— Больше ее слушайте. Нет. Еще попытка?

Саша в растерянности прижала ладонь к пылающей щеке.

— Тогда я не знаю, — искренне ответила она.

— Могу дать подсказку, — легко согласился Ян. Он взял ее руку, так, как берут ее для поцелуя, и Саша от изумления даже дышать перестала. Но, поднеся ее руку к своим губам, он вдруг перевернул ее ладонью вверх и поцеловал — сначала в ладонь, мягко, неторопливо, — а затем в дрогнувшие пальцы. Так, как ночью целовала руку ласкавшего ее мужчины она.

— Ну? — его глаза смеялись, он крепче сжал девушку, чувствуя, как у той подгибаются ноги. — Догадались?

— Не может этого быть! — выдохнула Саша. Даже в полутьме стало видно, что ее глаза словно превратились в два черных провала от расширившихся зрачков. Человек, которго она искала, встречи с которым стыдилась, все это время был рядом. И от его взгляда наверняка не укрылись ее поиски. Наверное, он еще и потешался, глядя на нее! А сам знал, сам все это время знал, негодяй, подлец, мерзавец! Вот почему он проявил такой интерес к ее украшению тогда, в бассейне! Он узнал подвеску, узнал! И смотрел — он смотрел и оценивал ее, Сашу, разглядывал, зная, что они провели вместе ночь!

— Может, — Ян поднял взгляд, рассматривая дрожащие пушинки страусовых перьев на маске, скрывающей личико девушки, осторожно провел пальцами по побелевшей щечке Саши. — Вам очень, очень идет. Вы очень красивая в этом.

— Заберите! — выдохнула она, чувствуя, как земля уходит у нее из-под ног, как горит от стыда лицо.

— Ни в коем случае, — серьезно ответил он. — Это теперь ваше.

— Мне это не нужно! Заберите!

— Почему? — искренне удивился он.

— Вот черт! — пылая от стыда, в отчаянии выкрикнула Саша, прижимая руки к щекам. Теперь она не замечала даже того, что он продожает обнимать ее. Лицо Лильки — злое, зареванное, страдающее, — встало у нее перед глазами. — Как нехорошо вышло… Такую свинью подложить подруге!

Ян, наблюдая за метаниями Саши, молчал, только глаза его смеялись. Ее ужас, потрясение, красноречиво выписанные в ее глазах, таких смешных, забавляли его, но он тактично молчал.

— Может, выйдем? — предложил он, наконец, когда Саша исчерпаа весь запас своих немудреных ругательств. — Мне кажется, нам есть о чем поговорить.

— Да, да, выйдем…

В коридоре, за дверями, Саша сорвала маску с пылающего лица и обернулась к Яну.

— Вы не скажете ей этого! — без обиняков потребовала она, умоляюще глядя на него своими разноцветными глазами. Ян лишь качнул головой:

— Поздно, — ответил он. — Уже сказал.

У Саши дух перехватило, на миг ей показалось, что она задыхается, что в груди все замерло и сердце перестало колотиться.

— Вы сказали, что я… — просипела она, потому что нервный спазм сжал ее горло.

- Я не уточнил, с кем был, — ответил Ян.

— Вот и не говорите! — взвилась Саша, оживая, с горячностью вцепившись в его одежду, не отдавая себе отчета в том, что делает. — Пожалуйста, не говорите!

Его ладони сжали ее хрупкие запястья, смеющиеся глаза смотрели в ее — умоляющие, такие невозможно разные.

— Но это невозможно, — мягко ответил он. — Она все равно узнает.

— Почему?! — выкрикнула Саша, и Ян склонился над ней, обняв мягко, но крепко.

— Вот почему, — ответил он, и его губы прикоснулись к ее губам.

Одного прикосновения к подрагивающим губам девушки было достаточно, чтобы Ян понял — да, это она, никаких сомнений быть не может. Это вкус ее губ, аромат ее тела, ее прерывистое дыхание, запомнившееся ему с той безумной ночи.

От его внезапной ласки девушка вдруг обмягка, ее тело из жесткого, напряженного, вдруг превратилось в расслабленное, податливое, и она даже не вздумала сопротивляться, когда его рука, ласкаясь, жадно провела по еегруди, по открытой шее. Он мягко прихватил губами ее нижнюю губку, вместе с кончиком язычка — расслабленного, податливого, — провел языком по ней, слыша нежный стон, больше похожий на несмелый вздох. Крепче прижал девушку к себе, лаская ладонями ее вздрагивающую спинку — такую гибкую, — он повторил свою ласку, проведя языком по ее верхней губке, лаская атласную гладкость, проник языком в ее рот, доводя девушку до тонких постанываний. От ее близости, от ее несмелого ответа — Саша, млея, совершенно потеряв голову, обвила руками его шею и приникла к нему всем своим телом, целуя, — Ян завелся еще больше, прижал ее к стене, перехватил ее руки и целовал жадно, страстно, словно они были там — в постели, в темноте, — и она была под ним, растерянная и немного испуганная его напором.

— Вот почему, — бормотал он, жадоно лаская ее губы, целуя, словно это был сладкий плод, вылизывая все ее стоны, всхлипы, какие-то протестующие слова. — Об этом я молчать не стану.

— Нет, нет, это неправильно, не нужно этого!

Саша, собрав все свои силы, оттолкнула от себя мужчину, и он встал напротив нее, тяжело дышащий, ничего не понимающий.

— Почему? — спросил он.

Ян умел быть очень кратким…

— Вы не понимаете, — Саша чуть не плакала, прижимая пальцы к губам, чуть припухшим от страстной ласки. — Вы не понимаете?!

— Не понимаю, — подтвердил он, снова приближаясь к девушке и порываясь обнять ее, но Саша с яростью отстранила его руки.

— По-вашему, — вскрикнула она, — я такая, да?!

— Какая — такая? — переспросил Ян, чуть склонив голову к плечу и буравя девушку тяжелым взглядом, в котором мнговенно проблеснул лед.

— Вы думаете, — дрожащим голосом произнесла Саша, — что если мы провели ночь вместе… нечаянно… то все можно, да?! Думаете, я тотчас кинусь к вам на шею, думаете, со мной можно так, да?!

— Как — так?

Спокойствие мужчины, его сухие вопросы — словно задавал их не человек, а робот, — еще больше разъярили Сашу, она даже ногой топнула, чувствуя, как по ее горячим щекам ползут слезы.

— Вы не спросили, можно или нет, — дрожащим голосом ответила она. — Вы просто подошли и… взяли то, что вам хотелось! Вы что, думаете, я легкодоступная?! Думаете, что если так вышло, то нет преград?! Думаете, я кинусь ва на шею и позволю все?!

— Я совсем так не думаю, — тяжелым голосом, глядя на девушку исподлобья, сурово произнес Ян.

— А ведете вы себя именно так! — выкрикнула Саша.

— Мне показалось, — резонно заметил Ян, все еще оставаясь спокойным, таким спокойным, что Саше казалось — от него веет ледяным холодом, — что ты не против.

Саша вспыхнула, вспоминая свою жадность и податливость, когда Ян тискал, сжимал ее послушное тело, гладил грудь и ласкал ее рот языком так, что голова кружилась и колени подкашивались.

"Дура, дура! — кляла себя девушка, сгорая от стыда. — Как последняя шлюха кинулась ему на шею! Ну, и как это теперь выглядит?! "