Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дело. Прожигатель. Рори, которая еще не осознала, в какой опасности оказалась.
Только дай чуть слабину — и то, что строил всю сознательную жизнь, полетит в бездну. По грани ходит. Обратная дорога всегда долгая и трудная. С Рори же обратной дороги может и вовсе не оказаться.
Она не вспомнила его. Хорошо это или нет, пока не решил.
В допросной повел себя как последний муд... гад. Зачем было будить ее именно так? Долго? Наблюдая и властвуя, пробуя на вкус ее силу, эмоции? Точно отморозок. Идеальный воспитанник что Амирана, что Ордена.
Мог просто закрыться, отрезать ее от влияния экрана. Сама бы очнулась. Моментально.
Зачем вообще было давать ей отдохнуть? Забота? Притупить бдительность, как он объяснил свои действия задавшему резонный вопрос Хаффнеру?
Как же.
Эгоистичная сволочь — так назвал себя после содеянного. И нельзя забывать об этом — кто он.
Рассмотреть хотел. А как рассмотрел, то быть рядом захотел. Насколько возможно близко. И был. И смотрел жадно, глаз не отрывая. Вспоминая и узнавая заново.
16
Рори услышала как открылась и закрылась дверь. Знакомое тепло, уютное спокойствие накрыло мягкой волной. Так действовал на нее лишь один человек.
Как Рори его отпустить? Не привязаться, не вцепиться руками и ногами, да и зубами тоже, лишь бы оставался с ней?
Сжала кулаки на одеяле и проморгалась, отгоняя вязкий тяжелый сон и подступающие слезы. Засыпать в таком состоянии — гарантированные кошмары. Уж лучше не спать. Подумать, погулять, послушать ветер за окном и в трубах... выпить воды и привести голову в приемлемое состояние.
Так и решила поступить, откинув одеяло. Не включая лампу, прошла через полутемную гостиную — бледный свет просачивался сквозь тюль на окнах.
На диване в большой комнате виднелись очертания лежащего человека, ноги его свисали с узкого подлокотника — на полметра так точно.
Иди мимо, иди прямиком на кухню, Рори. Не буди лихо, пока оно тихо спит зубами к велюровой спинке дивана, — посоветовал разум, но ноги действовали быстрее головы.
Подошла ближе и встала, возвышаясь над спящим мужчиной бледным изваянием. Спал Эдам не раздеваясь, в своем вечном черном мундире. Рука, согнутая в локте, прикрывает верхнюю часть лица и глаза.
— Сладких снов, — прошептала одними губами.
— И тебе, — застало ее на пороге кухни.
Рори подпрыгнула от неожиданности и закрыла дверь. Снова громче, чем следовало. Кое-как подогрела воду, чтобы не холодная, но и не кипяток, налила в чашку, зачерпнула ложку меда из банки и, крадучись, стараясь не сводить взгляда от чашки и не коситься на диван, прокралась обратно в спальню.
И сон после часовой медитации вприкуску с медом был таким, как и в прошлую ночь в этой квартире, когда Эдам спал за стенкой. Сладким, жарким, тягучим и темным.
Рори не задумывалась и не мешала, позволила нести себя стремительному потоку видений. Это оказалось именно то, что надо.
Мед не для тела, а для ее души, теплый, обволакивающий, нежно-сладкий и терпкий. Ладони, что с силой гладили и сминали ее тело, тяжелое дыхание в шею и легкий укус там же... Невнятный и непонятный низкий шепот, отзывающийся будоражащим током в ее крови, чувство, самое прекрасное на свете, что она — дома, на своем месте, с тем, кому нужна, и кто нужен ей. С тем, кого желала всем существом.
Наркотическая бездна. Какой контроль, о чем это вообще? Разве сны можно контролировать? Разве в том месте, которое душа принимает как дом, нужно себя контролировать?
Ее экран, возможно, способен... Не Рори.
Проснулась резко, как выдернули. В квартире раздавались бодрые голоса Рюска и Вовина.
Ночь не принесла облегчения, как это бывало раньше. Переспишь с проблемой, и наутро — вуаля! — готовый план действий и четкое понимание положения. Сейчас же, что делать и как вести себя дальше, Рори так и не решила.
Работать, работать и еще раз работать... А там видно будет. Как-то так.
— ... Дагмар просит еще день. Извиняется.
— Извиняется? Дагмар?.. На моей памяти это впервые.
— Ее вывели из себя, мягко выражаясь. Ты бы видел... — Рюск поежился вполне натурально, не притворяясь и не преувеличивая. — Кто-то постарался, знать бы — кто, вправил бы мозги, через почки.
— Она и в обычном-то своем состоянии зрелище не для робких.
— И кто вывел? — спросил Эдам.
Кого благодарить за палки в колесах? Да не простых колесах, а колесах махины правопорядка — и без того огромной и неповоротливой.
— Если только кто-то сверху. Сильно сверху, местные шишки Архиву не указ. На вахте болтали, что правительственный посыльный приходил с пакетом для Дагмар. Может, по нашему делу, может, и нет...
Рори послушала вполуха по дороге в ванную комнату. Благо, стражи заседали на кухне, за утренним кофе, и прошмыгнуть мимо них удалось, не привлекая лишнего внимания.
Когда она, полностью собранная и настроенная на рабочий лад, зашла к остальным, ее ждал горячий завтрак и ароматная кружка с травяным чаем.
И откуда кто узнал, какой именно она любит?
Знак внимания или кто-то шарил у нее дома на кухне? Совпадение? Подозрительность разыгралась этим утром не на шутку.
Вовин и Рюск сидели на угловом диване, а Хаффнер еще не приехал. Эдам встал с единственного стула, уступая ей место за столом.
— Утро доброе! — в три голоса поздоровались стражи.
— Доброе, — менее энергично отозвалась Рори.
Удивительно! Они спали меньше нее, сидели в своем Ордене с бумагами, вернулись глубокой ночью, а выглядят вполне свежими и работоспособными.
Рори расправила плечи — она тоже не из слабаков!
К завтраку успел присоединиться и Хаффнер, правда, ему, как и Эдаму, пришлось стоять. Но есть ему это нисколько не мешало.
— Тебя дома не кормят? — проворчал Вовин, который и приготовил завтрак на всех.
Хаффнер был слишком занят яичницей, чтобы ответить.
— Готова? — спросил Рюск, когда с едой было покончено.
— Едем. — Рори решительно поставила на стол пустую кружку. — Два последних места, и я возвращаюсь домой. Дверь, кстати, уже починили?
Попрощаются ли? А если ее помощь ничего больше не даст? Убийства не прекратятся, и Рориэн застрянет в Ордене еще на неопределенный срок?
— Хм... — прочистил горло Рюск. — По одному из нераскрытых убийств с полгода назад появились новые данные, вы могли бы съездить с нами проверить
