мент попросил дыхнуть.

— Это еще зачем? — оскорбился Унылый, распрямляя спину.

— Дыхните, дыхните, — настаивал розовощекий.

Унылый дыхнул.

— Пахнет, — констатировал мент.

— Да не пил я! — возмутился Унылый.

— Сегодня, может, и нет, а вчера добре вмазали, а? — Мент чуть ли не подмигнул, лицо его стало совсем свойским, вроде они с водителем «вмазывали» вчера совместно. — Спирт до сих пор в крови…

И тут Унылый озверел. Бледное лицо его покраснело, глаза налились кровью, и он заорал:

— Ты как смеешь?! У меня цирроз печени! Я умираю от него, врачи не больше года дают! Я десять лет в рот не брал… ни глотка, ни капли… А этот… оборотень в погонах! Мздоимец в форме! Какое «дыхните», какой «спирт»?!!

Он орал и брызгал слюной. Мент посуровел, отодвинулся от машины и, приняв официальный вид, велел:

— Гражданин, покиньте транспортное средство.

— Чего?! — опять заорал Унылый. — Почему это?!! У меня права не в порядке?!! Талон?!!! У меня все нормально!!!

На крики из будки вышел еще один полицейский, с автоматом через плечо.

— Выйти из машины! — приказал розовощекий.

Унылый судорожно схватился за ручку, рванул дверцу, весь дрожа от возмущения, выбрался наружу.

— Алкаш, — бросил мент презрительно. — Нажрутся, а потом — «цирроз», «десять лет не пью»…

Видно было, что теперь он намеренно выводит Унылого из себя, и это ему вполне удается.

— Ну, гады проклятые… — От возмущения тот уже не мог кричать, лишь сопел, как астматик. — Такие, как ты, государство и развалили… Из-за вас коррупция повсюду, рыба в реках дохнет, земля не родит, женщины тоже…

Мент оставался сух и официален:

— Пройдемте, гражданин. Необходимо проверить документы. А эти двое кто?

— Мы просто попутчики, — пискнула Яна. — Скажите, а надолго вы задерживаете товарища?

— Сейчас разберемся. Пройдемте!

Он прихватил Унылого за локоть и повлек к будке. Как только вместе со вторым полицейским они зашли туда, Яна наклонилась вперед между сиденьями, схватив Стаса за плечо.

— Мне это не нравится!

— А кому же такое понравится?

— Нас в машине ничего не держит. Давай пешком пойдем.

Она взялась за ручку, чтобы открыть дверь, но Стас сказал:

— Нет-нет, подожди. Подумай: если бы у них была ориентировка на нас, он бы не просил водителя дыхнуть, не повел бы в будку. Он же у нас даже документы не спросил. Мент просто деньги хотел с этого унылого срубить, ну, как обычно, а тот крик поднял… Сейчас он им заплатит, никуда не денется, либо ему штраф впаяют, и дальше поедем.

— А если полицейский выйдет и у нас документы потребует? — спросила Яна.

Из будки доносились возбужденные голоса, потом раздался телефонный звонок. Яна снова начала говорить, но Стас поднял руку:

— Подожди!

Ощутив что-то, он прикрыл глаза и даже прижал ладони к ушам.

Теплый парок эмоций пробивался из будки, чувства и мысли хаотично клубились, но Стас понимал, что там происходит: недовольство, раздражение, ярость…

И вдруг — всплеск интереса! А за ним вспышка понимания. Яркая, жгучая…

После этого в будке заговорил краснощекий, и остальные голоса разом смолкли. Слов Стас разобрать не мог, но чувствовал интонацию, направленность, общий смысл.

Наступила тишина. Дверь раскрылась, из будки шагнул краснощекий, уже без полосатой палки. На ходу поправляя фуражку, направился к машине — походка напряженная, рука лежит на расстегнутой кобуре.

За ним, накидывая на плечо ремень автомата, вышел второй полицейский.

— Им позвонили и дали наше описание! — с этими словами Стас полез на соседнее сиденье.

Унылый так разнервничался, что, выходя, оставил ключ в замке. Рокотнул мотор, старый «жигуль» затрясся. Краснощекий сбился с шага, разинул рот. Второй полицейский оказался сообразительнее — закричав, бросился к машине, которая рванула с места.

Из будки за спиной полицейских высунулся недоуменный водитель. Унылое вытянутое лицо его стало еще унылее и вытянулось, как морда у лошади, когда он увидел, что пассажиры улепетывают на его машине.

Второй полицейский побежал следом, он даже прицелился из автомата, но стрелять не стал. Стас крутанул руль, пронесся мимо припаркованной машины, едва не зацепив ее бортом, и врубил другую передачу. Крикнул:

— Ты как?!

— Боюсь! — ответила Яна. — А как я еще могу быть?!

Машин на дороге было немного. Стас несколько раз повернул, пролетел на красный свет прямо перед носом возмущенного старичка и в зеркальце увидел милицейскую машину с мигалкой, которая, набирая ход, катила следом.

— Что нам дальше делать? — громко спросила девушка. — Нельзя же просто все время уезжать от них. Мы в центре страны, полицейских вокруг куча — поймают!

У Стаса не было ответа, и он продолжал вести машину на предельной скорости. Через город пронеслись едва ли не за минуту, миновали переезд, который помог немного оторваться от полицейских, и дальше пошла прямая трасса с деревьями у обочины. «Жигуль» выл и дрожал, позади громко дребезжало, руль норовил выпрыгнуть из рук. Трасса впереди была пуста, за исключением фуры дальнобойщика.