– Я больше не хочу приходить к вам с ней вместе, – объявила Марго. – Она мне слова не дает сказать!

– Скорее ты своими грубостями!

Конечно, Марго хотела поговорить о своих сердечных делах, и присутствие младшей сестры ее смущало. Бландина готова была расплакаться.

– Как поступим? – спросил их Спаситель. – Поделим консультацию пополам?

Но девочкам не хотелось мира.

– Я вообще не понимаю, зачем Бландина лечится, у нее нет никаких проблем! – ринулась в атаку Марго.

– Что?! – Младшая вспыхнула от обиды. – Не обязательно кончать с собой, чтобы сюда ходить! Даже если я веселюсь, это не значит, что мне здорово.

– Но у меня было две ПС, и я режусь со средней школы, – возразила ей старшая.

– Ну а я гиперактивная.

Марго передернула плечами. Она поняла всю нелепость их препирательств, но последнее слово все равно должно было остаться за ней.

– Она разыгрывает роль недолюбленного ребеночка, – сказала она Спасителю, кивнув в сторону сестры. – И все из-за того, что папа иногда ругает ее за оценки в школе.

– Он считает меня дебилкой, – заявила Бландина.

– Не преувеличивай.

– А тебя – гением!

– Тебя мама больше любит. Она радовалась, когда ты родилась.

Бландина очень удивилась, узнав от старшей сестры, что у мамы после рождения Марго была сильная депрессия, и по-своему это истолковала.

– Надо же! И чем же ты ей не понравилась?

– При чем тут «не понравилась»? – рассердилась Марго. – Я была как все младенцы, плакала, путала день с ночью, не давала родителям спать. Мама не умела меня успокоить и приходила в отчаяние.

Спаситель знал о депрессии мадам Дютийо от нее самой.

– Тебе это мама рассказывала? – спросил он у Марго.

– …

– Почему не отвечаешь? – дернула ее Бландина.

– Потому что я только сейчас поняла…

– Что поняла?

– Что поняла все неправильно. Мне рассказывал об этом папа, он хотел очернить маму в моих глазах, а я решила, что развелись они из-за меня, что я во всем виновата.

Спаситель счел нужным дать небольшую справку и объяснил: послеродовая депрессия – частое явление у молодых матерей, и младенцы тут совершенно ни при чем.

– Счастливые или несчастливые события только выявляют взаимоотношения, которые уже сложились в семье. Твои родители не ладили еще ДО твоего рождения.

– Ты ни при чем, я уверена, ты ни при чем, – заторопилась Бландина разуверить сестру. – И потом, я тоже считала, что они развелись из-за меня.

Теперь удивилась Марго, и Бландина напомнила ей, как родители постоянно ссорились за столом из-за ее плохих отметок и взрывного характера, переваливая вину друг на друга.

– Я думала, не будь я гиперактивной дебилкой, они бы не развелись.

Враждебность испарилась. Сестры открылись друг другу, поделились своей болью.

– Остановимся сегодня на этом, – подвел итог Спаситель. – Как поступим с будущей консультацией? Я принимаю вас по отдельности?

Сестры переглянулись.

– Нет, мы будем продолжать вместе, – решили они.

* * *

На второй половине дома примерно в то же самое время происходил другой напряженный разговор. Переговаривались вполголоса Лазарь с Габеном.

– Ты хорошо искал?

– Да.

– Но как он мог убежать?

– Я играл с ним, потом заснул. Обычно он никуда не убегал.

Спасён усвистел. Хомячок исчез в ночь с воскресенья на понедельник. Габен обшарил весь чердак, но напрасно. А прошло ведь уже три дня.

– Может, выпустить мадам Гюставию и она его найдет? – внес предложение Лазарь.

– Она провалится в ту же дыру, что и он.

– Думаешь, на чердаке есть дыра?

– Нет, я думаю, он попал в лапы «ходячим».

Мальчишки сидели по-турецки на кровати. Лазарь очень переживал за пропавшего хомячка. Габен не меньше, ему очень нужен был компаньон на время бессонниц.

– Я куплю себе другого, – решил он.

Привычная возня хомячка в клетке отгоняла грозные тени, которые в любую минуту готовы были появиться из темных углов чердака.

– Спасён может вернуться, – возмутился Лазарь.

– Не волнуйся. Если вернется… – Габен изобразил зомби, повесив плетями руки и скособочив голову, – у меня есть отвертка.

Лазарь невольно рассмеялся. С Большим Габеном жизнь становилась куда интересней.

До ужина оставалось два часа, и мальчики решили заглянуть в «Жардиленд», главный поставщик хомячков в городе Орлеане. Молодой продавец, который там работал, смыслил в них очень мало, он сначала всучил им как самца мадам Гюставию, беременную самочку, а потом и Сержанта, который тоже оказался самкой. К счастью, магазин еще был открыт, продавец расхаживал среди клеток и аквариумов.

– Все в порядке? – окликнул он Лазаря, узнав мальчика, который каждую неделю покупал корм для грызунов.

– Я потерял своего хомячка, – сказал Габен, не уточняя, как это случилось. – И хотел бы купить другого. Самца, не слишком пугливого и… Что-что?

Габен остановился, увидев, что продавец отрицательно качает головой:

– Вот уже две недели, как у меня нет хомячков.

– Как так? Зомби всех слопали?

– Не знаю. Пока не поступали.

Новость огорчила мальчиков.

– У нас есть морские свинки, – предложил продавец.

– Морские свинки уродины, – пробурчал Лазарь.

– Не стоит быть расистом, – тут же возразил продавец.

Мальчики согласились посмотреть на морских свинок и подошли к большой клетке, где попискивали несколько самочек, во всяком случае, так им сообщили.

– Сам посмотри, они уродины, – настаивал Лазарь. – У них нет лапок, нет шеи. А глазки маленькие и жутко грустные.

– Я куплю двух, – сказал Габен, как будто Лазарь успешно расхваливал товар.

– И правильно сделаете, – подхватил продавец. – Две – это самое меньшее, в одиночку они тоскуют.

Осталось выбрать двух счастливиц.

По клетке бродили: черная шерстяная щетка с челкой ниже глаз, серая мордочка с белым завитком, трехцветная, черно-бело-рыжая, колбаска с ирокезом на спине и черно-белое домино с розовыми ушками-лепестками и блестящими глазами-пуговичками. Если приглядеться, нет милее зверушек, чем морские свинки, особенно вон та лохматая хулиганка, которая так и подпрыгивала, лишь бы ее заметили. Лазаря качало между страхом и восторгом. Он знал, что Габен не должен покупать свинок, не спросившись у Спасителя, а еще лучше знал, что Спаситель ни за что не позволит купить ни одной.