Грузовики и противопожарные устройства были излишними в этом лесу, занимавшем территорию чуть меньше 150 квадратных километров.

Было мало признаков человеческого жилья, лишь несколько деревень с домами лесорубов и фахверковыми фермами, стоящими на фундаменте из местного серо-бурого камня. У каждого дома, под навесом, лежала аккуратная поленница дров.

Уже ко второй неделе сентября, после первых нападений двух дивизий, 3-й бронетанковой и 1-й пехотной, на опушку леса, Ходжес и его штаб должны были понять, на что именно обрекают свои войска. Опыт 9-й пехотной дивизии во второй половине сентября и октябре должен был стать очередным предупреждением. Поначалу продвигались быстро, направляясь на юго-восток к Шмидту, ключевому городу. Эффекта внезапности удалось достичь, но лишь потому, что, по словам командира немецкой дивизии, которая им противостояла, в принципе «никто не мог представить себе, что американцы попытаются пробиться к Руру по такой обширной, незнакомой им лесистой местности, где было всего несколько дорог» {167}. Как только немецкая пехота была поддержана артиллерией корпуса, лесные бои превратились в ужасную битву на истощение.

Немцы привели снайперов для стрельбы из укрытий, устроенных высоко на деревьях (у земли сужалось поле зрения). Их обучали в Мюнстерском лагере, в Scharfschützen-Ausbildungskompanie, роте снайперской подготовки, где каждый день в течение получаса их подвергали обработке пропагандой ненависти. Она состояла из своего рода бешеных выкриков инструкторов-сержантов и вторившего им «хора солдат» {168}.

Американская 9-я пехотная дивизия атаковала участок 275-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Ганса Шмидта. Полковые командные пункты Шмидт оборудовал в лесу, в хижинах. В дивизии было всего 6500 солдат и шесть самоходных орудий. Часть из них имела довольно смутное представление о том, что такое бой в лесу, другие, как бойцы 20-го батальона люфтваффе, не имели опыта пехотных сражений. Одна рота состояла из переводчиков люфтваффе, по мнению Шмидта, «абсолютно непригодных к службе на передовой» {169}. В следующем месяце «почти вся рота перешла на сторону врага» {170}. Вооружены его войска были самыми разными винтовками, захваченными в странах, оккупированных в начале войны.

Шмидт признал, что боевые действия в Хюртгенском лесу предъявили «самые высокие требования к физической и психологической выносливости [солдат]» {171}. Они выжили лишь потому, что американцы не смогли воспользоваться своим подавляющим превосходством в танках и авиации, а контролировать артиллерию было очень трудно. Но немецкие поставки и личный состав тылового эшелона сильно пострадали от налетов истребителей-бомбардировщиков. Трудности с доставкой горячей еды означали, что немецкие войска получали не что иное, как «холодные пайки, да и те нерегулярно» {172}. Бойцам в промокшей форме приходилось оставаться в окопах по нескольку дней при температуре, близкой к нулю.

8 октября к дивизии присоединился состоящий из ветеранов 1412-й Arbeitsbataillon[16]. «Капнули водичкой на плиту» {173}, – заметил Шмидт. Практически весь батальон уничтожили за день. Разнесли и офицерский кадетский батальон люфтваффе. А 9 октября, когда дивизия потеряла уже 550 человек, «не считая великого множества больных» {174}, к востоку от Витшайда бросили в бой полицейский батальон из Дюрена. Мужчины в возрасте от сорока пяти до шестидесяти лет все еще носили зеленые полицейские мундиры и не проходили никакой подготовки со времен Первой мировой войны. «Преданность пожилых отцов семейств отзывалась болью в сердце» {175}, – признался Шмидт. Потери были столь велики, что на передовую пришлось отправлять штабистов и сержантов из запасного полевого батальона, подразделения резерва и замены – принять командование. Даже крайне необходимых связистов послали в бой как пехоту.

Только очень сильный дождь 10 октября дал 275-й дивизии шанс восстановить линию фронта. Американская 9-я дивизия впечатлила Шмидта, он даже задавался вопросом, не прошла ли та специальную подготовку к лесным боям. В тот день, когда его посетили командующие корпусом и армией, они были настолько потрясены состоянием дивизии, что обещали прислать подкрепления.

Подкрепления действительно прибыли, но не для усиления фронта, а для контратаки. Они состояли из хорошо вооруженного учебного полка численностью в 2000 человек, половина из которых готовилась в офицеры под началом оберста Хельмута Вегеляйна. Надежды не оправдались. Атака началась 12 октября в 07.00 при поддержке тяжелой артиллерии. Но, к ужасу немецких офицеров, наступление застопорилось, остановленное очень эффективным огнем американцев. Похоже, комбаты элитного учебного полка растерялись, начался хаос, и атака захлебнулась. К вечеру немцы предприняли вторую попытку, такую же неудачную. Учебный полк Вегеляйна потерял за двенадцать часов пятьсот солдат, а сам он был убит на следующий день. 14 октября немцам пришлось отступить и перегруппировать силы, но, как с облегчением догадался генерал Шмидт, американская 9-я дивизия тоже была совершенно истощена.

Болезненное и дорогостоящее наступление 9-й дивизии остановилось 16 октября, после того как ее потери – боевые и небоевые – составили 4500 человек: по одному на каждый неполный метр. Американские армейские врачи, работающие как с тяжело раненными американцами, так и с немецкими солдатами, начали замечать разительный контраст. Хирурги отметили, что «немецкий солдат демонстрирует способность к выздоровлению после самых сильных ран, гораздо более серьезных, чем раны американского солдата» {176}. Это различие, по-видимому, «было связано с тем фактом, что американские солдаты, которых кормят намного лучше, чем немцев, обычно имеют толстый слой жира, отчего операция становится не только более трудной и обширной, но и задерживает заживление. Немецкий солдат, напротив, ест очень мало, он худощав и потому в большей степени способен к бою». К ужасу командиров дивизии, штаб 1-й армии не обратил внимания на потери наступающей 9-й дивизии и до сих пор не учел условия местности. Ходжес снова настойчиво требовал наступать через наиболее труднопроходимые участки и самый густой лес, где американцы лишались своего преимущества – поддержки танков, авиации и артиллерии. Он даже не задумался о продвижении к Шмидту из коридора Моншау на юг, более коротким и в целом более легким путем. Беда была в том, что ни командиры его подразделений, ни штабисты не осмеливались спорить с ним. Ходила молва, что Ходжес уволил немало старших офицеров.