Предложение не звучало вопросом. Констатация.

— Конечно же, как только покончим с Прожигателем. Спешки нет, дело то старое — уверенно добавил.

Рори подбирала слова.

— Нет, — ответил Эдам. — Контракт на расследование по Прожигателю.

— Помощь Ордену...

Рори вышла из небольшого ступора и выставила вверх указательный палец, водя им перед лицом сидящего напротив Рюска, тот замолк на полуслове. Умных конструктивных и веских аргументов так и не подобрала. Но замалчивать и делать вид, что все в порядке вещей, тоже не вариант.

— Я не многозарядный Хольт, с повышенной прочностью, всегда готовый, с наворотами и прибамбасами, что у последней модели, — назвала последнее нашумевшее изобретение в военной отросли.

— Мы бы не установили связь с Амираном без тебя, твой дар бесценен. — Рюск наклонился к ней, вглядываясь своими честными голубыми глазами. — Это как... Как будто само преступление заснято на фотопленку, со всеми запахами, эмоциями, деталями. Ты представляешь, насколько это поможет нам в защите людей? У тебя же должно присутствовать хоть какое-то чувство социальной ответственности?!

— Том, — оборвал его Эдам. Рюск перевел на него взгляд, и с минуту длилась безмолвная битва.

Рори следила за их немым диалогом, пока Рюск не махнул рукой, резко отвернувшись.

— Ладно. Разберемся с Прожигателем и посмотрим, что там дальше.

Эдам перевел взгляд на Рори.

Строгий такой, слегка приподнятая бровь. Рори автоматически выпрямила спину.

Ей тоже не помешает научиться одним движением брови выражать иронию и внимание. Кстати, о бровях...

— Я уже седеть со всеми этими убийствами начала!

— Что? — удивились стражи резкой смене темы. Впрочем, градус напряжения сразу упал.

— Вот! — Рори указала пальцем себе на бровь.

Стражи переглянулись, явно понимая друг друга без слов, а Рори со всеми ее объяснениями не понимая.

Не видят они, ну еще бы! Это же не у них волосинка в брови полностью-совсем-абсолютно белая стала! И вообще!..

— Я хочу спокойной жизни, тихой и скучной рутины, семью и рисовать пейзажи. Без покойников. Без убийств. Без насилия. Я нежная и ранимая. Хрупкая девушка. Не оружие, — цветок.

Не средство — человек.

Она это сказала. Вслух. Имеет право сохранять свои желания, саму себя такой, какая есть. А не меняться под стандарты и потребности Ордена.

Что ей за это, зарплату заплатят? Премию выпишут? Но жизнь-то ее! И никто ей вторую взамен этой не подарит.

— Я запомню. — Ухмылка Эдама в сочетании с строгим пристальным взглядом обезоруживала.

Зачем он так? Рори и без этого цветок безоружный... совсем тает.

— Уж постарайся, пожалуйста. — Рори непроизвольно задрала нос. Привыкла держаться гордо, игнорируя шепотки за спиной в Баскервилле. Не подозревала, что со стороны выглядит совсем не так величественно как ей представляется. Мило — это про нее.

Притягательно очень, так и манит подергать за косички.

Кос Рори не носит. Пришлось Эдаму дергать словесно. Он поднялся и начал убирать со стола.

— Неженка, — прошептал на ухо, наклонившись мимоходом.

Рори вздрогнула от произнесенного слова.

Еще одно прозвище. Далекое. Тогда, в прошлом, уничижительное. Из-за того что Рори была слабой — малохольной, как ее обзывали. Часто у нее темнело в глазах, пальцы рук и ног всегда ледяные.

Сейчас в устах Эдама прозвище звучало иначе. Взросло. Мурашки пошли по рукам от его тона.

17

— Эй, молодое поколение. Я и так себя постоянно лишним ощущаю, давайте вы потом как-нибудь отношения выясните, — заметил Хаффнер. Не приближался, стоял у двери, голос прозвучал строго, но глаза улыбались.

— Непробиваемый наш спец так и наровит взглядом всех разогнать! — хохотнул Вовин.

Рори смутилась. Скорее всего, еще и покраснела. А ей надо работать! Над трупами, убийствами! Вернее, их исследованием... Расследованием... совсем запуталась.

Слишком много разговоров как для раннего утра.

— Собираемся. — Деловой Рюск ушел к входной двери. — Жду в машине. Вовин, ты со мной. Эдам, Рориэн, после города заедьте в Управление.

Не вопрос.

Рори подорвалась за рисовальными принадлежностями. Вчера все карандаши изрядно подтупились, хорошо бы еще по-быстрому заточить. Что-то она вчера про это не вспомнила.

Опыт не пропъешь! В случае Рори — не проспишь. Карандаши она точила ножиком мастерски и со скоростью автоматической точилки.

Еще один день. Выдержать. Не сорваться. А после у нее будет время все обдумать.

Вернется домой, где все знакомо и спокойно. Дождется возвращения Авроры. Поговорит с ней о случившемся, посоветуется...

Эдам подал пальто, задержал руки на плечах, обхватив горячими по ощущению ладонями.

Сколько можно?! Рори не железная, не оружие — цветок!

Она резко крутанулась на каблуках, оказавшись в узкой прихожей нос к носу со стражем.

То колени свои раскинет, то руку близко положит, так что пальцами ее кожу задевает.

Еле уловимо, если бы не излишняя чувствительность Рори в этом вопросе.

То спящим притворится или в ухо что-то скажет... Губами своими, так близко... Безобразие... Как с этим жить? Хоть и один день?

То поддержит на лестнице, хотя вот вообще без надобности! Галантный он! Только спотыкаться ее заставляет такая поддержка. Сбиваться с шага и вздрагивать. Сжимать зубы и напрягаться всем телом, чтобы подавить природную реакцию на его близость.

Он, как воронка, все ее распыленные эмоции и ощущения концентрирует на себе, затягивает глубже и глубже в угольные омуты глаз.

Рори потянула свой локоть из его хватки. Не отпустил. Проговорил преувеличенно спокойно:

— Не зли меня. Ты прекрасно знаешь, что я тебе ничего не сделаю.

— А это что по-твоему? — прошептала и кивком указала на его пальцы на своем локте.

Он снова приподнял свою черную бровь — идеальный мазок тушью. Внимание и ирония. И почему это так все задевает? Рори просто моментально взбешивается! А ведь она на самом деле спокойная и уравновешенная. Это она должна аристократично приподнимать бровь!

— Могу попросить?

Неловко. Жарко. И сердце стучит так громко. Эдам настолько близко, впритык, что она почти касается его грудью.

— М-мм?

— Не прикасайся ко мне без надобности.

Дотрагиваться до него грозит Рори большими проблемами что сейчас, что в будущем. Потому что привыкает, как опиоман к дозе. И ломка, которая предстоит потом, когда он уйдет, уже сама мысль об этом, кажутся страшнее тех многократно пережитых ею чужих смертей.

— Противно? — Эдам так и не отпустил ее. Наклонился ниже, произнося слово, обдал горячим дыханием ее щеку и ухо.

Рори дернула головой —