Когда пресс-конференция закончилась, восьмиклассники испытали облегчение, но все еще продолжали волноваться. Полиция понятия не имела, где Эйприл, кто ее похитил, жива ли она. Джек Липер оставался главным подозреваемым.

Когда школьники покинули актовый зал и вернулись на урок, Тео напомнил себе, что в следующий раз надо быть осторожнее. Он едва не стал главным объектом насмешек в школе.

Во время перерыва на ленч Тео, Вуди, Чейс, Аарон и другие ели бутерброды и говорили о возобновлении поисков своими силами после уроков. Однако погода к этому не располагала — на вторую половину дня прогнозировали ливень, который должен был продлиться вплоть до самой ночи. По мере того как шли дни, среди них оставалось все меньше и меньше тех, кто верил, что Эйприл до сих пор в Страттенберге. Стоило ли каждый день рыскать по улицам, если никто не верил, что ее можно найти?

Тео же был твердо намерен продолжать — не важно, пойдет дождь или нет.

В разгар урока химии, когда дождь и ветер заколотили в окна, Тео пытался сосредоточиться на объяснениях мистера Табчека, когда, вздрогнув, услышал собственное имя. Это опять была миссис Глэдвелл — она говорила по интеркому.

— Мистер Табчек, Теодор Бун в классе? — Ее визг напугал мальчиков и самого мистера Табчека.

Сердце Тео замерло. «Где еще мне быть в это время?» — подумал он.

— Он здесь, — ответил учитель.

— Пожалуйста, пришлите его ко мне в кабинет.

Медленно шагая по коридору, Тео отчаянно пытался догадаться, зачем понадобился директору. Было почти два часа дня, пятница. Неделя почти закончилась. Какая же неприятная выдалась неделя! Вероятно, миссис Глэдвелл до сих пор злилась из-за запоздавшей утренней пресс-конференции, но ведь в итоге все обошлось. Он за целую неделю не сделал ничего явно плохого, не нарушил правил, никого не обидел, исправно выполнял почти всю домашнюю работу и так далее. В чем же дело? Если честно, он не так уж сильно переживал. Два года назад старшая дочь миссис Глэдвелл пережила неприятный развод, и Марселла Бун представляла ее интересы в качестве адвоката.

Мисс Глория, секретарь, любившая совать нос в чужие дела, разговаривала по телефону и указала Тео на большой кабинет. Миссис Глэдвелл встретила его у двери и проводила внутрь.

— Тео, это Антон, — произнесла она, закрыв дверь.

Антон был худым ребенком с очень темной кожей. Она продолжила:

— Он учится в шестом классе под руководством мисс Спенс.

Тео пожал Антону руку:

— Рад познакомиться.

Антон промолчал. Его рукопожатие оказалось весьма слабым. Тео тут же решил, что у мальчика какие-то серьезные неприятности и он напуган до смерти.

— Садись, Тео, — сказала директриса, и Тео рухнул на стул рядом с Антоном. — Антон родом с Гаити, переехал сюда пару лет назад, и живет с родственниками на окраине города, на Баркли-стрит около карьера. — Он посмотрела в глаза Тео, когда произнесла слово «карьер». Так называли не лучшую часть города. Большинство живших там людей имели низкий доход или были иммигрантами, как легальными, так и нет. — Родители Антона работают за пределами города, и он живет с дедушкой и бабушкой. Тебе это знакомо? — спросила она, передавая Тео лист бумаги. Он быстро просмотрел его и произнес:

— О Боже.

— Ты имел дело с судом по правам животных, Тео? — спросила она.

— Да, я бывал там несколько раз. Я спас свою собаку от такого суда.

— Ты сумеешь объяснить, что происходит, и помочь нам с Антоном?

— Конечно. Это повестка, выданная в соответствии с частью три Закона об уголовном судопроизводстве нашего штата. Ее подписал судья Йек, он занимается правами животных. Здесь говорится, что вчера Пит был арестован Службой по контролю над животными.

— Они пришли к нам домой и забрали его, — сказал Антон. — Сказали, что арестовывают его. Пит очень расстроился.

Тео все еще изучал повестку.

— Здесь говорится, что Пит — африканский серый попугай неизвестного возраста.

— Ему пятьдесят лет. Он живет у нас уже очень давно.

Тео бросил взгляд на Антона и заметил, что тот плачет.

— Слушание состоится сегодня в четыре часа дня в суде по правам животных. Судья Йек выслушает доводы сторон и решит, что делать с Питом. Ты знаешь, что натворил Пит?

— Он напугал кое-кого, — ответил Антон, — вот и все.

— Поможешь, Тео? — спросила миссис Глэдвелл.

— Разумеется, — довольно неохотно согласился Тео. Если говорить начистоту, Тео любил бывать в суде по правам животных, потому что кто угодно, включая тринадцатилетнего ребенка, ученика восьмого класса, мог или могла там представлять свои интересы самостоятельно. Присутствия адвокатов в суде по правам животных не требовалось, и в зале судьи Йека всегда было не много народу. Йек считался неудачником, которого выкинули из нескольких юридических фирм, поскольку он не мог нормально работать в качестве адвоката, и отнюдь не радовался этой своей должности. Многие юристы избегали «кошачьего суда», как его называли, потому что связываться с ним было ниже их достоинства.

— Спасибо тебе, Тео.

— Но теперь мне надо идти, — сказал он, быстро соображая. — Мне нужно время, чтобы подготовиться.

— Ты свободен, — заявила директриса.

В 16.00 Тео спустился в подвал здания суда и прошел вперед по коридору мимо кладовых. Наконец добрался до деревянной двери с надписью черными буквами: «СУД ПО ПРАВАМ ЖИВОТНЫХ, СУДЬЯ СЕРДЖИО ЙЕК». Тео нервничал, но в то же время ощущал приятное волнение. Где еще тринадцатилетнему подростку позволят выступать в суде, изображая настоящего адвоката? В руке Тео сжимал кожаный портфель, когда-то принадлежавший Айку. Он открыл дверь.

Что бы ни сделал Пит, несомненно, он постарался. Тео никогда не видел, чтобы в зале суда по правам животных собралось столько народу. В левой части маленького зала сидела группа женщин, все средних лет, в обтягивающих коричневых бриджах для верховой езды и черных кожаных сапогах по колено. Вид у них был крайне несчастный. Справа, как можно дальше от женщин, устроились Антон и двое пожилых чернокожих. Все трое, похоже, были в ужасе. Тео, держась совершенно непринужденно, подошел к ним и поздоровался. Антон представил своих дедушку и бабушку, у которых были иностранные имена, неподвластные запоминанию при первом знакомстве. Они изъяснялись по-английски сносно, но с сильным акцентом. Антон сказал что-то бабушке. Та посмотрела на Тео и спросила:

— Вы наш адвокат?

Тео не смог придумать, что еще ответить, потому кивнул:

— Да.

Она тут же принялась плакать.

Открылась дверь, и появился судья Йек. Шагнув к длинной судейской скамье, он сел. Как обычно, на нем были джинсы, ковбойские сапоги, потертая спортивная куртка — и никакого галстука. В «кошачьем суде» мантии не требовалось. Он взял лист бумаги и осмотрел зал. Редкие дела в его списке к слушанию привлекали внимание публики. По большей части в них участвовали хозяева собак и кошек, которых забрала Служба по контролю над животными. Поэтому, когда судью Йека ждала небольшая баталия, он наслаждался происходящим.